Только кровью - Уильям Дитц

— Да, я верю, что он это сделает.

Майло почувствовала прилив сил. Предстояла работа, много работы, и Майло была к ней готова.

— Спасибо... Сколько тебе еще осталось до возвращения домой?

— Собираюсь улетать через месяц, — ответила инопланетянка. — Твоя планета прекрасна... но я скучаю по семье.

— А я — по своей. Завтра увидимся?

Сола помолчала несколько мгновений.

— Возможно... Ожидается шторм, и течения унесут нас неизвестно куда.

— Вот почему я так люблю подводную жизнь, — заметила Майло. — Спокойствие, безмятежность...

Майло почувствовала, как ее отпустили волокна. Она заработала ногами и по пути вниз помахала рукой паре ученых дельфинов. Посмотрела на раскинувшийся на дне комплекс. Каждый бак, вернее, подводный дом, имел светящийся номер. Гостиница для особо важных персон была обозначена цифрой 19. Майло нашла нужный цилиндр, вплыла в открытый шлюз и нажала на зеленую панель. Закрылся наружный люк, заработал насос, уровень воды стал понижаться. Майло сняла снаряжение, прополоскала каждый предмет в пресной воде и повесила на специальный крючок.

Открылся внутренний люк, босые ступни женщины прошлепали по короткому коридору, ладонь легла на панель замка, и наконец Майло вошла в свое временное жилище. На полпути к ванной ее остановил голос:

— Простите, босс. Я оставлял для вас сообщение.

Она повернулась и обнаружила доктора Марка Бентона, директора центра. Бентон стоял за раскладным столом, высокий, с плечами пловца и мускулистыми ногами. У него были каштановые волосы и невыразительные черты лица. Хотя сейчас у этого лица было выражение, причем странное. Смущение? Да, но с примесью чего-то еще.

В этот момент Майло вспомнила, что она голая. Убежать? Или вести себя как ни в чем не бывало?

— Здравствуйте, Марк. Присаживайтесь. Я через минуту вернусь.

Океанограф молча кивнул, озабоченно подумав, не заметила ли она выпуклость на его брюках. У Майло была кремового цвета кожа, узкая талия и прелестные ноги. Настоящая красотка, такую не скоро забудешь.

В ванной Майло смыла соль с кожи, посмотрелась в зеркало. Интересно, что о ней думает Бентон? Нравится ли она ему? Хотя это не так уж и важно — у нее слишком мало времени, чтобы отвлекаться на мужчин.

Майло обвязала голову полотенцем, накинула на себя халат и прошла в гостиную. Снаружи морской окунь клевал бронированный пластик окна.

Бентон встал, протянул руку. Она оказалась горячей и твердой.

— Извините, что я сразу не явился вас встречать. Во впадине шторм, поднялся ил, видимость отвратительная. С утеса сорвалась киборг, получила повреждения. Она жива, но на ремонт ходовой части ушло двадцать часов.

Майло опустилась в кресло.

— Мне очень жаль... Вы пришли из-за этого? Ученый отрицательно покачал головой:

— Что вы, я бы не стал беспокоить вас из-за таких пустяков. Нет, дело в другом. Вот, поглядите.

Бентон отошел, вставил голокубик в ее плейер, нажал кнопку.

— Записано в последние два дня. Тридцать с лишним часов программы. Комцентр уплотнил ее, и теперь — тридцать минут.

Майло хотела заговорить, однако Бентон поднял руку.

— Я знаю, вы очень заняты, но доверьтесь мне. Как только вы это увидите, захотите узнать больше.

Посреди номера закружились разноцветными снежинками тысячи световых точек. Облачко сгущалось. Заговорила губернатор Патриция Пардо. Майло выругалась и стала слушать дальше. Ничего хорошего политик не сказала.

Майло с ужасом следила за разрастанием войны, смотрела, как горят города и гибнут люди. И не поодиночке, а тысячами. Казни перед объективами камер вызвали у нее тошноту.

Изображение померкло, наступила долгая тишина. Ее нарушила Майло:

— Черт!

— Да, — кивнул Бентон. — Иначе не скажешь.

— От Конфедерации есть какой-нибудь отклик?

— Пока нет.

Дверь тихо загудела. Майло поднялась ответить на вызов.

Офицер охраны была из военных — «Предприятия Чен-Чу» охотно нанимала отставников. Отчасти потому, что это выглядело благородно, отчасти потому, что было хорошим вложением капитала. Женщину звали Джиллиан. Она казалась встревоженной.

— Простите, что беспокою, но дело дрянь.

Майло глубоко вздохнула, жалея, что не успела одеться, и жестом предложила офицеру войти.

— Никаких проблем, Джиллиан. Доктор Бентон показал мне голо. Что у вас?

