Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг. - Ф. Сергеев

Такая дробная система организации агентурной работы, но мнению западных специалистов, имела то преимущество, что проникновение секретных служб противника в разведывательную сеть какого-либо одного пункта или подпункта не давало выхода на всю организацию, то есть в случае провала — ареста какого-либо агента — под ударом в худшем случае оказывалась всего лишь небольшая изолированная группа. Словом, судя по всему, была отдана дань прошлому контрразведывательному опыту абвера, когда борьба с проникновением в вооруженные силы и на военные объекты агентуры иностранных разведок составляла его главную задачу. Подобная предосторожность объяснялась не в последнюю очередь и возраставшей активностью разведывательных служб союзников. Американский исследователь Д. Персико в работе «Рейх, пронзенный насквозь», отмечает, что Соединенные Штаты, не располагавшие в начале войны достаточно сильным аппаратом для агентурного проникновения в фашистскую Германию, на последующих этапах под руководством английских наставников заметно усилили темп и увеличили размах своих шпионских операций по мере того, как их секретная служба превращалась в силу, «которая по своим возможностям могла потягаться с разведкой любой другой страны»[101].

В нейтральных странах и странах-сателлитах Германии представительства абвера — его резидентуры именовались «Военными организациями», которые служили базой для проведения разведывательных операций против явных и потенциальных противников. «Военные организации» в этих странах существовали нелегально. Одна из первых была создана Канарисом в Испании еще в феврале 1937 года (вскоре она переросла в полнокровную службу абвера в этой стране и имела в своем составе около 30 кадровых разведчиков). В 1938 году представительства абвера возникли в Китае и Голландии. Большая же их часть была создана во время войны. К маю 1942 года наряду с Испанией, Китаем и Голландией они функционировали в Португалии, Швейцарии, Бельгии, Финляндии, Швеции, Румынии, Венгрии, Болгарии, Марокко, Турции, Иране, Афганистане.

Офицеры абвера, стоящие во главе «Военных организаций», чаще всего занимали в германских дипломатических представительствах должность помощников военных атташе. В зависимых от Германии странах «Военные организации» существовали с ведома и согласия местных правительств и пользовались всемерной поддержкой их разведывательных служб. Так, в частности, обстояло дело в Болгарии, Румынии, Испании.

Организационное построение «Военных организаций» соответствовало структуре центрального аппарата абвера и его разведпунктов. И поскольку им отводилась особая роль, они находились в непосредственном подчинении Канариса и Пикенброка.

Многие разведпункты и подпункты имели своих постоянных представителей в резидентурах абвера, другие действовали самостоятельно, используя собственные каналы связи с Берлином. Согласно договоренности Канариса с руководством имперского министерства иностранных дел, сотрудникам абвера, находящимся в составе резидентур, предоставлялись официальные должности в посольстве или консульстве, что гарантировало им дипломатическую неприкосновенность[102].

Факты, подтвержденные во многих послевоенных документальных источниках и мемуарах, указывают на то, что в начале войны у абвера практически не возникало проблем, связанных с функционированием резидентур в нейтральных странах и странах-сателлитах. Пользуясь всемерной поддержкой местных властей, вынужденных считаться с диктатом и всесилием правителей фашистской Германии, резидентуры абвера действовали, по существу, открыто. 20 декабря 1941 года, через две недели после Пёрл-Харбора и спустя девять дней после объявления Германией войны Соединенным Штатам, Пикенброк направил в имперское министерство иностранных дел письмо, в котором говорилось: «Вступление США в войну еще больше сужает базу разведывательной службы вермахта. В связи с этим необходимо усилить сбор секретной информации в странах, остающихся нейтральными (Португалия, Испания, Швеция, Швейцария, Турция), для чего потребуется значительно увеличить в них персонал абвера. Руководство абвера считает нужным обратить внимание на сложившуюся обстановку и зарезервировать за собой право возбуждать в необходимых случаях ходатайство о включении работников разведки в германские дипломатические миссии в этих странах»[103].

Письмо аналогичного содержания, составленное Канарисом, было направлено Риббентропу и Кейтелю, после чего двери миссий широко распахнулись перед лжедипломатами. Периферия абвера росла с необычайной быстротой. Только в одном Мадриде находилось 87 нацистских военных разведчиков, и все они пользовались дипломатическим прикрытием. Увеличение численности разведчиков в этом и других регионах коснулось и главного имперского управления безопасности: в том же Мадриде их было 315, что почти вдвое превышало численность персонала немецкого посольства[104].

