Приручить королевича (СИ) - Бересклет Антонина

И всё-таки чародеек было гораздо меньше, чем мужчин-магов. Как ни парадоксально, в этом была виновата щедрость самой богини. Слишком часто девочки с ярким цветом волос рождались с таким мощным даром, что просто не могли его контролировать. Тогда старшие в роду маги вынужденно запечатывали дар, опасный как для самой носительницы, так и для окружающих. С достижением совершеннолетия печати можно было снять и попробовать снова укротить рвущуюся наружу силу, но далеко не всякая барышня на это решалась — ведь тогда пришлось бы снова столкнуться с огромными трудностями, и усердие отнюдь не гарантировало успеха. Тем более, пока еще у юной не-колдуньи достаточно укрепится дух и воля для второй попытки — скорее ее тело успеет созреть для замужества, а то и для материнства. Кто же в здравом уме станет рисковать благополучием любимых близких? Вот потому и выходило, что умелыми чародейками становились преимущественно обладательницы сравнительно слабых способностей.

А мужчин риском и трудностями не испугать, особенно по малолетству — им всё будет мало! Пусть при рождении Великая Матерь одаривала мальчиков более скупо, чем девочек — возможно, как все родительницы, опасаясь тяги к хулиганству? — зато они использовали свои силы по максимуму, ничего не боясь. И со временем талантливый чародей мог значительно расширить возможности благодаря упорным тренировкам, на какие редким барышням хватит упрямства. К тому же мужчины научились «одалживать» силу у женщин своего рода или, что еще лучше, у избранницы сердца — через амулеты-накопители.

Влить заряд энергии в любой минерал (а лучше, конечно, в драгоценный камень чистой воды) в этом мире способна без преувеличения любая женщина, даже не считающаяся колдуньей или отказавшаяся от дара. Другое дело, что у хороших чародеек и «батарейки» (особенно для возлюбленного) получаются мощными и эффективными. Именно такие амулеты в трудные моменты в прямом смысле слова спасают жизнь: когда маг чересчур увлечется или столкнется с непосильной задачей, то может даже умереть от истощения — но не в том случае, если у него при себе имеется «законсервированный» запас «легкоусвояемой» энергии, такому магу будет всё по плечу.

— А я? — не терпелось узнать Варе. — Я — какая чародейка?

— Разве магистр не говорил вам, сударыня? — усмехнулся ее жажде признания Алояс Вихрь. — Вы — сильная и способная. Удивительно, что вы достигли возраста расцвета, избежав печати, и при этом не познали страха бесконтрольных всплесков силы. Плохо, что вы совершенно не владеете своим даром. Вы как будто его вовсе не чувствуете.

— Так я и вправду не чувствую, — пожала плечами Варя.

Вот в этой ее «нечувствительности» к местным всепроникающим, всеобъемлющим потокам магии и заключалась главная проблема, которую пытался решить Чуролют сперва единолично, потом в бурных обсуждениях и спорах с Вихрем.

— …Запомните, Варвара, главную заповедь! — на самом первом уроке вещал чародей с великой важностью. Варя уныло кивала, готовясь к долгой нудной лекции. — Мир — един! И мы, люди, часть этого мира — важная не менее, но и не более, чем любая другая: звери, растения, минералы или стихии. Всё видимое и незримое, что есть или было, или будет в этом мире — всё создано по воле и в любви Великой Матерью! Всё вокруг нас и мы сами — всё пронизано нитями энергий. Эти нити, эти потоки, безмолвно звучащие струны, можно сказать, нервы и лимфа мира — они соединяют, питают, оживляют, делают нас и всё сущее единым целым. И магия — это возможность одалживать энергию, дабы с благословения Великой Матери творить благо для мира. Это привилегия, которой удостоились некоторые из людей. И потому запомните, барышня, главный закон: чародейство не может нести вред! Иначе вы навлечете на себя гнев Великой и понесете суровую кару. Понятно?

— Да, господин магистр, — кивнула Варя, давя зевоту.

— На этом, собственно, всё, — удовлетворился ее понятливостью Чуролют. — Можно переходить к практике.

— То есть как? — искренне удивилась тогда Варя. — Прямо вот так сразу?

