Женаты поневоле - Дина Данич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне кажется, я чувствую его взгляд - осуждающий или злой. Неважно.
Плевать. Да и ему на меня плевать. Вот такая вот у нас взаимность. Семья, чтоб ее.
- Варюш, - просит Адамиди. - Посмотри на меня.
Я упрямо отказываюсь подчиняться. Ну, правда, какого черта? Хотел мое тело - получи. Я могу и перетерпеть.
Чувствую едва ощутимое прикосновение к виску сначала с одной стороны, затем с другой. Даже не сразу понимаю, что это он так слезы стирает.
В этот раз я проиграла. Но я еще сумею отыграться. Позже. Когда соберусь с силами.
Мирон отстраняется, и я жду, что останусь одна. Меня это в принципе устроит. Находиться с ним рядом совершенно не хочу. Вот только вместо того чтобы свалить и оставить меня в покое, муж зачем-то поднимает меня на руки и куда-то несет.
Я же лишь равнодушно жду, чем все закончится. Моральных сил сопроитвляться или отбиваться нет. Поэтому когда оказываюсь в своей комнате на огромной кровати, готовлюсь ко второму раунду.
А дальше ничего не происходит. Мирон стоит и напряженно смотрит на меня, а я, поняв, что трахаться дальше он не полезет, просто заворачиваюсь в покрывало и закрываю глаза.
- Уходи.
Я не особенно надеюсь, что Адамиди меня услышит. Он выдыхает и… уходит. Дверь прикрывает тихо, но я все равно слышу щелчок замка. Даже приподнимаюсь, чтобы проверить, но я действительно одна в комнате.
Обессиленно ложусь обратно. Не верю в то, что у него взыграла совесть. Скорее всего, придумал еще какую-то пакость.
Долго-долго смотрю в стену, настолько, что все эти узоры начинают двоиться в глазах. Но вместе с этим приходит какая-то новая ясность сознания. Отстраненная и циничная, что ли.
Сегодня я вроде как стала женщиной. Но внутри по этому поводу нет никаких сожалений или новых ощущений. Между ног немного тянет. Вот и все. А вот морально…
Пытаюсь понять, как относиться к тому, что случилось, и осознаю одну очень важную вещь: больше я надругаться над собой не дам. Сдохну, но не лягу под Адамиди. Пусть обломится.
И мне плевать, что там за уговор у них насчет наследника. Если совсем прижмут - есть и альтернативные способы забеременеть в конце концов. Но больше я его не подпущу к себе.
Рыдать и резать вены себе из-за того, что произошло, не стану. А вот выводы сделаю.
И теперь этот кобель ко мне в трусы больше не залезет.
Придя к этой мысли, собираюсь с силами и бреду в ванную комнату. Набираю горячую ванну, добавляю любимую пену и больше часа просто отмокаю, пытаясь как-то примириться с тем, что проиграла. Битву. Но не войну.
- 22 Мирон -
Это просто лютый треш.
Стою под холодным душем, чтобы хоть немного привести мысли в порядок, но ни черта не помогает.
Как? Как это случилось? Как вообще оказалось, что Варя была нетронутой? Она же сама сказала…
Черт, да нашел кому верить тоже!
У меня было много женщин. Очень много. Но так вышло, что ни разу не было среди них девственниц. И в тот момент когда нехорошая догадка подтвердилась, я понятия не имел, что с ней делать. Что говорят в таких случаях? А что делают?
Успокоить надо, или что?
Возможно, будь у меня в этом опыт, я бы догадался. Но нет. Я решил, что мне просто свезло, и Варя оказалась нереально узкой. Вот и все.
Теперь становилась понятна ее реакция.
Вообще я не планировал ее трогать. Особенно после того, что устроил ее отец. Но в какой-то момент все полетело к чертям - планку сорвало, и я слетел с катушек по полной. А потом не смог остановиться, когда оказался слишком близко, когда попробовал ее.
Черт, да я никого и никогда не хотел настолько сильно. Мне не было нужды заставлять девушек - все добровольно спали со мной. Но Варя… Она что-то делала с моими мозгами. Наверное, сопротивляйся она до конца, я бы смог притормозить. Хотя бы ненадолго. А там, глядишь, и очухался.
Но Варя просто сдалась. И я принял это за белый флаг.
Я, мать его, просто решил, что все - она приняла наконец правила игры.
Внутри точит гадкое чувство, но при этом стоит мне только вспомнить этот ее беззащитный взгляд, то, какая она горячая и влажная внутри, какая тесная, как все бурлит и требует пойти и взять свое. Довести начатое до конца.
И ничего не помогает. Даже ледяная вода.
Когда подхожу к ее двери, прислушиваюсь и долго стою, прежде чем зайти. Вот только спальня оказывается пуста. Постель смята, а в ванной шумит вода. Мне везёт - дверь приоткрыта, и я могу видеть, как Варя раздевается, затем проводит рукой между ног и морщится.
И, черт подери, чувство вины захлестывает по новой.
Тихо отступаю и ухожу, прикрыв за собой дверь. Сегодня у нас не выйдет разговора.
А завтра… А завтра наступает еще один непростой день - потому что Барский оказывается устроил нам фотосъемку для журнала на тему наше любовной истории.
К завтраку Варвара спускается спокойная и невозмутимая. Да еще и при параде.
Она скупо здоровается и делает себе кофе. Я понятия не имею, что делают в таких случаях, как у нас. Нужно извинится? Возможно. По-хорошему я, конечно, накосячил. Но вид у жены такой, что сомневаюсь в своей идее поговорим, но не сейчас.
В итоге мы, перекинувшись всего парой слов, едем на студию.
Нас встречают как дорогих гостей. Разводят в разные гримерные и переодевают, а затем красят, убирают блики или что-то там еще. В итоге с Варей я снова встречаюсь только спустя пару часов - после того как уже отсняты какие-то кадры только со мной.
Когда вижу ее, даже забываю что собирался сделать. Такая она красивая