Человек-паук. Последняя охота Крэйвена - Нил Клейд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
НАПАДЕНИЕ УБИЙЦЫ-ЛЮДОЕДА.
В НЬЮ-ЙОРКЕ БЕСЧИНСТВУЕТ
УБИЙЦА-ЛЮДОЕД. ГЕРОЙ ИЛИ УГРОЗА?
ЧЕЛОВЕК-ПАУК ОБЕЗУМЕЛ.
Человека-паука интересовали не столько сами заголовки, сколько даты, напечатанные мелким шрифтом под названием газеты. Сначала ему показалось, что зрение его подводит, однако, сосредоточившись и приглядевшись сквозь заляпавшую линзы грязь, Человек-паук понял, что не ошибся.
Две недели.
Прошло целых две недели!
Встревоженный, он снова перелистал газеты в поисках важной информации. Закончив, он яростно отшвырнул бесполезную теперь бумагу.
Две недели под землёй. В могиле. А Крэйвен всё это время пользовался его образом и творил беспредел в его костюме.
Жил его жизнью.
Человек-паук перевёл дух и встал, опираясь о стену. Тело казалось чужим и плохо повиновалось. Он вышел из библиотеки и по коридору достиг небольшого вестибюля, выход из которого был затянут занавесом. Откинув занавес, Человек-паук вошёл в тёмный, таинственный зал. Его паучье чутьё молчало, но он всё равно двигался с осторожностью. Кто знает, что могло случиться с его восприятием за две недели в могиле.
Шагнув внутрь, он почувствовал под ногами битое стекло и заметил трупики тысяч маленьких паучков, а слева – перевёрнутый столик. Человек-паук решил не тратить время на размышления, опасаясь, что ноги могут подвести его, и двинулся дальше. Он миновал коллекцию чучел свирепых хищников, возвышавшихся на пьедесталах или прибитых к стенам. Стало ясно, кто был хозяином этого дома. Человек-паук в ярости выпрямился в полный рост. Позади остался безжизненный тигр, прикреплённый к искусственному древесному стволу, и закованный в чешуйчатый панцирь крокодил. Где-то в зале курились благовония, наполняя воздух сладковатым дымом. Человек-паук ненавидел того, кто зажёг их, человека, укравшего две недели его жизни.
Охотник, чем ты в меня выстрелил?
Отсутствующий противник не мог ответить на этот вопрос.
Уж точно не пулями. Наверное, какой-то африканской отравой. Выстрелил в меня и закопал, как мертвеца или зомби.
Человек-паук яростно, но бессильно взревел. Схватив крокодила, он развернулся и швырнул того в полосатого представителя семейства кошачьих. Тигр повалился навзничь с деревянного постамента.
– Две недели! – кричал он. – Под землёй, в могиле!
Человек-паук крушил всё в задымлённом зале, рвал на куски трофеи Крэйвена, вымещая на них всю злость на их хозяина.
Пока он лежал в земле, что подумали его родные? Тётя Мэй, Мэри-Джейн… Во что превратилась его жизнь за эти две недели?
Он упал на четвереньки, не в силах отдышаться и уже сожалея о внезапном приступе гнева, совершенно лишнем в его ослабленном, беззащитном состоянии.
«Меня сейчас стошнит», – подумал он.
Нет. Нельзя.
Сзади раздались шаги. Человек-паук обернулся через левое плечо и увидел, как в зал вошли двое крупных, с огромными ручищами, мужчин в траурных чёрных костюмах. Они приблизились, затем отступили, оценивая ситуацию.
– Это он, – сказал один. – Ты был прав.
– Я… ух, думаю, что нам надо валить, – произнёс второй, кивнув.
– С чего бы это? Посмотри, он же еле на ногах стоит. Он ни на что.
Пригнувшись, Человек-паук развернулся и внимательно рассмотрел вошедших сквозь дымку. Рано. Он расставил руки, согнул ноги в коленях, готовясь к прыжку. Один из мужчин удивлённо отошёл назад, а другой шагнул в сторону выхода. Человек-паук метнулся вперёд, схватил обоих за шкирку и прижал к стене. Переполняемый ненавистью и жаждой мести, он смотрел на мужчин немигающими белыми линзами глаз. Ему хотелось дать волю кулакам и хорошенько поколотить врагов, каждая клеточка его тела желала отомстить, но мстить нужно было не этим двоим. И не сейчас.
– Где? – сдавленным голосом спросил он.
Изо рта вырывался лишь шёпот, и мужчины не расслышали вопрос. Человек-паук схватил их покрепче и наклонился ближе. Он собрал все силы, чтобы произнести одно-единственное слово и сделать это как можно более угрожающе.
– Где? – повторил он, и мужчины побледнели от страха.
Они ждали, что Человек-паук разорвёт их на части, и, надо признать, ему самому этого хотелось.
