Магия Драконов - Андрэ Нортон

И о том, что эта милость может внезапно прекратиться, он мог и не предупреждать Шеркарера. В Нубии все обстоит точно так же. Люди поднимались на самый верх, когда им улыбались фараон и Кандаса, или же падали, когда брови повелителей хмурились. Этот Даниил, наверное, храбрый человек, раз поступает так: придя в дом своих врагов, находит в нем пленника и просит его не помогать тем же самым врагам; Шеркарер не сомневался теперь, что это и есть истинная цель Даниила.

Человек слишком амбициозный не спит спокойно… разве не так? Неужели Даниилом движут амбиции? Шеркарер закрыл глаза. Когда он отправился в Напату, он был мальчиком и на теле его не было еще ни одного шрама, а теперь ему кажется, что те дни остались далеко-далеко позади. И хотя на его лице так и не появились отметины когтей льва, теперь он мужчина, и ему нужно призвать себе на помощь все мужество, чтобы выжить.

Но стоит ли этих усилий жизнь раба? Может, лучше в конце концов сразиться лицом к лицу с ло — если только ло еще жив. Ча-пазу с трудом удалось сохранить этому созданию жизнь во время путешествия. Нужна была вода, зелень, чтобы наполнить его желудок: хотя это существо и выглядит пожирателем людей и зверей, оно не ест мяса. Однако оно легко убило бы — и ужасной смертью — даже бегемота или льва, если бы его привели в ярость.

Сильные задние ноги ло заканчиваются когтями, похожими на птичьи, а более короткие передние лапы могут резать и разрывать. Удар хвоста без труда собьет с ног человека, лошадь или льва. Длинная шея поддерживает змееподобную го-лову, чешуйчатую, как у ящерицы, но с рогом на кончике носа; этим рогом ло выкапывает растения на болотах. Если слишком много солнца или слишком жарко, ло становится слабым и может умереть. Когда его отправили в Напату, конвоирам приходилось все время смачивать циновки, которыми обвешана клетка. Так что передвигался отряд только ночами, а во время дневной жары все запасали воду.

Ча-паз появился в Напате еще до нападения египтян. Шеркарер подозревал, что когда этот торговец вылез из какого-то убежища, чтобы выкупить добычу, награбленную наемниками, он заодно промышлял и шпионажем. Не в первый раз повелитель повелителей, властелин Вавилона, протягивает свои грязные руки к Нубии. Но раньше, когда его армия преодолевала этот долгий путь, лишь жалкие остатки ее пускались в обратный путь через пустыню Куш.

И именно Ча-паз предотвратил убийство ло лучниками, которые уже готовы были выстрелить в этого демона. И, наверное, ему и дальше везло. Потому что он разыскал Шеркарера среди пленников, когда узнал, кто из людей Мерое доставил это чудовище в Напату, и юноша оказался единственным оставшимся в живых из всего отряда.

Так нубиец прослеживал свой путь в прошлом, когда появился еще один посетитель. На этот раз вместе с двумя стражниками пришел сам Ча-паз.

Шеркарера вытолкнули из комнаты и повели по двору к еще одному зданию, не дав никаких объяснений. Там им занялись другие рабы. С него сорвали набедренную повязку, поставили на вымощенный кафелем квадрат и начали поливать худое тело водой из кувшина, растирая маслом и песком. А потом одели в простое короткое платье, стянутое посередине полоской ярко-красной ткани.

Во время путешествия из Нубии бритая голова Шеркарера обросла волосами, которые выглядели как короткая спутавшаяся щетина, однако юноше не доставили удовольствия и не сбрили ее. И разумеется, у него не было церемониального парика.

Потом его провели дальше и показали Ча-пазу, который обошел юношу кругом, окинув взглядом с ног до головы, словно это не живой человек, а какая-то вещь, созданная самим торговцем. Пальцы нубийца сжались в кулак, однако он заставил себя сдержаться и вести осмотрительно, чтобы не выказать никаких признаков клокотавшей внутри ненависти.

— Слушай, ты! — торговец остановился прямо перед Шеркарером. — Сказано, что сердце бога так же далеко, как центр небес. Ты быстро обнаружишь, что если не будешь повиноваться, то его милость, которую ты еще должен заслужить, еще больше отдалится от тебя. Я мог бы оставить тебя на съедение стервятникам, пировавшим в Напате: если ты думаешь, что солдаты истинного фараона позволили бы тому кто носит этот знак, — он указал на татуировку, — прожить долго, ты просто глупец. Ты жив, потому что таков был мой выбор, и продолжаешь жить, потому что такова моя воля. И жив ты по одной причине: ты помог доставить сирруша в Напату, и ты знаешь о нем больше любого живущего здесь. Свои знания ты сообщишь нам, и хранители сирруша будут служить тебе.

Вот так Шеркарер и стал частицей храма Мардука-Бела, присоединившись к трем жрецам, которые были отобраны для ухода за чудовищем. И юноша использовал свое новое положение, как только мог.

Храм сам по себе напоминал город, с многочисленными дворами и строениями. В самом сердце святилища располагалась молельня, богато украшенная золотом, и там стоят изображения Мардука и его жены Сапаратумы (вместе с меньшими по размерам статуями свиты), и на них не жалеют ни золота, ни драгоценных камней. Но в эту комнату могут входить только великий повелитель и священники самого высочайшего ранга.

В одном из дворов обслуживающие сирруша люди устроили над бассейном частично закрывавший его навес из циновки, сплетенной из только что сорванных лиан. Там-то и разместили дракона, которого заманили во двор веточками растений. Но само существо оказалось ленивым и выказывало лишь слабый интерес к происходящему вокруг. Шеркарер, чтобы соответствовать образу единственного специалиста в драконьих делах, часами просиживал на корточках у края бассейна, хотя его тошнило от ужасной вони. Он хотел показать что крайне важно, чтобы он лично дежурил рядом с драконом.

Дважды еще он видел того молодого человека по имени Даниил, хотя больше им так и не довелось разговаривать. Однако он узнал от рабов, сколь сильно тот ненавидит жрецов. Он так же, как и Шеркарер, стал пленником после войны проигранной его небольшой страной на западе. Тогда по распоряжению Асфезаа, визиря, было отобрано несколько самых красивых детей плененных людей; они должны были прислуживать визирю. И среди них Даниил был лучшим.

Странные истории рассказывают о нем: будто его бросали в логово голодных королевских львов, а те даже не прикоснулись к нему. Он бросил вызов жрецам и доказал, что не бог является ночью, чтобы завладеть своей жертвой, возложенной на алтарь, а на самом деле ее уносят люди, оставившие четкие следы в пепле, который он незаметно от всех рассыпал перед алтарем.

И теперь Небучаднеззар, великий повелитель, прислушивается к Даниилу и его словам о единственном Боге, в руках которого сосредоточено все могущество. И поэтому жрецы ищут способ покончить с ним.