Его Кукла (СИ) - Горячева Ирина

Дарья открывает почти мгновенно. Так как если бы знала, что я вернусь. Как если бы всё это время стояла за дверью и ждала.

Она едва успевает открыть рот, чтобы что-то сказать, но я опережаю.

— Хочу провести эту ночь с тобой, Дарья, — выпаливаю на одном дыхании. Готовый на всё, лишь бы остаться с ней. — Клянусь, что ни разу даже не дотронусь до тебя. Просто позволь быть рядом.

Дарья удивлённо хлопает ресницами, затем пожимает плечами и отступает назад, позволяя мне зайти.

Я переступаю порог её спальни и закрываю за собой дверь. Мы оказываемся так близко друг к другу, что я слышу учащённый стук сердца Дарьи. И так же как недавно в клубе ощущаю её запах.

Делаю шаг к Дарье. Обхватываю ладонями её лицо и прижимаюсь губами к губам, вкладывая в поцелуй всё то безумие, что разрывает душу на части, и всю ту необъяснимую нежность, что наполняет сердце.

Я совершенно не помню, когда и как мы успеваем раздеться и оказаться в кровати.

Дарья льнёт ко мне всем телом и засыпает почти сразу. А я протягиваю руку, хочу дотронуться и обнять, но боюсь разбудить.

— Сладких снов тебе, моя куколка, — желаю я шёпотом и, так и не прикоснувшись, просто провожу над ней рукой.

Довольно уже лгать даже самому себе! Я не хочу потерять Дарью. Я боюсь потерять её.

Не знаю, в чём причина моего нежелания и страха.

В колдовском ли ритуале Марты, прошедшем не так как надо. В незнакомых ли понятиях истинной пары и любви, украденных когда-то у ке-тари одержимым Императором.

Или может быть, в том, что впервые встретил женщину, не испугавшуюся меня. Женщину, не побоявшуюся разделить со мной и постель, и преступление.

Я не знаю, в чём причина моего нежелания потерять Дарью.

Но уже точно не в мести…

Я очень ясно и отчётливо понял это сегодня, когда готов был убить за Дарью любого.

Ещё недавно подобные мысли не терзали мой разум. Но теперь я не смогу поступить с Дарьей так, как задумывал раньше.

А это значит, мне нужен новый план. План, в котором Дарья всегда будет рядом со мной. В безопасности.

И к огромному моему сожалению, на всей Земле есть лишь один человек, способный помочь мне осуществить этот план.

Но захочет ли?..

Половину ночи я задаю себе вопросы, ответов на которые у меня нет. И главный из них: готов ли я собственными руками уничтожить жизнь, которую сегодня спас?

Я желаю Дарью. Желаю, чтобы она была моей, но не понимаю настоящей причины своих желаний, появившихся так внезапно.

К утру, измучив себя сомнениями, я всё-таки принимаю окончательно решение. Единственно правильное, как мне кажется…

Выбираюсь из постели. Тихо, чтобы не разбудить мирно спящую Дарью, одеваюсь и, с нежностью взглянув на неё, иду в кабинет.

Да, мою ладонь изуродовали клеймом преступника. Да, меня изгнали из столицы в чёртов район Призон. Мне дали дом и в качестве наказания запретили брать в этот дом савари…

Но никто ведь не запрещал мне писать письма и использовать средства связи?

Включение комтайпа занимает несколько секунд. Ещё минута уходит на активацию почтового сервиса и введение моего личного кода.

Я почти не задумываюсь над словами. Не забочусь о складности мыслей.

Сейчас пальцы почти на автомате бегают по виртуальным клавишам. Буквы складываются в слова, а слова в предложения.

У меня даже нет уверенности, что тот, кому предназначено моё письмо, не удалит его сразу же. Так и не открыв. Но как говорят земляне: «попытка не пытка»…

И уже вскоре я перечитываю написанное.

«Наместнику Императора на Земле, Элрою Керташу.

Ну, здравствуй, бывший друг! Очень надеюсь, что мои усилия не напрасны, и ты всё же прочтёшь это письмо.

Я никогда не скрывал своё истинное отношение к тебе. Больше двадцати лет назад ты занял должность наместника, зная, что она для меня смысл всей жизни. Ты мог отказаться, но не сделал этого. Ты отнял у меня смысл жизни, Элрой!

