Винни Пух и Все-Все-Все - Алан Милн

Тигра сказал:

— Я думаю, мы лучше их побережем немного.

Так они и сделали.

Тем временем Винни-Пух и Пятачок продолжали свою прогулку. Пух в стихах сообщал Пятачку, что "неважно, чем он занят, так как он толстеть не станет, а ведь он толстеть не станет"; а Пятачок размышлял о том, скоро ли вырастет посаженный им желудь.

— Пух, гляди, — неожиданно пискнул Пятачок, — там на Сосне кто-то сидит.

— Верно, — сказал Пух, с интересом вглядываясь вдаль. — Там какой-то зверь.

Пятачок схватил Пуха за лапу, очевидно, чтобы Пух не очень пугался.

— Это какой-нибудь Хищный Зверь? — спросил он, стараясь смотреть в другую сторону.

Пух кивнул.

— Это Ягуляр, — сказал он.

— А что Ягуляры делают? — спросил Пятачок, в глубине души надеясь, что сейчас они этого делать не будут.

— Они прячутся на ветвях деревьев и оттуда бросаются на вас, когда вы стоите под деревом, — сказал Пух. — Кристофер Робин мне все-все про них рассказывал.

— Тогда мы лучше не будем подходить к этому дереву, Пух, а то он еще бросится оттуда и ушибется.

— Они не ушибаются, — сказал Пух, — они здорово умеют бросаться.

Однако Пятачка это почему-то не утешило. Он все-таки чувствовал, что не стоит подходить к дереву, с которого, того гляди, кто-то бросится, хотя бы и очень умело, и он уже собирался побежать домой по какому-то очень срочному делу, когда Ягуляр подал голос.

— Помогите, помогите! — закричал он.

— Ягуляры — они всегда так, — сказал Пух, довольный, что может блеснуть своими познаниями. — Они кричат: "Помогите, помогите", а когда вы посмотрите вверх — бросаются на вас.

— Я смотрю вниз, вниз! — закричал Пятачок очень громко, чтобы Ягуляр по ошибке не сделал того, чего не надо.

В ответ донесся чей-то восторженный писк с той самой ветки, где сидел Ягуляр:

— Пух и Пятачок! Пух и Пятачок!

И Пятачок неожиданно почувствовал, что сегодня прекрасный день, гораздо лучше, чем ему только что казалось. Такой солнечный, теплый денек!

— Пух! — крикнул он. — По-моему, это Тигра и Ру.

— По-моему, тоже, — сказал Пух. — А я думал, это Ягуляр и… и еще один Ягуляр.

— Эй, Ру, — крикнул Пятачок, — что вы там делаете?

— Мы не можем слезть! Мы не можем слезть! — кричал Ру. — Здорово, правда? Пух, вот здорово! Мы с Тигрой живем на дереве, как Сова! И мы теперь всегда тут будем жить! А я вижу дом Пятачка! Пятачок! Я отсюда твой дом вижу! Высоко мы забрались, правда? Сова и то ниже нас живет!

— Как ты туда попал, Ру? — спросил Пятачок.

— Меня Тигра привез! А Тигры вниз лазить не могут, потому что у них хвосты очень путаются между ног. Они только вверх умеют! А когда мы полезли, Тигра про это забыл, а сейчас он уже вспомнил, и мы тут теперь всегда-всегда будем жить. А может, еще выше залезем! Что ты сказал, Тигра? А-а! Тигра говорит, что, если мы заберемся выше, нам не так хорошо будет видно дом Пятачка, так что мы уж тут останемся.

— Пятачок, — торжественно сказал Пух, выслушав все это, — что мы можем предпринять?

И он принялся за бутерброды Тигры.

— Они попались? — тревожно спросил Пятачок.

Винни-Пух кивнул.

— А ты не можешь влезть к ним?

— Я могу, Пятачок. Я могу снять оттуда Крошку Ру, но Тигру я снять не могу, мне его не дотащить. Надо что-нибудь придумать.

И в раздумье он начал жевать бутерброды Крошки Ру…

Не знаю, может быть, Пух и успел бы что-нибудь придумать, доев последний бутерброд, но едва он за него принялся, как в кустах послышался треск и оттуда появились Иа и Кристофер Робин.

— Нисколько не удивлюсь, если завтра выпадет град, — говорил Иа. — Того и жди. Бураны, вьюги и тому подобное. Сегодня, конечно, хорошая погода, но это еще ничего не значит; это еще не сулит хороших перспек… или как там это называется? Словом, ничего такого не сулит… Это просто небольшая порция погоды. И все тут.

— А вот и Пух, — сказал Кристофер Робин. Ему, очевидно, было безразлично, что порция хорошей погоды не очень большая, лишь бы она была хорошая. — Здравствуй, Пух!

— Это Кристофер Робин, — сказал Пятачок. — Вот он-то знает, что делать! Они помчались ему навстречу.

— Ой, Кристофер Робин… — начал Пух.

— А также Иа, — сказал Иа.

— Тигра и Крошка Ру залезли прямо на Шесть Сосен и не могут слезть и…

— А я как раз говорил, — перебил Пятачок, — что если только Кристофер Робин…

— А также Иа-Иа, — сказал Иа, снова намекая, чтс с ним позабыли поздороваться.