— Основы я вам сейчас объяснил, — пожал плечами чародей. — Если хотите больше рассуждений и теорий, на досуге почитайте учебники… Э, Алояс вам почитает, когда у него закончатся утренние занятия с мальчиками. Но учтите, некоторые мыслители напрямую противоречат друг другу! Что не мудрено: сие есть великий обман — пытаться объять мыслью и выразить словами то, что можно лишь прочувствовать собственным сердцем и душой. Поэтому я лично убежден, и мой обширный преподавательский опыт этот вывод подтверждает — на первых ступенях обучения много думать вообще вредно, сударыня. И вам настоятельно не советую напрягать разум напрасно — лишь запутаетесь, утомитесь и окончательно чувственно ослепнете.

Варя недоверчиво хмыкнула: неужели магия в этом мире настолько волшебно легкое и приятное занятие?

Она-то ждала, что будет тяжелее, чем на курсах веб-дизайна с уклоном в программирование. И вдруг здесь ей говорят — не думай! В чем подвох?

Никаких правил — кроме озвученной Чуролютом заповеди: «Не делай зла, ибо схлопочешь обратку от мироздания!»

Никаких заклинаний.

— Нет, пожалуйста, можете придумать себе любую ключевую фразу, если вам так будет легче сосредоточиться, — разрешил Алояс. — Вот у меня в классе в прошлом году был мальчик, ему помогала определенная поза: он вставал на одну ногу, поджав другую, и начинал мычать. К сожалению, мне пришлось поговорить с его родителями, и они наняли ему домашнего учителя — он очень мешал остальным ученикам.

Вообще-то Варя могла бы и азбуку не зубрить — для занятий магией безграмотность не помеха. Здешние чародеи не имели привычки сочинять гримуары и книги таинств со сборниками заклинаний на все случаи жизни. В учебниках, по которым занимались ученики Чуролюта, были прописаны не какие-то конкретные формулы или рецепты, а лишь общие рекомендации, принципы морали, скучные нормы техники безопасности и поучительные примеры из практики предыдущих поколений чародеев. И даже с чтением Варе не приходилось особо утруждаться, всегда поблизости крутились мальчишки, готовые помочь непутевой барышне.

Потом, конечно, выяснилось, что кое-какие формулы для колдовства всё-таки используются — нечто вроде «а» плюс «бэ» равно «цэ». Но это не мог быть рецепт типа: для трехсот грамм варенья возьмите сто пятьдесят три грамма сахара, тридцать семь миллилитров воды — и так далее. Здесь под формулами подразумевались обобщенные логические выкладки: возьмите какие-нибудь фрукты, ягоды, корку арбуза, сосновые шишки или одуванчики, добавьте сахар, мед, кленовый сироп или что вы там найдете, варите, тушите, запекайте столько времени, сколько посчитаете нужным — и получите повидло, конфитюр, джем или карамель. Но как хорошая хозяйка чувствует, не задумываясь, что к кислым яблокам надо класть «чуть-чуть» больше сахара, а к водянистым ягодам доливать «на капельку» меньше воды, так и умелый чародей обязан на бессознательном уровне учитывать великое множество нюансов обстановки и ситуации, времени и места, когда он собирается творить колдовство. Именно поэтому самым главным орудием мага была его интуиция, твердо опирающаяся на опыт, знания, наблюдения и особо развитую чувствительность к окружающему миру.

«Почувствуй, падаван, единение с миром! Ощути незримое движение скилла! Запомни — ложки не существует…» Просто одно сплошное джедайство! Сперва Варю аж на хихиканье пробивало, стоило ей усесться медитировать под бубнёж Тугохвала.

Собственно, первая ступень обучения только в этом одном упражнении и состояла, оно называлось — «услышать мир сердцем». Только так можно было обнаружить наличие в себе пресловутого дара и наладить контакт с обещанными течениями энергий, буквально кишащими вокруг, но упрямо не желающими показываться на глаза Варваре. Нормальные-то чародеи это ерундой не занимались — они все умели ощущать потоки сил с рождения, неосознанно, просто жили с этим.

— Как вообще можно одновременно расслабиться и сосредоточиться? — пыхтя, возмущалась Варя.