Измена. На осколках счастья (СИ) - Горная Василиса

***

Маша

Лёшка от этой словесной оплеухи резко дёрнулся, швырнул обрывки платья на землю, мгновенно приблизился, схватил меня за плечи и заглянул в лицо, всматриваясь в глаза и транслируя дикие волны гнева.

— Что ты сказала? Пусто у тебя там? Другими заполнишь?! Юркой? Да как так, Маша? А мужем?! Мною? Никак?! Не заполнить твою пустоту?! Да я никому и приблизиться к тебе не позволю! Ты моя жена! Любимая, обожаемая и желанная! Да, накосячил, но я всё объясню, а всяким Лёшкам из сна, что не я, да Юркам их приборы-то и пообломаю! Лучше сдохну в сражении с ними, чем отдам тебя кому-то. И ещё ладно бы ты любила другого, но чисто мне назло! Не позволю! – выдал этот разъярённый самец, находясь в паре сантиметров от моего лица, на сверхинтимном расстоянии. Мы стояли посреди лесной тропинки, два любящих друг друга, но навсегда потерянных сердца, без малейшей надежды на примирение. Хотелось одновременно и прибить предателя, и наброситься на ревнивца с жаркими поцелуями, сократив за секунду разделяющие нас сантиметры.

Будто прочитав мои мысли, Лёша разжал хватку на плечах и нежно провёл ладонями по ключицам, невесомо касаясь большими пальцами шеи и приподнимая моё лицо ещё ближе к своему. Я глубоко задышала в предвкушении поцелуя и утонула в изумрудных глазах мужа.

—Ты моя, Маша, навсегда моя и навсегда в моём сердце, – уже шёпотом, на грани слышимости, прямо в губы, выдал любимый и сделал то, о чём втайне мечтало доверчивое сердце – принялся с упоением нежно и ласково целовать меня в губы. Стало так тепло и защищённо в его объятиях, так обманчиво правильно и спокойно. Позволила себе несколько секунд самообмана, желая насладиться моментом нашей близости, призрачным ощущением счастья, тепла и любви.

А после собрала всю силу воли в кулак и прервала столь желанный поцелуй. Оттолкнула мужа и показательно вытерла губы, будто мне неприятно, пусть страдает теперь, сам виноват! Что он там говорил? Совсем потеряла нить разговора от этих непрошеных ласк. А вспомнила: «Лучше сдохну в сражении с ними, чем отдам тебя кому-то!»

— Да ты и так уже отдал меня другому, кому угодно! Выкинул на произвол судьбы, отрёкся от нашей любви в тот момент, когда вставил свой член в мою подругу! Или ещё раньше, когда целовал её на нашей, блин, свадьбе! – спешила вперёд по тропинке, опасаясь, что Лёша заметит наворачивающиеся на глаза слёзы. – Как же это больно! Мы даже ни одной ночи не провели вместе в качестве супругов. И уже не проведём никогда! У нас не будет ни совместных дней, ни ночей… Ничего, – сглотнула ком в горле, пытаясь не разрыдаться. – Всё кончено, разрушено одной твоей изменой!

Лёшка спешил следом, больше не рискуя притронуться, чувствуя, что момент упущен. Муж заметил изменение в моём настроении от злости и агрессии к сожалению по несбывшимся мечтам и уничтоженной одним бездумным поступком любви.

— Счастье моё, девочка, прости, милая. Я дурак, полный, законченный дурак! Мудак, подлец и сволочь. Но я люблю тебя, Машенька, – резко притормозила, от чего муж почти врезался в меня сзади, замерев за секунду до столкновения. Лёша отбросил в сторону изумрудную рвань и пристроил сильные руки на моей талии. От этого простого прикосновения его горячих пальцев кожа покрылась мурашками. От реакции тела на любимого не спасали ни полупрозрачная сорочка, ни прохладный ночной воздух. – Всё не то я говорил и делал сегодня после этой злосчастной измены. Так волнуюсь, что не могу подобрать правильных слов. Всё не так! Надо объяснять, как так вышло, а я нападаю со своей ревностью. Разумеется, я знаю, что был у тебя единственным мужчиной, кто бы там тебе не снился, ты же и целоваться-то до меня не умела, моя русалочка... Где уж тут предать или изменить?

