Эпоха Дугаров - Екатерина Хаккет

Светловолосая девушка недолго думая накинула на плечи шерстяную шаль. Пышное тёмно-коричневое платье со вставками белого бархата не согревало её от ощутимых сквозняков. В этот момент она почему-то вспомнила о наёмниках, теперь гостивших в темницах возле каменных казарм. Путешествие на соседские земли графа Такеля несколько дней откладывалось только потому, что Кристоф Додзеро хотел добыть из детей Каана хоть какие-нибудь важные сведенья. У него ничего не вышло. Наёмница Карен молчала, не говорили и все остальные. Выдать секреты общества наёмников и личности заказчиков для них всё равно, что смерть. Поэтому, спустя несколько долгих дней допросов, граф Кристоф решил сделать перерыв и отправить убийц гнить в камеры, пока те не решатся все рассказать сами.

Также он снарядил несколько десятков опытных бойцов для охраны наследника Амона, опасаясь, что другие наёмники могут прийти за его жизнью. Самых сильных и ловких из них граф сделал личной свитой Демиана, обязывая их не спускать с парня глаз.

Лоурен тоже не избежала излишней заботы отца. Кристоф Додзеро согласился её отпустить только под личную ответственность Лукардо Доминики и его бдительный надзор. Одно представление о том, что его любимая дочь чуть не лишилась жизни от рук грязных разбойников, повергла мужчину в ярость. Девушка долго гадала, что же злило её отца больше: пойманные убийцы или алчность городской стражи, пропустивших наёмников в город?

Все шло к тому, что граф Кристоф рано или поздно объявит войну хозяевам Каана, накликав на себя серьёзные проблемы.

– О чем думает твой отец? – вдруг подал голос Демиан, сморщившись в непонимании. – Он действительно считает, что мы соберем армию и пойдем штурмовать Ортог? Это нормально?

– Он думает, что многие люди пойдут за тобой, как за последней надеждой вернуть империи Виллион прежнее могущество, – девушка молча порадовалась, что напряжённая тишина наконец закончилась. – Почему ты спрашиваешь?

– Мне кажется, наши шансы равны нулю. – Амон встретился с девушкой глазами, на миг соскользнув взглядом на блеск золотого ожерелья. – После того, как власть перешла в руки простолюдинам, все начали считать, что каждый может занять трон. Берселию вот-вот захлестнёт гражданская война. Люди готовы перегрызть друг друга за лишний клочок земли на карте собственных владений.

– Ты преувеличиваешь. – Лоурен помотала головой. – Отец созывал собрание местных аристократов около месяца назад. Знать не хочет подстраиваться под новых правителей. Многие из них уже стары, и они не хотят привыкать к чему-то новому. Поэтому они с радостью отдадут своих воинов под наше командование, лишь бы восстановить в Берселии прежний порядок.

– Как же я не хочу возвращать трон, – голос Демиана стал более резок. – Я бы с радостью бежал отсюда на первом попавшемся корабле, но, видимо, я действительно должен следовать давно загаданному пути. Я чувствую вину перед братьями и отцом, – он на секунду замолчал. – Перед братом и отцом. Если у меня получится прогнать чернь из замка, я тем самым верну им долг и остановлю бессмысленные перепалки между амбициозными землевладельцами. Я долго думал над этим.

– И что ты решил?

– Решил? – собеседник невесело рассмеялся. – Судьба просто издевается надо мной. Я никогда не хотел быть императором. Всегда думал, что когда придет время, Байрон будет править империей не хуже отца. Но получилось так, что вся ответственность легла на меня, и если я сбегу, то предам свою семью. Меня всё чаще посещают мысли, что отец бы не одобрил, если бы узнал, что его сын предпочитает оставить родной дом, нежели биться за него.

Лоурен согласно закивала, не найдя нужных слов. Её радовало, что Демиан решился взглянуть проблемам в лицо, но она также понимала, каких трудов ему это стоило.

Ветер с дождём снаружи усилился, начиная лупить по дверям кареты.

– Что случилось в тот день? – спросила девушка, когда её друг вновь уставился в окно. – Ты обещал рассказать.

– Я помню, – недовольно буркнул Демиан, выдержав недолгую паузу. – Может, не сейчас?

– Сейчас! Ты обещал! Я помогла тебе с наёмниками, теперь твоя очередь выполнить обещание!

Мужчина нехотя отвернулся от темного окна.

– Ты действительно хочешь знать?

– Да!

– Я не хочу сейчас говорить об этом. Я расскажу, но потом. Не здесь.

– Сейчас! – продолжала настаивать молодая магесса с искоркой мольбы в глазах. – Из-за дождя нас не слышно. Никто ничего не узнает. Как ты собираешься говорить со мной потом, при такой внушительной компании телохранителей?

