Сожженные мосты часть 1 - Александр Афанасьев

– Есть!

– Хорунжий Богаевский – действуйте.

– Есть. Всем отойти – дистанция триста метров. Вертолет убрать!

– Как же мы его уберем? – мрачно сказал Чернов – и так еле посадочную нашли, его и сажать то больше негде.

– Тогда… – есаул принял решение – сейчас ставите заряд. Потом перед подрывом мы взлетаем. Хорунжий Богаевский, доберетесь до ПВД с группой Беликова. Место в машине есть.

– Так точно.

Взрыв громыхнул, когда вертолет уже поднялся метров на пятьдесят. Даже не громыхнул – тяжко ударил кувалдой. Они видели из иллюминаторов вертолета, как на месте дороги вдруг в миллионную долю секунды поднялся бурый, изрезанный желтыми просверками столб, как ударная волна пошла в лес, шатая и даже ломая деревья и теряя свою мощь. Потом ударная волна налетела на вертолет, пошатнула его, его повело вправо – но пилот быстро выровнял машину в опасной близости от земли.

– Нормально дало… – прокомментировал есаул

Подъесаул Чернов рассматривал что-то в бинокль на земле.

– У них все нормально, господин есаул. Дали сигнал.

– Дай бинокль.

Есаул лично глянул в бинокль, поймал в линзы хорунжего Богаевского машущего рукой. Потом передал обратно бинокль, посмотрел в последний раз на висящую над тем местом, где они только что стояли бурую тучу…

– Да, нормально дало – подтвердил он – уходим на точку…

* очень хорошая винтовка (польск)

** Егорий – медаль Святого Георгия, очень почитаемая среди казаков награда. Вручался только в военное время.

*** мишень – нечто приметное: горка камней, дорожный знак или чего-то в этом роде. Делается, чтобы обозначить положение заряда на дороге. Доехала машина до такой вот мишени – взрыв.

Вечером, есаул Дыбенко как и обещал, устроил посиделки. И про горилку не обманул – самое то.

У сотника Велехова оказалась контузия средней степени тяжести, фельдшер дал какие то таблетки и рекомендовал две недели покоя. И конечно же спиртное – под полным и безоговорочным запретом. Но какое тут…

На горилку пришли все свободные офицеры базы. Хорунжий Королев, сотник Огнев, сотник Денисов, сотник Агеев. Офицеры уже не в первой командировке, у кого вторая, у кого и третья. Так что после неизбежных в таких случаях здравиц Велехову и поздравлений с удачным полевым выходом, а также после выслушивания не пойми по счету какого рассказа как все было перешли к наболевшему.

К тому – что теперь со всем с этим делать.

– Нет, казаки… – подъесаул Чернов громко опустил на стол пустой стакан – если уже Шмели в ход пошли, нахлебаемся мы тут.

– Доложили же наверх – меланхолично ответил Агеев, выцеживая из стакана последнее – наше дело маленькое, пусть думают.

– Вот как по тебе Шмелем засандалят, тут тебе и маленькое и большое дело зараз будет! – раздраженно сказал Королев – штаны потом не отстираешь! Пока цацкаемся со всем с этим, нас тут на Луну отправят без билета.

– А что, казаки – надо думать что делать. Если такие расклады пошли…

– По сторонам смотреть надо – мрачно сказал Чернов – и активнее действовать. Вон, тот же Велехов: не смотался, а остановился и грохнул этих гавриков. Так и надо их, нахрен, нечем с ними цацкаться. И по окрестностям пошмонаться, там у местных в каждом доме склад. У кого спирт, у кого стволы.

– Мятежа хочешь? – спросил Дыбенко

– А и нехай! – с вызовом скачал Чернов – все лучше, чем по лесам шарахаться. Пусть в открытую выходят – тогда и посмотрим у кого очко крепче! Не один раз панов били, и в этот раз наваляем!

– Правильно! – жахнул Огнев

– Накликаете! – сказал есаул – помолчали бы от греха…

Врезали – еще по стакану, зажевали. Огнев, сидевший по правую руку от Велехова, дыша огуречным рассолом, наклонился к уху

– У тебя какая командировка?

– Шестая … – тихо ответил Велехов

Огнев присвистнул

– Даешь джазу. У меня только третья. Где побывал?

– Да много где. Крайние две – в Аравии, потом на границе с Японией, в Уссурийском крае покувыркался.

Огнев хлопнул по плечу

– Даешь джазу… – повторил он – ты мне скажи, в Уссурийском крае этом самом – как? Казаки разное гутарят.

– Относительно тихо. Только контрабанду всякую прут – дуром.

