Утопая в звёздах - Анастасия Дебра

– Я оставлю окно открытым. Если хочешь.

Я не знала, что еще могу сделать, кроме того, что быть свидетелем. Конечно, можно было бы рассказать маме, но… ей было не до этого, и я не уверена, что она могла что-то предпринять.

– Хорошо. Спасибо. Завтра уже станем семиклассниками. – Он протянул свой кулак, и я ударила по нему.

Завтрашний день все еще казался таким далеким. Я собрала прошлогодний рюкзак, сложив туда книги, тетради и карандаши, приготовила одежду – джинсовые шорты и футболку – и постаралась избежать столкновения с Биком, насколько было возможно. Казалось, он понял это и специально натыкался на меня в коридоре, стучался в дверь ванной, когда я только туда зашла.

Несмотря на то, что мама была дома, я закрыла на засов дверь своей спальни на ночь. А затем посмотрела в окно Гейза, но за ним было темно. Значит, уже лег спать. Я подошла к кровати и тоже легла.

Глава 17

Гейз

Я сидел в шкафу в кромешной тьме. Папа вернулся домой, и голос его звучал хуже, чем когда-либо. Я не знал, что его разозлило. Почему именно сегодня он так сильно хотел избить меня? Может быть, завидовал тем трем соседским детям, которые воспользовались его любимой боксерской грушей – мной.

Он собирался расправиться со мной. Я его лучший противник из всех, потому что не могу противостоять ему. Перехитрить его. Отстойно быть ребенком.

– Гейз! Иди-ка сюда! Не надо было гулять допоздна в ночь перед школой.

Можно подумать, его это волновало. Я услышал, как что-то с грохотом упало на пол.

– Это лампа. И если ты не выйдешь оттуда, где прячешься, я начну выбрасывать все твои любимые вещи.

Я мысленно представил, какие из моих вещей были в гостиной и какими из них я готов был пожертвовать. На лампу наплевать. А вот подержанную игровую приставку было жалко. Я играл в «Покемонов», но не сохранял прогресс в облаке, так что вернуть его было бы невозможно. А у меня там уже появилось несколько блестящих серебряных монстров.

Я продолжал говорить себе, что он меня не найдет. Но он найдет. Чем дольше он ждет, тем сильнее разгорается его ярость. Я медленно выбрался из своего укрытия. Собирался пойти в коридор, но задержал руку на дверном косяке, как будто у меня все еще был выбор.

Когда он заметил меня, его глаза наполнились злостью. Вены на его шее пульсировали, словно его било током.

– Развлекаешься, играя в прятки, сынок?

Может быть, в «Таппсе» произошло что-то такое, что его завело. Я никогда этого не узнаю, мне лишь известно, что случается, когда его возбуждение или кайф проходят. На это каждый раз требуется все больше и больше времени.

Он снял ремень.

– Когда я зову тебя, ты должен приходить. Таковы правила. И если ты не понимаешь сказанного… – я знал, чем закончится это предложение, – нужно вбить это в тебя.

Он никогда раньше не использовал ремень. Всегда бил руками. Никакого сочувствия, только тупая сосредоточенность на коже и блестящей пряжке. Отец наступил на разбитое стекло от лампы, подходя ко мне.

Ремень и стекло – вот что меня ждало. Мозг отреагировал прежде, чем я составил план. Я был напуган. И мне не хотелось знать, как удары ремня ощущаются на коже. Я побежал в свою комнату и захлопнул дверь. Замок в спальне был хлипким, но я все равно повернул его. Отец стоял за дверью, словно злодей, и засмеялся, когда попытался повернуть ручку. У меня был только один инстинкт – бежать. И я вспомнил тот день, когда спас Толстого Засранца. Катастрофически плохой вариант, но единственный, который у меня был. Отец уже шарил в поиске ключа, который висел прямо над дверью.

Я оперся на подоконник и вытянул сначала одну ногу, затем вторую. Проверил прочность металлической рампы. Должно было получиться. Пыхтя, я быстро прошел по ней, не глядя вниз. И оказался в комнате Пикси, у нее горел свет. Мы услышали яростный вой моего отца, когда он вошел в комнату. Я выключил свет и увидел, как отец распахнул дверцу шкафа.

Мое имя эхом отозвалось в переулке внизу, но с кровати Пикси казалось, что он произнес его шепотом.

Я приложил палец к губам, продолжая наблюдать за папой. Он подошел к окну. Больше ничего не оставалось.

Я заметил, как в его глазах с новой силой вспыхнула ярость. Он не получил желаемого – не избил меня.

Я приблизился к окну. Расстояние между нами придавало мне смелости. Теперь он не мог ударить меня. На мгновение мне показалось, что он может решиться и пройти по рампе, но он только закатил глаза и покачал головой, что нарушило его равновесие.

Я услышал, как кровать позади меня скрипнула, Пикси встала и подошла. Она переплела наши пальцы. Я мельком взглянул на ее лицо.

Она выглядела намного старше всех, кого я знал. Даже наших родителей. Пикси вздернула подбородок и свирепо посмотрела на моего отца. В тот момент я понял, что она готова сделать для меня все, что угодно. Я перевел взгляд на папу, он оценивал ситуацию. Ее присутствие в нашей ссоре нарушило баланс. Он сделал глубокий прерывистый вдох, прежде чем натянуть на лицо фальшивую улыбку. Затем погрозил нам пальцем, как будто мы просто плохо себя вели в школе и для мальчика-семиклассника совершенно нормально ходить по перекладине между пятыми этажами. И будто бы он вовсе не напугал меня тем, что собирался избить ремнем.

Когда папа ушел, Пикси потянула меня на кровать, все время держа за руку.

Она тихо пробормотала:

– Тебе больно? Принести лед?

Я покачал головой и уставился в пол. Не хотелось, чтобы кто-нибудь видел меня таким. Знал, что произошло. Но с Пикси все было иначе: она помогала мне почувствовать себя лучше.

– Хорошо. Моя дверь закрыта. Можешь остаться и переночевать. И мы вместе встретим завтрашний день.

Она отпустила мою руку и нашла в шкафу еще одно одеяло. Протянула мне плюшевого медведя, который был размером с подушку. Затем легла и укрылась, а я устроился рядом с ней.

Мы повернулись лицами друг к другу, и она протянула мне руку. Я обхватил ее своей. Как будто между нами снова была рампа, но другая. Соединяющая сердца. Вскоре после этого я уснул, вместо того чтобы беспокоиться о последствиях. Ощущение безопасности успокаивало.

Глава 18

Пикси Рэй

Гейз спал как младенец, рука и мышцы