Лесная дорога - Кристофер Голден

Он опустил окно в машине. Внутрь ворвался бодрящий воздух. Впереди резко остановились машины, и он ударил по тормозам. Его автомобиль затрясся и замер. В голову ему пришла тревожная мысль: уже не в первый раз замечал он совершенно неуместные запахи. Майкл спрашивал себя, может ли это быть последействием той отравы, которой его опоили.

Джиллиан права. Чем скорее он посетит врача и выяснит, что с ним происходит, тем лучше. И если сейчас он застрял в пробке - впереди, наверное, шли ремонтные работы, - то можно воспользоваться этой паузой. Не снимая ноги с тормоза, он откинул крышку бардачка и вынул сотовый телефон.

Откинувшись на сиденье и набирая номер, он бросил взгляд направо.

Солнце только что спряталось за серыми предзимними тучами, и вокруг стало как будто сумрачно.

На обочине дороги стояли две почти одинаковые фигуры. Они очень напоминали того бродягу, которого Майкл недавно видел на другой стороне дороги. Длинные, бесформенные пальто, сутулые плечи.

Они стояли, словно в ожидании автобуса, но смотрели прямо на Майкла. На его машину. Сквозь его машину. Следили за ним.

И сейчас, когда солнце спряталось за серыми облаками, он понял, что лицо того, первого, показалось ему бесцветным не из-за отблесков утреннего света. Эти двое были такими же бледными, с такими же диковинными, вытянутыми и искаженными, чертами лица И теперь Майкл, хорошо видел их глаза - широко открытые, с черной как смоль радужной оболочкой. Люди эти пристально смотрели на него.

«Это не маски», - подумал Майкл.

Ему стало жаль этих бедолаг, и в то же время его одолевало любопытство - что за недуг мог вызвать нечто подобное? Но не сочувствие было первой его реакцией. В тот момент, когда до него дошло, что их лица столь же деформированы, как и лицо первого человека, - он испытал укол страха. Этот страх прошел и был сразу позабыт, но его отголосок присутствовал в других эмоциях.

Майкл пытался найти объяснение тому, что видел в их чертах, но не мог. Не так-то просто было сконцентрироваться на этих лицах. Его внимание все время переключалось на фигуры в целом, на эти бесформенные пальто и сгорбленные плечи.

Зрение его затуманилось, и он принялся тереть глаза Тихо жужжал мотор, и по радио продолжала звучать приглушенная музыка с уханьем басов. Майкл почувствовал запах выхлопных газов. Движение застопорилось.

Когда он опять посмотрел в ту сторону, фигур уже не было. Они исчезли, как Скутер. Совсем как та потерявшаяся девочка.

Движение возобновилось.

Автомобили загудели.

Майкл заставил себя взяться за руль, стараясь дышать медленно и размышляя над тем, что сделали с ним в субботу вечером и когда это все пройдет.

Если вообще пройдет.

Тедди Полито никогда не удавалось удобно устроиться в кресле за рабочим столом Может, дело было в эргономике, или просто ему трудно было сконцентрироваться на работе. Он без конца ерзал, то выпрямляясь в кресле, то откидываясь назад. Это было обыкновенное офисное кресло, с выкрашенными в черный цвет металлическими подлокотниками и черной обивкой на сиденье и спинке. Большинство остальных вещей в кабинете вызывало у него положительные эмоции - начиная с фотографии жены в серебряной рамке, стоящей на столе, и растения в углу и кончая старомодной лампой зеленого стекла, служившей ему со времен колледжа. А вот это чертово кресло доставало его каждый день.

«Ты слишком толстый, Тедди, - подумал он. - Тебе никак не устроиться из-за того, что ты толстый». И это было в достаточной степени справедливо. Но не только избыточный вес доставлял ему эти неудобства, вынуждая его беспрестанно двигаться.

В компьютерном дисководе тихо играл новый компакт-диск Лиз Фэа [5]. Тедди не осмеливался увеличить громкость. Дверь в кабинет была закрыта, но войди кто-нибудь, не обошлось бы без комментариев по поводу непристойных текстов ее песен.

Он уселся обратно в кресло, потягиваясь и разминая мышцы шеи, а потом просто уставился на экран монитора. Продолжая думать о своем, он забарабанил ручкой по краю стола в быстром ритме «раз-два».

Чаще всего ему не удавалось найти разгадку того, почему так неудобно в кресле и так трудно сосредоточиться на работе. А вот в тот день Тедди точно знал, что именно выбивает его из колеи. Дело в том, что Майкл опоздал на работу, и намного, невнятно извинившись перед каждым, кто его об этом спросил, не объяснив, однако, причину опоздания. Парень казался бледным; его как будто немного трясло.