Ещё с тех пор я возненавидел тебя. Мечтал отомстить, придумывал планы мести. Я верил, что когда-нибудь найду способ отнять смысл твоей жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тебе всегда везло. С учёбой, с друзьями, с должностью. С моим дядей. Даже с женщинами. Всего дважды в жизни я захотел обладать женщинами по-настоящему. Хлоей и Мариной. И обе они стали твоими савари.

Помнишь, как ты обвинял меня в соблазнении Хлои и считал, что она беременна моим ребёнком? Наверняка ведь помнишь.

А известно ли тебе, что однажды я получил письмо от её брата и учителя, Киннока? Из этого письма я узнал, что перед казнью Хлоя родила дочь. Твою дочь, Элрой!

А потом ты отправил меня в изгнание в Призон… Но ты ведь не знал, что именно там жила твоя дочь? Тебя убедили, что она мертва, не так ли?

Я нашёл её и решил использовать, чтобы отомстить тебе. В моих планах было сделать из неё куклу для постельных утех, покорную рабыню, выполняющую мои самые извращённые желания. Наигравшись ею, я собирался вернуть её тебе и позаботиться о том, чтобы о твоём бесчестии узнали все.

Желая добиться её покорности, я даже отвёз её к одной ведьме, которая провела ритуал. Только вот я не ожидал, что он пойдёт не по плану. И теперь мы с твоей дочерью истинная пара.

Такая вот насмешка судьбы…»

На этой мысли я останавливаюсь и заново перечитываю текст. Затем откидываюсь на спинку кресла и прикрываю ладонями глаза.

Нет, не то! Всё, что я написал — не то!

Я хотел бы ненавидеть Элроя и дальше. Но прислушавшись к себе, понимаю, что ненависти больше нет. Единственное моё желание — любой ценой защитить Дарью.

Вчера, когда её попытался выкрасть наёмник, работающий на хозяйку аукциона, я и понял, что в моей жизни появилось что-то пострашнее вечного изгнания.

Это был страх, что однажды Дарье вновь попытаются причинить вред. Страх, что в тот миг меня не окажется рядом, чтобы защитить её. В то время как в столице она будет в безопасности.

Всё то, что я написал Элрою — это пустые слова, полные старых обид. Мне следует отказаться от них, если хочу защитить Дарью.

Моё письмо, адресованное наместнику, должно быть намного короче.

Хватит всего пары строк из его начала, а в конце — добавить что-то вроде: «Ты предлагал мне вернуть дружбу и просил о помощи, когда твоя женщина была в опасности. Я сожалею, что не могу вернуть то время и всё исправить. Ты имеешь полное право не прощать меня, Элрой, но позаботься о Дарье. Она хорошая. Она не должна платить за наши с тобой ошибки».

Я открываю на экране комтайпа второе окно для нового письма, но написать ничего не успеваю.

В дверь кто-то стучит, после чего она приоткрывается.

— Господин Диррон, простите, если помешал. — В кабинет заглядывает бледный управляющий Марк. — У нас… гости.

— В такую рань?! — Сообщение об утреннем визите меня напрягает. Надеюсь, он никак не связан со вчерашним наёмником? — И кого же принесло?

— Кажется, стражи порядка кого-то ищут…

— Только этого не хватало! — цежу сквозь зубы.

Временно сворачиваю окна с письмами, выхожу из кабинета и следую за Марком в гостиную…

Глава 15. Всё тайное становится явным

Дарья

Когда я проснулась, вторая половина постели пустовала. Рисая рядом со мной уже не было.

Пока я умывалась, одевалась и приводила себя в порядок, меня не покидало чувство, что двуликий вот-вот появится. Зайдёт ко мне в комнату, улыбаясь, и как ни в чём не бывало, скажет: «Привет, куколка».

Наверное, мне просто самой этого хотелось.

Не знаю, как и почему так получилось, но Рисай за короткий срок моего пребывания в этом доме стал мне небезразличен. И даже чуточку дорог.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так и не дождавшись моего двуликого хозяина, решаю разыскать его.

Очень надеюсь, что он либо ещё не завтракал, либо встал настолько рано, что уже успел проголодаться. Ведь я собираюсь предложить ему совместный завтрак. А заодно спросить, о чём таком важном касательно изменений внешности и особенностей расы ке-тари в целом, Рисай хотел рассказать.