Кобун - Олег Николаевич Борисов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Медленно открываю рюкзак, достаю пакет с деньгами. С поклоном показываю их старику, кладу сбоку на столик.
— Здесь пятьдесят тысяч, Гото-сама. Прошу принять в знак признательности и как компенсацию на потраченное на меня время.
— На велосипед копил? — усмехается оябун.
— Нет, Гото-сама. Это мои ужины на ближайшие пару месяцев. Но я считаю, что возможность поговорить с вами стоит куда больше, чем деньги.
Снова кланяюсь. Я иду по очень тонкому льду и надо успевать просчитывать возможные варианты, пытаться считывать эмоции собеседника и одновременно с этим не косячить, как гайдзину. Человек напротив дышит традициями, чуть ляпни что-то сдуру — все, на планах можно ставить крест. И вся показная доброжелательность не стоит паршивой йены. В отличие от подмосковной братвы, у местных борекудан звериная жестокость как вторая натура. Традиции, мать их за ногу.
— Что хочет будущий абэноши от старика?
Начало положено. Деньги взяли, значит, меня хотя бы готовы выслушать.
— Я буду очень признателен, если вы скажете, Гото-сама, как мне стать вашим кобуном. Что нужно для этого сделать.
Умеет оябун держать лицо, ничего не скажешь. Зрачки чуть сузились, ноздри вздрогнули. В остальном — все та же маска доброго дедушки, угощающего чаем заглянувшего в гости родственника.
— Очень неожиданный вопрос, молодой человек…
— Тэкеши Исии, господин. Первый класс старшей школы Мэйхо. Возможно, владею стихией огня, тестирование в эту субботу по направлению директора.
— Исии?.. Как интересно.
Еще бы. Я бы даже сказал, что это символично. Сусуму Исии за двадцать лет правления кланом Инагава-кай вывел его в лидеры среди других синдикатов. Относительно небольшой по численности клан держит третье место в стране и как бы не первое среди японцев по всему миру. Сейчас во главе стоит сын Сусуму, Той Инагава. Но я проверил — хотя фамилии у нас одинаковые, мы никаким образом не родственники.
— Значит, ты хочешь войти в семью… Роль сятэй тебя не прельщает.
— Совершенно верно. Надеюсь найти применение своим талантам как кобун.
— И понимаешь, что в этом случае официальная дорога абэноши для тебя будет закрыта… Ты ведь знаешь, что правительство не одобряет участие одаренных в делах борекудан? Даже просто как сочувствующих? Для таких существует процедура «тинкон» — изгнание духов. Пробуждать дар так и не научились, а вот разрушать внутренний источник и превращать абэноши в простого человека — это властями уже доступно… Не жалко? Терять карьеру, обеспеченную жизнь и прекрасные перспективы для семьи.
Поднимаю глаза, безмятежно смотрю в упор и спрашиваю:
— Карьера, деньги и перспективы обещает правительство. Не так ли? Не император, не старые кланы у подножия трона. А всего лишь правительство.
— Так, — соглашается старик.
— Извините, Гото-доно, но я не верю правительству. — Вот так, уже и аксакалом называю. Но мне надо его заинтересовать. Про доверие и речи нет, такие акулы никому и никогда не доверяют. А вот интерес… — Что они сделали, когда в Намамуги надругались на честью самураев? Выплатили штраф англичанам и вылизывали им пятки?.. Хорошо, это было сто пятьдесят лет назад. А чем закончилась история с американцами семь лет назад, когда их подлодка протаранила рыбацкую шхуну, отрабатывая срочное всплытие? Семьям погибших моряков даже компенсацию толком не заплатили.
Взгляд живой мумии становится колючим:
— Про подлодку в газетах не писали.
— Мой отец был матросом на Ёри-мару. Пропал без вести два года назад в море. Он и рассказывал про аварию.
Снова появившаяся из ниоткуда женщина долила свежего горячего чаю, поклонилась и исчезла. Вышколенная прислуга у оябуна, ничего не скажешь.
— Сочувствую твоему горю, Тэкеши-кун. Но мне все же интересно, почему ты хочешь променять благополучную жизнь на служение Инагава-кай?
Поднимаю левую руку:
— Вот это правительство.
Затем правую:
— Это вы.
Изображаю чаши весов, левую сжимаю в кулак и опускаю на колени.
— Если выбирать власти или Инагава-кай, я выберу вас. Кто помогал в Кобэ после землятресения в девяносто пятом? Чиновники? Они лишь мелькали по телевизору и заламывали руки. А ваши люди везли продовольствие, медикаменты, помогали с врачебной помощью и восстанавливали разрушенное. Что такое «нинкье»? Это помощь семей и кланов борекудан обычным людям. Представляете, даже слово специальное есть. А есть ли такое слово для чиновников?.. Хотя, да. Я его знаю. Коррупция. Правда, оно не имеет никакого отношения к чести и верности данному слову.
Молчит. Думает. Я тоже молчу и даже не трогаю чай. Сейчас старик примет решение. И вряд ли в моих силах будет его изменить.
— Я тебя услышал, молодой абэноши. И вот что скажу… После того, как ты сдашь тесты, получишь официальный диплом. Тебе расскажут, что ждет владеющего даром, если он будет работать на презираемое тобой правительство. Подумаешь хорошенько.
— Или?
— Или заглянешь в порт. В Бэйсад Марине появилась группа китайцев, кто начал продавать стимуляторы для своих. «Москиты», помогают «Бамбуковому союзу» с транспортировкой дряни и провозом через таможню запрещенных веществ. Старшим у них Чжа Хон. Поговаривают, будто он тоже одаренный. Все, что проходит через его руки, становится сильнодействующими препаратами. Так вот, если ты в самом деле хочешь получить кубок и стать кобуном, то разрушишь бизнес Чжа Хона.
Получить кубок — это вступить в борекудан через ритуал установления семейных отношений. Слово сказано. Не думаю, что оябун откажется от данного обещания.
— Сроки? Должен ли я сохранить жизнь кому-нибудь из «москитов»?
— Сроки выбирай сам. Ты же стремишься стать одним из нас, тебе и решать насчет срочности. О чужих жизнях… Они мне не интересны. Единственное условие — это твое задание. Личное. Если китайцев арестует по наводке полиция, я оценю это как глупую шутку.
Понятно. Проверка на вшивость. Особенно, если учесть мои возможные таланты как абэноши в стихии огня. Что же, имя цели у меня есть. Место тоже. Остальное нужно будет узнать уже на месте.
Кланяюсь. Медленно встаю, снова сгибаюсь в поклоне:
— Благодарю вас, Гото-сама, что уделили мне время. Как я смогу встретиться с вами, чтобы сообщить новости?
— Симидзу-кохай даст тебе свой номер. Когда ты хорошенько все обдумаешь и выберешь путь, перезвони. Как человек, проживший долгую жизнь, я все же рекомендую тебе стать абэноши. Не придется жалеть в старости.
Вежливо улыбаюсь:
— Я могу ошибаться, но если Инагава-кай получит своего одаренного, хуже клану не будет.
У дверей делаю последний церемониальный поклон и выхожу в коридор. Там меня уже ждет охрана и Кэйташи Симидзу. Двигаюсь обратно за сятэйгасира‑хоса до лифта, затем устраиваюсь на пассажирском