— Если бы только вы оба были здесь, то мы бы могли что-нибудь придумать! — сказали Пух и Пятачок.

Кристофер Робин взглянул вверх, увидел Тигру и Крошку Ру и попытался что-нибудь придумать.

— Я думаю, — сказал глубокомысленно Пятачок, — что если бы Иа встал под деревом, а Пух встал к нему на спину, а я встал на плечи Пуха…

— И если бы спина Иа-Иа неожиданно треснула, то мы бы все здорово посмеялись. Ха-ха-ха! Как забавно! — сказал Иа. — Очень приятное развлечение, но боюсь, не особенно полезное.

— Ну, — сказал Пятачок жалобно, — я толъко думал…

— Ты думаешь, твоя спина сломалась бы Иа? — спросил ужасно удивленный Пух.

— Заранее тут ничего сказать нельзя, милый Винни. И это, конечно, как раз самое интересное!

Пух сказал: "Ох", и все снова принялись думать.

— Ура, я придумал! — вдруг закричал Кристофер Робин.

— Слушай внимательно, маленький Пятачок, — сказал Иа, — и ты скоро будешь знать, что мы намерены предпринять.

— Я сниму рубашку, и мы все возьмем ее за края, и тогда Крошка Ру и Тигра могут туда прыгнуть, все равно как в гамак, они только покачаются и нисколько не ушибутся.

— Как снять Тигру с дерева, — сказал Иа-Иа, — и никому не повредить! Придерживайся этих правил, уважаемый Пятачок, и все будет в порядке!

Но уважаемый Пятачок ничего не слышал — так он волновался при мысли, что снова увидит голубые помочи Кристофера Робина. Он уже их видел однажды, когда был гораздо моложе, и пришел тогда в такое возбуждение, что его уложили спать на полчаса раньше обычного.

И с тех пор он всегда мечтал проверить, действительно ли они такие голубые и такие помочные, как ему показалось.

Поэтому, когда Кристофер Робин снял рубашку и ожидания Пятачка оправдались в полной мере, Пятачок на радостях простил Иа обиду, ласково улыбнулся ему и даже взялся за тот же край рубашки.

А Иа шепнул ему:

— Конечно, и теперь нельзя ручаться, что не произойдет несчастного случая. Несчастные случаи — очень странные штуки. Они обычно случаются совершенно случайно.

Когда Крошка Ру понял, что ему нужно сделать, он пришел в безумный восторг и запищал:

— Тигра, Тигра, мы сейчас будем прыгать! Ты погляди, как я прыгаю! Я сейчас просто полечу, вот увидишь. А Тигры так могут? Кристофер Робин! Я пошел! — крикнул он, прыгнул — и угодил в самый центр спасательной рубашки.

Летел он так быстро, что его снова подбросило почти на такую же высоту и он еще долго продолжал подлетать вверх, приговаривая: "О, о!"

Наконец он остановился и сказал: "Ой, как здорово!" — и его опустили на землю.

— Давай, Тигра! — крикнул он. — Это очень просто!

Но Тигра изо всей силы держался за ветку и говорил про себя: "Конечно, прыгающим животным, вроде Кенги, это хорошо, но для плавающих животных, вроде Тигров, это совершенно другое дело".

И он почему-то вдруг представил себе, как он плывет на спинке вниз по течению или весело ныряет в прохладной влаге реки, и почувствовал, что это и есть настоящая жизнь для Тигры.

— Давай, давай! — крикнул Кристофер Робин. — Не бойся.

— Сейчас, минуточку, — нервно сказал Тигра, — мне что-то в глаз попало! И он медленно, медленно пополз по ветке.

— Давай, давай, это очень просто! — пропищал Крошка Ру.

И вдруг Тигра почувствовал, как это просто.

— Ой! — крикнул он, видя, как дерево проносится мимо него.

— Берегитесь! — крикнул Кристофер Робин спасателям.

Раздался стук, треск разрываемой ткани, и на земле образовалась куча мала. Кристофер Робин, Пух и Пятачок поднялись первыми, потом они подняли Тигру, а в самом низу был, конечно, Иа-Иа.

— Ой, Иа! — крикнул Кристофер Робин, — Тебе не больно? — Он заботливо ощупал ослика, стряхнул с него пыль и помог ему встать на ноги.

Иа-Иа долгое время ничего не говорил.

Потом он спросил:

— Тигра здесь?

Тигра был здесь и снова в прекрасном настроении.

— Да, — сказал Кристофер Робин, — Тигра здесь.

— Что ж, тогда поблагодарите его от моего имени — сказал Иа.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,

В КОТОРОЙ ВИННИ-ПУХ ИЗОБРЕТАЕТ НОВУЮ ИГРУ И В НЕЕ ВКЛЮЧАЕТСЯ ИА-ИА

К тому времени, когда речка добралась до края Леса, она очень выросла — выросла в настоящую Реку. И, сделавшись взрослой, она перестала прыгать, скакать и вертеться, как вначале, в детстве, а двигалась плавно и медленно. Ведь теперь она знала, куда идет, и говорила себе: "Спешить незачем. Когда-нибудь все там будем". Зато все впадавшие в нее маленькие ручейки носились по Лесу взад и вперед без устали, мелькали то тут, то там — ведь им надо было так много, так много увидеть и узнать!