Постепенно трудности получения дипломатических должностей для прикрытия сотрудников абвера привели к тому, что значительная часть их, кроме тех, кто был задействован в важных разведывательных операциях, лишалась права иммунитета и, следовательно, в случае обнаружения причастности к разведке могла быть выслана из страны пребывания. В конечном счете это сильно осложнило работу абвера на территории нейтральных государств[105].

Приведенный перечень структурных подразделений абвера не исчерпывает всего комплекса организаций нацистской военной разведки. Известно, что с началом войны против Польши в зоне боевых действий создавались специальные подразделения, занимавшиеся заброской и руководством агентами непосредственно в прифронтовой полосе. В их обязанность входили также захват документов командования войск противника, а также производство допросов военнопленных с целью получения разведывательных данных. На советско-германском фронте эти подразделения вели главным образом агентурную работу. Согласно порядку, установленному Канарисом, органы абвера, обслуживавшие группы армий и полевые армии, обязаны были располагать разведывательной сетью в составе минимум 25 агентов, часть которых должна была действовать в радиусе до 30 километров за линией фронта[106], другая часть, к которой относились в основном агенты из числа поляков, русских, украинцев, — в глубоком тылу. Одетые в форму солдат и офицеров Красной Армии, они на захваченных автомашинах, оборудованных радиосвязью, направлялись в армейские и фронтовые тылы со шпионско-диверсионными заданиями.

После ряда реорганизаций, которым в ходе войны был подвергнут абвер, структура его периферийных подразделений претерпела некоторые изменения в сторону ее расширения. В частности, каждой группе армий придали управление разведки и контрразведки, на которое возложили организацию разведывательной работы в тылу противника, причем шпионско-диверсионные группы обычно десантировались с парашютами и добывали информацию в интересах командования группы армий. Разведывательно-диверсионные подразделения, обозначаемые цифрами 1, 2 и 3, что соответствовало I, II и III отделам абвера, имелись также в армии.

Официальная статистика численности на то время сотрудников, занятых на службе непосредственно в управлении разведки и контрразведки вермахта, отсутствует. По некоторым оценкам, к началу второй мировой войны в нем, не считая периферийных подразделений, было занято более 2 тысяч офицеров[107]. Забегая вперед, укажем, что три основных отдела центрального аппарата, вобравшего в себя наиболее опытные кадры немецкой военной разведки, к марту 1943 года имели в своем составе: 1 —й отдел 63 сотрудника, 2-й — 34 сотрудника и 3-й отдел — 43 сотрудника.

«ДОМАШНЕЕ ВОЙСКО КАНАРИСА»

В числе других мер, предложенных Канарисом и Лахузеном и одобренных генерал-фельдмаршалом Кейтелем, предполагалась также всемерная активизация действий «Учебного полка особого назначения „Бран-денбург-800“.

В отличие от многих секретных служб мира управление разведки и контрразведки вермахта располагало собственными воинскими подразделениями, используемыми для проведения диверсионных и карательных операций. Этой цели и служил полк «Бранденбург-800», сформированный в августе 1940 года на базе «батальона Баулера», который в абвере называли «домашним войском Канариса». (Предшественницей «батальона Баулера» была «Учебная строительная рога № 800», сформированная с разрешения Гитлера 15 октября 1939 года для выполнения особых поручений.)

«Учебный полк» находился в непосредственном ведении абвера II, в некоторых случаях он придавался войскам на линии фронта в качестве десантных подразделений. В его составе было три батальона: первый дислоцировался в Бранденбурге и предназначался для действий на «восточном фронте»; второй располагался в Дюрепе (Рейнская область); третий был расквартирован в Бадене (около Вены) и проводил свои операции в Юго-Восточной Европе. Первому батальону, самому многочисленному, были приданы специальные вооруженные отряды «Нахтигаль» («Соловей»). «Бергман» («Горец») и другие, служившие для выполнения особых поручений в захватываемых советских городах[108]. Им ставилась задача, с одной стороны, воспрепятствовать уничтожению частями советских войск при отступлении запасов продовольствия, сырья и промышленных товаров, разрушению заводов оборонной промышленности, шахт, мостов военного значения, железнодорожной магистрали, а с другой обеспечить захват на территории СССР оперативно важных объектов — мостов, туннелей, оборонных предприятий, которые они должны были удерживать до подхода передовых частей германской армии.