– А эти… – сотник Огнев понизил голос – ну эти самые… как их там … в черном все… ниндзя, что ли? Видел?

– Ты слушай больше… – недобро сказал Велехов – тебе и не такого набрешут. Семь верст до небес и все лесом. Нет там никаких ниндзя, слушай больше…

На самом деле Велехов лгал – ниндзя там были. Только дураки и наивные люди считают искусство ниндзютцу утерянным в веках – кому надо тот все помнит. И других всему этому учит. Хорошо учит.

Сотник Велехов об этом знал точно – потому что ниндзя он видел. Мертвого, правда – живыми они не давались. Тогда они в составе усиленной рейдовой группы остановились на ночлег на знакомой заимке. Все сделали, как положено – выставили посты, три человека подвижный пост и еще три человека у пулемета на крыше. Перекрыли все возможные пути подхода – минами, сигналками, датчиками движения. Те, кто просто ложился спать посреди тайги, не предприняв мер предосторожности, имел неплохие шансы больше никогда не проснуться…

Спасло их чудо. Двоих неизвестные сняли чисто, третий же, уже с двумя пулями в голове, падая, нажал на спусковой крючок автомата – и длинная, на весь магазин очередь разорвала ночную тишину леса. Через пару секунд очередь смолкла – зато по темной стене деревьев замолотили два автомата и пулемет тревожной группы, а через минуту по лесу шквальным огнем лупили и все остальные казаки. Еще через полчаса с небольшим на месте была дежурная вертолетная пара.

Под утро, у самых деревьев нашли тело – это было редкостью, обычно не находили ничего – но тут видимо заслышали вертолет и решили не рисковать. Тело как тело – то ли кореец, то ли китаец, то ли японец. Средних лет, невысокий даже по их меркам, жилистый, мышцы как каменные. Ни татуировок, ни шрамов – вообще никаких особых примет. Черное одеяние – просторные штаны и куртка.

На трупе нашли полный набор. Два ножа – боевой и метательный. Веревку, с вплетенными нитями из кевлара и с грузиком на конце – можно препятствия преодолевать, а можно – голову тем грузиком пробить. Сверхлегкий карбоновый лук и стрелы с набором наконечников, в том числе отравленных. Длинная трубка – её можно было использовать как дыхательную для плавания или нахождения под водой – а можно и как метательную, для дротиков. Несколько гранат различных видов. И, наконец – пистолет Тай-Ци калибра 5,6 с интегрированным глушителем, выстрел из которого напоминает тихий шепот – более крупный калибр ниндзя обычно не использовали, предпочитая подбираться вплотную.

Документов, естественно на трупе не было – их никогда не бывало в таких случаях.

Вот таки и разменяли – троих за одного. И говорить об этом – совсем не хотелось.

В модуле открылась дверь, на разгоряченных спором казаков пахнуло ночной прохладой

– Кто там? – есаул поднял голову всмотрелся – а-а-а-а… Заходи, друже, выпей с нами горилки. Дайте человеку стул.

Казаки подвинули стул к столу, оставили стакан, набулькали мутной, пробирающей до костей, горилки. Вошедший – высокий, худой, темный лицом остался стоять у двери.

– Мне бы с вами поедине… пан коммандер… – сказал он, путая русские и польские слова, как это делали здесь многие.

Есаул потемнел лицом – он и так был на взводе из-за того, что фугас со Шмелем нашли, а пришелец стал кем-то, на ком можно сорвать гложущее душу раздражение.

– Послушай, Радован… – сдерживаясь, заговорил есаул – я тебе скажу то же что и прошлый раз, и хочу, чтобы все казаки это послухали. Взрывчатку я тебе не дам и выстрелы к гранатомету тоже не дам, как не проси. У тебя и у четников твоих – у каждого по стволу и так.

– Та у кого же их здесь нет… – сказал тот, кого назвали Радован

– У кого – не об этом говорим, друже. Говорим – о тебе. И о конаках* твоих. Ты – доброго отношения не понимаешь, друже. Ты чету собрал – человек сто, и каждый – ствол незаконный под подушкой держит. Мы на это глаза закрываем. И заметь, ни один казак, ни один полициянт в дома сербские не заходит – живите, как хотите, храните свои стволы. И когда мы тебя с твоими людьми в пограничной зоне видим, в том числе и по ночам – тоже внимания не обращаем. Тебя к столу пригласили – пригласили. Тебе горилки налили – налили. Вот и выпей с нами – у нас вон сотник Велехов теперь служит, он сегодня результат хороший, в первый же день дал. А за взрывчатку не заикайся даже, не буди во мне дурное.

– Та не. Я за другое, пан коммандер.

– За другое… – протянул есаул – сам сказал. Пошли…