Вдалеке, но как будто поблизости, снова ударил гром. Звук слился с продолжавшим пульсировать в ушах стуком сердца. Пришла пора выбирать: бесконечные раскаты грома и африканские барабаны или стук родного сердца и заждавшаяся любовь.
Человек-паук бросил противников на пол и ушёл. У одной из стен зала он обнаружил источник дыма и тумана – низенький столик, заваленный травами и склянками эликсиров, на котором курилась палочка благовоний. Человек– паук смахнул всё это на пол. Склянки разбились вдребезги.
Слева он увидел маленькое оконце с видом на город, выходившее на противоположную от кладбища сторону.
«Я найду Крэйвена, – подумал он, – и разберусь с ним. Но не как Паук».
Он выскочил из окна прямо сквозь стекло и направился в город, забыв о двоих поверженных противниках.
Я разберусь с ним как человек.
Глава шестая
МЭРИ-ДЖЕЙН слишком устала, чтобы выходить на улицу, но всё равно никак не могла успокоиться и как обычно переключала туда-сюда телеканалы. Дождь не прекращался, тучи были мрачными и тяжёлыми, как и её настроение. Девушка со слезами перебирала фотографии и одежду. Когда мысли окончательно утомили её, она от безысходности отшвырнула пульт. Тот полетел прямо во французскую картину, приобретённую Эм-Джей во времена, когда она ходила по модным подиумам Парижа. Однако за мгновение до столкновения откуда ни возьмись вылетела нить плотной паутины и перехватила пульт, притянув его к окну, где тот оказался в грязной красной перчатке.
Эм-Джей подскочила, не веря своим глазам. Челюсть девушки отвисла при виде грязной фигуры в костюме из спандекса, сидящей на подоконнике и сжимающей в руке телевизионный пульт.
– Даже… даже представить не могу, что тебе пришлось вынести, – произнесла фигура хриплым, но определённо знакомым голосом. – Столько времени ждать, зная, что где-то бродит сумасшедший убийца, выдающий себя за Человека-паука.
Гость ввалился в комнату, оставляя мокрые следы на полу. Мэри-Джейн отшатнулась, по– прежнему не уверенная в том, кто перед ней.
– Я тебя знаю, – сказал гость, утирая грязь с подбородка. – Ты наверняка читала газеты, смотрела новости, бродила по улицам в поисках меня. Я благодарю Бога за то, что ты меня не встретила. То есть не меня, а его. Крэйвена.
Он приблизился, протягивая руку. Дрожащими от страха и переживаний пальцами Мэри-Джейн прикоснулась к мокрым от слёз глазам и сложила руки на коленях.
– Две недели, Мэри-Джейн. – Он растянулся на полу, по-прежнему протягивая руку. – Он украл две недели моей… нашей жизни и надругался над ними.
Медленно и осторожно Человек-паук снял маску. Сердце Мэри-Джейн подскочило, она облегчённо выдохнула и разрыдалась, одновременно и от радости, и от горя. В этот раз она приняла протянутую руку. Глаза Питера были непривычно большими и усталыми, лицо испачкано грязью и потом. Он выглядел испуганным, загнанным. Сердце Мэри-Джейн распахнулось.
– Я… – Питер сглотнул и крепко сжал её пальцы. – Мэри-Джейн, я люблю тебя. Больше, чем мог подумать.
– Питер?..
Она привлекла его к себе, одной рукой обняв за голову, а другой прикоснувшись к лицу. Он приподнялся и уселся на кровать, прислушиваясь к её неистово колотящемуся сердцу, чувствуя его тепло и настойчивый, приветливый зов.
По окнам стучал дождь. Питер Паркер положил голову на плечо Мэри-Джейн Уотсон и расплакался, когда девушка крепко обняла его. Он отстранился, пристально посмотрел в её большие, влажные от слёз глаза и снова заключил любимую в объятия, больше не желая отпускать.
Глава седьмая
ОДЕТЫЙ в шкуру заклятого врага, Крэйвен-охотник стоял посреди тёмной комнаты. Он поднял руку и стянул с головы маску Человека-паука.
Крэйвен ухмыльнулся и положил телефонную трубку. Его верные помощники только что сообщили невероятные новости, и сердце Сергея забилось в предвкушении.
Под раскаты грома и перестук африканских барабанов он отбросил маску и в уме оценил свои последние приготовления. Ждать оставалось недолго.
«Сегодня, – подумал он. – Сегодня всё закончится».
Приди ко мне, Паук.
– Он выбрался, – сообщил Крэйвен невидимым слушателям – отцу, матери и всем Кравиновым, прошлым и будущим, и расхохотался. – Он идёт.
Паук, приди ко мне в последний раз.
Часть четвёртая
Охотники
Глава первая
ПИТЕР скрёб пальцами почву, стремясь выбраться из темноты к тёплой, безмятежной пустоте.
(«Выходи, – рычал Крэйвен, прицеливаясь из винтовки, – выходи, и я убью тебя».)
