Одержимый - Мэтт Рихтел

В самой последней статье рассказывалось о его сотрудничестве с Эдом Гейверсоном, когда-то одним из самых богатых американцев, состояние которого в последние годы заметно уменьшилось. Компания «Дитсофт», которой руководил Гейверсон, неправильно оценила потребность в поставляемых ею программах, и в результате акции упали в цене на 90 %. В большой статье, опубликованной в «Ю-эс ньюс энд Уорлд рипорт» обсуждалось создание Киндлом и Гейверсоном консорциума высокотехнологичных и коммуникационных компаний (в том числе поисковых систем и провайдеров телефонной связи) с целью полной адаптации потребителей к Интернету. Она продвигали, по их скромному определению, «Постследующую великую идею».

Гленн Киндл и Эд Гейверсон заработали сотни миллионов долларов на производстве компьютеров и программ, обеспечивающих их работу. Тогда почему теперь они собираются раздавать все бесплатно?

Киндл, венчурный капиталист, чье состояние увеличивалось и уменьшалось в зависимости от состояния рынка акций компаний высоких технологий, и Гейверсон, энергичный основатель «Дитсофта», всегда старались быстренько подружиться (пусть и оставаясь соперниками в бизнесе) с новой идеей. Они уверены, что не в таком уж далеком будущем компьютеры, мобильные телефоны и прочие коммуникационные устройства станут бесплатными, как и доступ в Интернет, который их все связывает.

Эта парочка не сомневается, что поддерживаемый государством и рекламодателями рост инфраструктуры Интернета приведет к повышению производительности труда и проникновению во все сферы человеческой деятельности автоматической и недорогой техники. К Киндлу, Гейверсону и их могущественным корпоративным союзникам проявили несомненный интерес и в Вашингтоне, когда они заявили, что по охвату высокоскоростным Интернетом Соединенные Штаты находятся лишь на восьмом месте в мире, что ставит под угрозу конкурентоспособность страны.

Киндла и его приятелей заботит, конечно, и прибыль. Они уверены, что вложенные средства вернутся с лихвой, когда люди начнут покупать товары и услуги исключительно через Интернет, скачивать фильмы и музыку, просматривать рекламные объявления, блуждая по Сети.

Принцип их идеи прост: «Сначала свяжи, потом получи».

Киндл предпочитает более доходчивое объяснение: «Научите людей ловить рыбу, и они будут ее есть. Свяжите их, и они найдут более эффективные, еще никому не ведомые способы использования богатств океана… и небес». Так он сказал, выступая в Стэнфордской школе бизнеса в начале года.

Среди компаний, которые помогают им продвигать эту идею, главные поисковые системы. Одна такая система, «АмерикаСич», продвигает идею бесплатного беспроводного доступа в Интернет в деловой и торговой части больших городов в обмен на возможность отправлять пользователям рекламные сообщения с привязкой по месту нахождения. Компании мобильной связи также рассматривают возможность передачи не только текстовых, но и голосовых рекламных объявлений.

Но главный вопрос в другом: какая часть их идеи научно обоснована, а какая – фантазия, рожденная из желания вновь подняться на вершину экономики высоких технологий?

Я закрыл ссылку на статью.

Не мог не закрыть. Глазные яблоки грозили взорваться. Я ненавидел не Гленна Киндла. Ту его часть, которая проявлялась в Энни. Пальцы сжались в кулаки. Перед мысленным взором возникла знакомая картинка: я стоял на краю моста «Золотые ворота» и держал за ноги отца Энни, который висел над водой головой вниз. Ударил кулаком по столу.

Подпрыгнул. Не от злости. От руки, которая легла мне на плечо.

– Уже три часа ночи.

Эрин.

– Я только…

– Это называется одержимостью. – Она посмотрела на экран. – Важный для тебя сайт?

Посмотрел и я. Другая статья, о вручении «Киндл инвестмент патнерс» премии Американского общества программистов. Никакой важности. Только возможность отвлечься. Чушь собачья. Эрин выключила компьютер, взяла меня за руку. Повела в спальню.

– Я там больше не побывал.

Она вопросительно посмотрела на меня.

– В том месте, где погибла Энни. Никогда туда не возвращался… после происшествия.

Она легла на кровать рядом со мной. Вновь взяла за руку.

– Ты можешь там побывать…

– Но не попадешь в прошлое, – закончил я ее мысль.

Возможно. Но прошлое постоянно возвращалось ко мне.

– Завтра будет большой день, – сказала Эрин.

Глава 25

Шел дождь. Я чувствовал, как просыпаюсь и снова проваливаюсь в сон. Еще один водный сон?