Сидя теперь за своим столом, Тедди закрыл глаза и принялся массировать переносицу. Он вырос в семье, где отец сильно пил. Когда он в то утро взглянул на Дански, в голове у него замелькали картины. Отвратительные картины. Разбросанные повсюду бутылки и пустые банки; синяки на лице матери. Правду сказать, у Майкла Дански был вид человека, мучающегося жестоким похмельем. А это могло привести к беде.

Тедди со вздохом встал и потянулся. На днях ему нужно серьезно подумать о том, как похудеть, прийти в хорошую форму. Побудить его к этому мог бы слабенький сердечный приступ. Ничего серьезного - просто чтобы заставить шевелиться. Чтобы как следует напугать.

Эти неприятные мысли должны были отвлечь Тедди от того, что действительно волновало его в тот момент. Он бросил взгляд через стеклянную дверь своего кабинета Пчелиный улей за работой. Гарт возил взад-вперед тележку с почтой. Большой начальник Пол Краков расхаживал между отгороженными закутками, в которых сидели сотрудники технических и вспомогательных отделов. Там работали также некоторые специалисты по рекламе и дизайнеры. В тот момент сей элегантный пожилой джентльмен вел оживленную беседу с Хизер Вострофф, новой сотрудницей. Хизер, будучи молодым талантливым дизайнером, с интересом следила за офисом Дански и его работой.

Не удивительно, что она подкатывала к боссу.

Нельзя сказать, чтобы Пол Краков был против этого. Она испытывала на нем свои чары, а он с готовностью им поддавался.

– Майкл, ты идиот, - прошептал Тедди, сидя в своем кабинете. - Смотри, не испорть себе все.

Тедди имел в виду не карьеру Дански в целом, а лишь проект «Ньюберипорт Премиум». Хизер Вострофф хотела заполучить работу Майкла, но в «Краков и Бестер» работало еще с полдюжины молодых талантов, которые с радостью взялись бы за выполнение заданий Тедди Полито, и если бы Майкл завалил кампанию с мороженым, это могло серьезно сказаться и на положении Тедди в агентстве.

– Ладно, ладно, - пробубнил Тедди себе под нос.

Покачав головой, он открыл дверь и быстро пошел в сторону кабинета Майкла, не останавливаясь по пути для разговоров. Его заметил Краков и поднял руку в знак приветствия. Тедди улыбнулся и помахал ему в ответ, вежливо кивнув. Меньше всего в этот день ему хотелось вступать со стариком в разговор по поводу «Ньюберипорт Премиум». Бестер-младший, бездарный льстивый писака, получивший свою должность только благодаря тому, что его отец был партнером этого агентства, уже стоял у него над душой, ожидая, пока управленческая группа рассмотрит первую часть тестовых рекламных объявлений.

Пищевод Тедди опалило изжогой, и он пожалел, что не взял с собой из кабинета пузырек с лекарством. Вряд ли с ним случится тот маленький сердечный приступ, который побудил бы его сесть на диету, но почти не вызывало сомнения, что его ждет нешуточная мерзкая язва.

Дверь в кабинет Майкла была закрыта с того момента, как он пришел на работу. Сейчас было уже больше одиннадцати, но из кабинета не доносилось ни звука. Парень либо увлечен работой, либо спит за чертежным столом. Дански был его другом, но Тедди неохотно признался себе в том, что не знает, какое из двух предположений верно.

Он легонько постучал в дверь костяшками пальцев, не желая привлекать внимание к себе или кабинету Майкла. Ответа не последовало - ни звука, указывающего на то, что человек встает, чтобы открыть дверь. Тедди почувствовал легкое жжение на затылке и протянул руку, чтобы почесаться. Правда, это был не зуд. Была уверенность в том, что кто-то за ним наблюдает, что чьи-то глаза следуют за ним по пути в кабинет Майкла и теперь ждут выхода Дански. Может, за ним следит старик Краков, а может, нет. Тедди не хотелось бесцеремонно вваливаться к Майклу, но он подумал, что лучше пусть так, чем оставаться в неизвестности.

А может, у меня приступ паранойи».

И все же ему не хотелось привлекать ничье внимание, поэтому, открыв дверь, он вошел в комнату. Майкл сидел за чертежным столом, в наушниках, разговаривая по телефону. Он немного сутулился, словно у него что-то болело. Хотя он не смотрел на разложенную перед ним бумагу, карандаш его продолжал двигаться во время разговора.

– Нет, сегодня. Я просто… Мне и правда хочется договориться о встрече с ним на сегодня. Объяснить довольно трудно. Меня устроит любое время. Мне… четверть второго? Хорошо. Просто… отлично.