Дагестанское Досье - Виталий Овчаров

***Сейчас боевой Т-72? 520 занял свое почетное место в музее Кубинки.

ЗЕЛЕНЫЙ КОРИДОР

23 августа пресс-атташе ваххабитов Магомед Тагаев сделал заявление, что в Ботлихском районе не осталось ни одного моджахеда, и федералы ведут войну с тенями. Сергей Ястржембский немедленно опроверг эту информацию. Действительно, Шамиль Басаев накануне отдал приказ своим отрядам отходить от Ботлиха, но этот приказ нужно было еще выполнить, а любой, кто воевал знает, как нелегко оторваться от вцепившегося в тебя противника. Ситуация в стане ваххабитов осложнялась еще и тем, что российская авиация господствовала в воздухе, минировала дороги и тропы, и днем любое передвижение граничило со смертельным риском. 23 августа боевики ушли только из Тандо, Рахата и Ашино, но в других аулах, - Шадрота, Зиберхали, Ансалта, - они все еще присутствовали. При этом на путях предполагаемого выдвижения федералов боевики ставили растяжки и мины, устраивали пулеметные и снайперские гнезда, - словом делали все возможное, чтобы замедлить наступление наших войск.

Шодрота "зачищал" 20-й отряд спецназа. Это была первая в его недолгой истории боевая операция. В сильно разрушенный аул заходили на рассвете 24 августа. По дороге к селу сняли 25 "монок". Впереди - взвод лейтенанта Игоря Головатюка. В разведке отряда только профессионалы.

По дороге в село их ждали, боевики намеревались дать бой. Тактика старая. Они рассчитывали встретить колонну, заблокировать ее и расстрелять. Но спецназ выдвигался рассредоточенно, выслав вперед саперов и разведку, занимая по пути все высоты. И басаевцы ушли.

Вскоре над аулом взвился триколор. Поднял его заместитель командира первой группы старший лейтенант Дмитрий Артеменко. В селении из местных жителей оставалось всего человек десять. Они провели отряд по улицам, показывая дома, в которых сидели боевики.

Первая операция спецназовцев завершилась полной победой. Этот день отвоевали без потерь. Вечером спецназовцы вышли из Шодрота, заняли господствующую высоту, где и устроились на ночлег.

В тот же день отряд ульяновских десантников занял Зиберхали.*

Вспоминает рядовой Сергей Кузнецов, 31 бригада ВДВ:

…Трое суток марш-броском, при полной боевой выкладке мы шли и шли, а на четвертый день в шесть утра вступили в бой. Деревня находилась в горах, на высотке, а мы подходили с низины. Но уже часам к десяти Зиберхали была нашей, причем без потерь. Не знаю, были ли погибшие с их стороны, потому что обычно трупы они уносят с собой. Конечно, в первый раз было страшно, но недолго, может быть, всего несколько минут. Потом как-то перестаешь обо всем этом думать, смотришь на остальных - все идут, значит, и мне идти надо.

Сбив боевое прикрытие боевиков, десантники расположились в Зиберхали - точнее в том, что осталось от Зиберхали. Деревня стояла почти полностью разрушенной, дома - без крыш, окон и дверей. Местные жители расположились лагерем километрах в двух, дожидаясь, когда им разрешать вернуться в свои дома. Сергею пришлось наслушаться разных слов, одни русских солдат благодарили, другие с ненавистью спрашивали: зачем вы сюда, на свою смерть, явились?

На 25 августа планировалась зачистка аулов Рахата и Ансалта. Она должна была проводиться силами Пермского ОМОНа и спецназовцев из 20-го отряда. Неизвестно по какой причине омоновцев и "спецов" перемешали, создав из них около десятка подразделений по 10 человек. На "боевое слаживание" отвели пару часов. А тут выяснилось, что и танков не будет. В результате утром пермяки поднесли командирам сюрприз: сразу девять человек отказались идти на зачистку. Среди них - командир роты и командир взвода. Им предложили положить рапорты на стол, что и было исполнено по возвращению в Пермь.

По рассказам участвовавших в зачистке, по правилам тактики обследовали только первые дома, а дальше шли как попало - время поджимало. В дома просто заглядывали. Никакого выравнивания. Кто-то ушел вперед, кто-то где-то отстал. Да и в "разгрузках", которые весят килограммов по пятнадцать, не очень-то попрыгаешь.

К счастью, обошлось без стрельбы. Прикрытие боевиков ушло ночью на пяти КаМАзах.

Операция подходила к концу. Но несмотря на официальное окончание боевых действий в Ботлихском районе, люди продолжали погибать. В основном на минах, в изобилии натыканных повсюду. 25 августа в Тандо на противотанковой мине подорвался танк: экипаж получил контузии. Были и другие инциденты - например, с подрывом в тех же краях милицейского "уазика".

28 августа на засаду нарвались асбестовские спецназовцы.