– Честно говоря, я думал, что ты забудешь об этом, и мне не придется снова переживать тот вечер.

– Ты обещал, – вновь произнесла она.

Демиан медленно обвёл взглядом богатый интерьер кареты, словно мысленно ругаясь с сомнениями. Всем своим видом он показывал, что решился на этот разговор через силу.

– Что тебе известно? – на его лице застыло отвращение, смешанное с высокомерием.

– Я знаю, что после смерти императора трон занял Байрон Амон. На тот момент ему ещё не было сорока лет, зато была жена с побережья земель Уинсона и маленький сын – Лоурен с осторожностью подбирала слова, нервно пересчитывая пальцами складки на подоле платья. – Юг, Восток и Запад посчитали, что не будут приклоняться перед желторотым юнцом и объявили себя отдельными державами.

– Дальше, – бесстрастно бросил Амон. Голос казался холоднее цвета его глаз.

– Твой брат попытался исправить положение – девушка опустила глаза на свою кожаную обувь, не в силах выдержать тяжёлого взгляда друга. – Через несколько недель он устроил званый бал, пригласив хозяев Трёх Сторон, чтобы показать себя и Берселию в лучшем свете.

– И что случилось потом? – парень вновь сложил руки на груди.

Магессе потребовалось несколько секунд, чтобы сформулировать ответ:

– Твой второй старший брат перерезал горло Байрону у всех на глазах и объявил себя новым правителем Берселии, также решив судьбу жены Байрона и его ребёнка. Это окончательно испортило отношения между Сторонами, и с тех пор хозяева земель в кровопролитных спорах решают, кто будет новым императором Виллиона.

– Ты всё сама рассказала, Лоурен, зачем тебе я? Ты всё и так знаешь.

– Я хочу знать, почему твои братья затеяли драку в тронном зале у всех на виду, – девушка попыталась прибавить уверенности своим словам, но вышло фальшиво. Её лепет был почти неслышным из-за дождя. – Что именно они не поделили? Власть? Богатство? Всё так просто? К чему прилюдное решение проблем?

– М-м, – превосходство на лице Демиана сменилось печалью. – А что, если я скажу тебе, что мой брат, Салазар, покончил с собой после смерти отца?

– Как это?! – магесса ожидала чего угодно, но не таких новостей.

Собеседник растерянно пожал плечами:

– Он всю жизнь отличался от нас с Байроном слишком радикальными взглядами на мир. Мы не уследили за ним. И он… – послышался вздох.

– Что он сделал? – Лоурен Додзеро испугано поднесла ладонь к губам.

Карета покачнулась, наехав на неровность.

– Он прыгнул с балкона, – отчаянье, не поддельное – настоящее, возникло в стеклянных глазах замученного мужчины. – Я с ужасом вспоминаю, как мы с братом под покровом темноты отскабливали его от мостовой внутреннего двора. Мы никому ничего не сказали. Байрон решил, что смерть правителя – это уже очень большой удар для народа, и мы решили умолчать о гибели Салазара. Мы похоронили его в закрытом гробу возле родового склепа, ночью, пока никто не видел, а придворным сказали, что он отправился с дипломатической миссией к Восточным землям.

– Но в тронном зале…

– Представь, каково было моё удивление, когда я увидел Салазара. – Демиан не дал подруге договорить. – Я вошел в тронный зал именно в тот момент, когда Салазар выпустил из захвата колыхающегося в конвульсиях Байрона с перерезанной шеей. – Амон поморщился, а взгляд устремился в пустоту. – Я убежал? Испугался? – вопросы он скорее задавал сам себе. – Да. Любой бы испугался на моем месте. Сначала это исчадье Дугаров под крики ошарашенной толпы объявило себя новым императором, подняв вверх руку с ножом, а затем кинулось за мной.

– Разве такое возможно? – девушка не сводила глаз с собеседника. Она пыталась различить в его чертах ложь, но там был только страх.

– Ты не видела эти глаза, Лоурен, в них не было ничего человеческого. – Амон глядел куда-то сквозь пространство. Лицо – глиняная маска. Тусклое освещение масляной лампы прекрасно передавало всю атмосферу рассказа. – А цвет кожи? Бледный. Почти серый. Когда мы с Байроном видели его в последний раз, Салазара было не узнать. Он разбился в лепешку о камни. Поломанные кости, внутренности, разбитый череп…

– Это точно был он?

Демиан обреченно вздохнул:

– Я могу поклясться всеми богами, что в тот вечер видел именно Салазара. Даже одет он был в то, в чём мы его похоронили, – рассказчик выдавил из себя грустную ухмылку. – Он догнал меня на первом этаже замка. Повалил. Смеялся. Не давал подняться на ноги. Покалечил, но не убил. У него была такая возможность, но он ей не воспользовался. И я сбежал, как трус. Я признаю свою слабость.