— Мэм, в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Мехико-Сити, Рио, Лондоне, Москве, Калькутте, Сиднее и Лиме в административные здания корпорации вторглись солдаты. Захвачена служебная документация, заморожены счета и по меньшей мере десять человек из вашей команды арестованы. Ваш фотоснимок демонстрируют программы, находящиеся под контролем правительства. Обещают сто тысяч кредитов за вас — живую или мертвую.

Эти слова потрясли Майло, в желудке шевельнулась ледяная струйка. Живую или мертвую?.. Что происходит? Может быть, Пардо сошла с ума? Майло поглядела в лицо охранницы и поняла, что это еще не все.

— Потери?

Джиллиан отрывисто кивнула:

— Да, мэм. Пока сто шесть человек, в основном из охраны. В том числе наш начальник.

Майор Хозе Мендоса был из числа выброшенных на улицу легионеров. Для должности начальника охраны он подходил как никто другой. У Майло словно перед глазами возникло его худое лицо, а в ушах зазвучал его громовой смех. Погиб при исполнении служебных обязанностей... Откуда-то изнутри, из глубины, поднялся гнев. И этот гнев она могла обуздать и использовать. Кому-то придется заплатить. Подонки!

— Джиллиан, мне очень жаль. Хозе был превосходным офицером.

Охранница кивнула:

— Так точно, мэм.

— А что происходит в других фирмах? С ними так же обращаются?

— Пока нет, — осторожно ответила Джиллиан, — хотя долго ждать не придется.

— Нас кто-то невзлюбил? Кто?

— Трудно сказать, — сдержанно проговорила Джиллиан. — У меня есть донесения из Лос-Анджелеса и Калькутты. Похоже, представители корпорации «Ноам» сопровождают мятежников и остаются хозяйничать в наших офисах, когда уходят солдаты.

Ну конечно! Давний непримиримый конкурент. У каждого военного переворота есть финансовая составляющая.

Майло вдруг почувствовала раскаяние. Ее вина — надо было внимательнее следить за политикой, больше денег тратить на промышленный шпионаж и что-то предпринять в отношении старика Ноама. А о чем думает дядя Серджи?.. Впрочем, теперь это не имеет значения. Будь он рядом, сказал бы: поступай, как считаешь правильным.

Она глубоко вздохнула:

— Ладно, к делу. Вот о чем я хочу вас спросить. Насколько мне известно, центр можно передвинуть. Верно?

Бентон озабоченно посмотрел на нее.

— Да, но это займет несколько недель, придется свернуть некоторые эксперименты. И денег потеряем столько, что...

— Тогда лучше начать немедленно, — посоветовала Майло. — Сейчас они накинутся на региональные представительства, но обязательно доберутся и до таких предприятий, как ваше. Не надейтесь, что их остановит бесприбыльность центра. Вас на семьдесят процентов субсидирует «Предприятия Чен-Чу». Они воспользуются этим как предлогом.

Джиллиан задумчиво кивнула:

— Я знаю идеально подходящее место — каньон милях в ста отсюда. Мы укрепим комплекс. Но что, если они явятся к нам через неделю или две?

Майло подумала и сказала:

— Плывите к Соле, попросите ее помочь. И помните: вдобавок ко всем своим уникальным талантам она еще и уполномоченный дипломат. Это убавит у них прыти.

Охранница удивленно посмотрела на Майло, поняла, что та не шутит, и кивнула:

— Есть, мэм!

— А как же вы? — обратился к Майло Бентон. — Я бы попросил вас остаться, но чувствую, это бесполезно.

— Да, — задумчиво подтвердила Майло. — Наверное, я бы отказалась. Прежде всего я должна позаботиться о своих людях. Надо, чтобы кто-то внес за них залог.

— Вас тоже арестуют, — здраво заметила Джиллиан. — Разве от этого будет лучше?

— Не знаю, — согласилась Майло. — Но ведь вы служили в корпусе морской пехоты... вы оставляли своих людей в беде?

Джиллиан распрямила спину:

— Никак нет, мэм.

— Мне нужна подлодка, — сказала Майло. — Через полчаса.

Бентон кивнул, и за бронированным пластиком кто-то зашевелился. Сола была начеку.

После шестичасового плавания на подлодке, двухчасового ожидания в аэропорту и десятичасового полета через Тихий океан осталось лишь потратить большую часть дня на дорогу до Сан-Франциско. Получилось бы и быстрее, не будь город окружен карантинными зонами.

Майло старалась не замечать ледяного кома в желудке. Одно дело — говорить смелые речи, и совсем другое — действовать. Что с того, что у нее есть документы на имя одного из сотрудников центра? Серьезной проверки они не выдержат. Хотя сотрудница похожа на Майло, достаточно поверхностного изучения сетчатки ее глаза, голоса и отпечатков пальцев — и правда раскроется. Но лучше такая маскировка, чем вообще никакой, особенно если учесть сумму, обещанную за голову Майло.