Рассказывает рядовой асбестовской ОСБРОН Андрей Миронов:

…Вспоминать действительно не хочется. До сих пор по ночам подпрыгиваю. Да я, в принципе, и сам не помню, как случилось, что наш БТР подбили. 14 человек сидело на броне, трое погибло…

Не думал не гадал, что все так произойдет. В бригаде только прыжковый сезон закончился - 14 успел сделать. И вот по тревоге подняли, из Екатеринбурга - в Махачкалу, оттуда в Ботлих. Воевали. Мы, разведка, работали для вертушек. Настроение боевое было. Нам ведь сразу сказали, куда и зачем. Кто не хотел, мог не ехать. Но разве кто-то так сможет? Молодых не брали, это точно. В Ботлихе встречал первогодков, но немного. В госпитале они тоже есть. Мы-то - дембеля, а они плачут…

Ну, ничего. Живой остался, и ладно. Жалко парней, которые не вернутся. Раньше надо было бандитов бомбить…

Несмотря на окончание боевых действий, напряжение на чечено-дагестанской границе сохранялась. 10 сентября небольшая группа боевиков попыталась проникнуть в Ансалтинское ущелье, но была рассеяна минометным огнем.

Уход отягощенных награбленным добром боевиков 25 августа вызвал новые вопросы. Как и в Цумади, они отступили почти без противодействия с нашей стороны. А между тем, возможности для их разгрома были. Помимо господства в воздухе, 102-я бригада на перевале Харами контролировала участок дороги на Ведено. Это был единственный возможный маршрут для отступления из Ансалтинского ущелья. Конечно, Басаев при крайней необходимости мог бы увести людей через хребет Кашкерлам - тропы там были, - но тогда пришлось бы бросить автомобили, тяжелое вооружение, боеприпасы и т.д. Да и с ранеными по горам особо не побегаешь. И - тем не менее…

Простые дагестанцы недоумевали и возмущались, что боевикам так запросто дали сбежать. Подозревали, что все это неспроста.

Омар Асхабов (Ботлих):

…Мы видели, как они колонной и совершенно не прячась двинулись в долину сразу за Ансалтой. По этой долине проходит дорога в Чечню. Ополченцы немедленно связались по рации с военными: боевики уходят, поднимайте вертолеты! У нас нет соответствующего приказа - вот что нам ответили. В тот вечер стояла мертвая тишина, даже пистолетных выстрелов не было…

Мажид Гамзатов (Рахата):

…над дорогой, по которой они уходили, нависает большая скала. Один залп с воздуха - и дороги больше нет. Одного вертолета было бы достаточно, чтобы не выпустить ни одного из них - вместо этого выпускают всех до единого.

Такое впечатление, что в действия военных снова вмешалась политика: уж слишком часто мы наблюдали подобное в первую войну. Однако, возможно и другое. Отцы-командиры пошли на это сознательно: ведь еще Скобелев говаривал, что башибузукам лучше всегда оставлять лазейку - спокойнее будет… Видимо, Шаманову и Казанцеву не улыбалось снова, как в Тандо, штурмовать горы и они дали Басаеву "коридор". Выше мы уже имели возможность убедиться, как генерал Сидякин 7 августа заключал с двуличным Басаевым договор о прекращении огня. Так что прецеденты имелись…

Вспоминает милиционер Эльгар:

…Басаев и его люди уходили совершенно спокойно, среди бела дня, у них было около 100 легковых и грузовых машин, и еще многие при этом шли пешком. Они уходили в Чечню по главной трассе, и никто не стрелял по ним из боевых вертолетов. Нам строго-настрого приказали не стрелять. У чеченцев даже было время потихоньку заснять свое отступление на видео…

Из статьи Александра Рыклина "Их выбор":

Автор этих строк, лежа в окопе неподалеку от дагестанского села Анди, собственными глазами наблюдал за тем, как басаевцы через перевал Харами возвращались в Чечню после рейда на Дагестан. Колонна грузовиков в течение получаса ползла по открытому склону горы. Над ней все это время кружили российские штурмовики и не выпустили по колонне ни единой ракеты. 'Понятно, - с горечью говорили дагестанские ополченцы, - это - коммерческая война. Басаев заплатил кому надо и теперь спокойно уходит домой. Да и зачем убивать Басаева? Он еще пригодится российским властям'.

Впрочем, пресс-центр сообщил, что при отступлении боевиков в сторону Ведено 25 августа вечером у Голубого озера были сожжены три автомашины…

ПРИМЕЧАНИЯ:

*При выдвижении на позиции в ночь с 21 на 22 августа пропал без вести ульяновский десантник сержант Юрий Меновщиков. Как выяснилось, он был взят в плен и позже перевербован боевиками. Принял ислам и новое имя Абдулла, вступил в состав экстремистской партии "Ярмук". Убит 20 февраля 2005 года в Нальчике.