Если так, то и сны мои менялись от сюрреалистических до очень реальных. Я почувствовал на лице влагу. Открыл глаза и резко сел. Эрин стояла у кровати, полностью одетая, вооруженная стаканом с кубиками льда. Одним водила по моему лицу.

Вроде бы забавно, да только мне было не до смеха. Я пытался понять, что со мной. Сильно расстроен? Скорее, никак не мог сбросить груз усталости. Я тряхнул головой, как собака после купания в океане, чтобы окончательно проснуться.

Я проспал пять часов, по словам Эрин, беспокойно, метался, поворачивался, что-то бормотал. Проснулся, как и лег, в той самой одежде, в какой приехал.

В Сан-Франциско мы вернулись в молчании. Я высадил Эрин около ее автомобиля, чтобы она могла заняться своими делами, пока я завтракал с Дэнни. Дожидаясь сержанта, просмотрел заголовки газет на стеллажах у входа в ресторан «У Мэла», где мы договорились встретиться. «Расследование взрыва в кафе буксует» («Кроникл»). «Копы: пить кофе террористы не мешали» («Экзаминер»). «ФБР включается в расследование взрыва в кафе» («Окленд трибюн»). «Мы сами навлекли это на себя?» («Уикли»).

Уже собрался купить «Кроникл», когда увидел подъехавшего к ресторану сержанта Дэнни Уэллера. Газета мне больше не требовалась: всю информацию я мог получить из первых рук. Дэнни вышел из коричневого седана с красной вишней на крыше. Припарковался он под знаком «Остановка запрещена».

– Я буду яичницу с ветчиной, – услышал я от него вместо приветствия. – И оладьи.

– Балуете вы свой желудок.

– Расскажите мне о вашем разговоре с Аравело.

Говорить с полицейскими – все равно что с родителями. Или школьными учителями. Только эти ребята носили при себе «беретты» калибра 0,4 дюйма. Полицейские являли собой власть. Им хотелось понравиться, их стремились ублажить, и при этом ненавидели. Только за само их существование.

У меня были друзья-копы. Один раньше жил по соседству. Любил курить травку и с радостью ею делился. В его компании я прекрасно себя чувствовал, но всегда помнил, кто есть кто. С Дэнни была та же история. Он располагал к себе, но я ни на секунду не мог забыть, что он – коп. И чего он от меня хотел? Что мне следовало ему сказать? Дорога раздваивалась. И я не знал, по какой пойти.

– Пожалуй, это был монолог.

– Монолог?

В голове опять запульсировала боль, начала дергаться нога. Такого со мной раньше не было: левая ступня выбивала дробь на полу. Я извинился, ушел в туалет, умыл лицо холодной водой. Вернувшись, рассказал Дэнни, что Аравело показал мне фотографию женщины и спросил, не знаю ли я ее.

– Вы знали?

Еще одна развилка. Я покачал головой.

– И тогда Аравело предложил вам держаться подальше от его расследования?

Его расследования. Не нашего расследования. Не просто расследования.

– Он обвинил меня в организации взрыва, – ответил я. – Дэнни, я представить себе не могу, с чего он… Невероятно… Черт, как он мог…

Дэнни меня понимал.

– Вы упомянули про ноутбук. Расскажите о нем.

Я напомнил Дэнни, что ноутбук принадлежал человеку, который раньше часто бывал в кафе. Дэнни спросил, думаю ли я, что этот ноутбук как-то связан со взрывом. Мне показалось, что для копа это странный вопрос. Я подумал: Дэнни – коп, не так ли?

Посмотрел на пустую кофейную чашку. Выпил уже две, а все равно соображал туго.

– Я бы очень хотел увидеть его… ноутбук, – продолжил Дэнни. – Хотя это неправильно. Сам я не хочу его видеть. Я хочу, чтобы его увидел блестящий специалист по компьютерам, которого я хорошо знаю.

– Что происходит, сержант?

Насколько мог, изобразил крутого парня.

Дэнни рассмеялся.

– Подошло время историй. – Он отпил воды.

– Я хочу знать, какой ваш интерес.

Дэнни положил руки на стол.

– Тогда вам придется меня выслушать. Помните Валери Уэстин?

– Налетчица-в-трусиках.

– Я ее арестовал. Аравело приписал все заслуги себе.

Налетчица-в-трусиках заходила в банк, распахивала длинный плащ и выставляла напоказ свое роскошное тело в черных чулках, полупрозрачных трусиках, кружевном бюстгальтере. Также показывала кобуру и «глок» калибра 0,45 дюйма. Лицо не демонстрировала. Оставалась в лыжной маске. Но бедные кассиры смотрели на ее буфера, ее пистолет и выкладывали денежки.