— Зато ты смог! Легко и просто изменить. Уж лучше бы я и не умела целоваться, и не знала никакой любви, никакого счастья, не строила надежд на совместную жизнь. Зато теперь не пришлось бы, не прекращая любить тебя, ненавидеть мужа–предателя. Лучше бы просто продолжала учиться, потом работать и так всю жизнь, избегая общения с парнями, чем теперь страдать по потерянному счастью, по нашей обречённой любви, – я уже не скрывала своих слёз, которые тихо катились по щекам, щекоча кожу.

Муж стоял за спиной, по-прежнему приобнимая меня сзади за талию, уткнувшись носом в мягкие локоны и глубоко вдыхая мой запах. Чувствовала его тело и вжималась сильнее, пытаясь согреться и оттягивая неминуемое расставание. Чем больше я сожалела о нашей обречённой любви, тем сильнее Лёшка притягивал меня к себе, будто пытаясь укрыть от внешней опасности или навсегда слиться со мной воедино в противовес горькой правде о невозможности быть вместе после измены.

— Господи, как же больно от твоих слов, – Лёша развернул меня к себе лицом и попытался стереть пальцем слезинки, но я перехватила его руку. – Позволь я всё объясню, милая, пожалуйста, выслушай меня... – тихо, почти шёпотом молил муж, всматриваясь в моё лицо. В изумрудных глазах любимого также плескалось горе. Заметила, что и у него уже наворачивались слёзы. Лёша попытался губами поймать солёные капли, стекающие по моим щекам, но я увернулась, окончательно вырвалась из кольца его рук и сама вытерла предательские слезинки с щёк. Мужчина вновь попытался взять моё лицо в руки и приблизить к своему.

— Нет, хватит! – стряхнула с себя руку мужа и отошла подальше. – Не смей больше никогда приближаться ко мне со своими мерзкими ласками... Пойдём уже скорее к реке, покончим с этой тряпкой и моими глупыми надеждами на счастье с тобой.

— Мерзкими ласками? Раньше ты их любила... А теперь я тебе противен стал? Это из-за измены? – обречённо спросил Лёшка.

— Да, именно! Стой по ту сторону тропинки! И не смей приближаться. Раньше ты был для меня любимым, первым и единственным, мужчиной, а теперь ты подлец, переспавший с другой! Более того, с моей подругой! Теперь уже бывшей, разумеется, как и ты. Ты тоже отныне для меня бывший! – так раскричалась, что чуть ли не бегом помчалась по дорожке к реке, лишь бы подальше от соблазна, лишь бы не бередить сердце украденными у судьбы ласками. – Я вас обоих ненавижу! И тебя, и любовницу твою! Кстати, проверься на ИППП.

— На что, Маш?

— Это мы так сокращаем на учёбе. ИППП – это инфекции, передаваемые половым путем! Светка – та ещё оторва, это я тебе как будущий гинеколог говорю. Не все читали книги по ночам, как я, Лёш.

— Как же больно всё это слышать... Как мы до этого дошли? Прости, Маш. Я такой дурак. Прости, любимая...

Глава 11

Маша

Мы двигались вперёд по тёмному лесу, вновь стало холодно и одиноко, безумно хотелось, чтобы муж заключил меня в жаркие объятия, чтобы всё было не так, а этот инцидент с изменой оказался лишь страшным ночным кошмаром. Кстати, о кошмарах!

— Знаешь, а ведь вы оба мне снились сегодня в такси! Ты и Светка. Это был худший кошмар в моей жизни. Такой реалистичный и жуткий, возможно, даже пророческий… Лучше бы меня монстр во сне сожрал или сердце заживо вынули, чем такое увидеть. Рассказать?

Лёша скривился от моих слов, как от зубной боли.

— Не надо, малышка, тебе будет ещё больнее. Зачем вспоминать такое?

— Во-первых, прекрати меня так нежно и ласково называть! Ты потерял это право в момент своего предательства! А во-вторых, поверь мне, этот кошмар я до конца жизни не забуду. Потому всё же расскажу, ты должен понимать, Лёш, насколько сильно меня ранил, чтобы не питать иллюзий, якобы мы ещё сможем когда-то быть вместе, – поставила мужа перед фактом, на что он лишь обречённо кивнул. – Дорога долгая, слушай... Сначала мы с тобой оказались на нашей свадьбе, всё было чудесно: как в реальности, только без этой проклятой измены. Мы ушли из ресторана вместе и сели в лимузин. Там так долго и страстно целовались, что мозг сразу же перекинул нас в кровать, где, представляешь, всё было украшено коралловыми розами, моими любимыми, и свечами, и шариками…

— Господи, но ведь так и есть в реале. Я же с раннего утра всё украшал вместе с мамой. Именно так, как ты любишь, Машенька...