Пароль: "Директор" - Хайнц Хене

Неужели Центр не мог поручить передать ему рацию одной из групп, действовавших в Западной Европе? Но эта мысль никому и в голову не приходила — все слишком ревниво охраняли свои привилегии. У каждой группы была своя работа, прямые связи отсутствовали. А как насчет местных коммунистических организаций? Неужели они не смогли бы достать передатчик? Такая возможность была, но Центр неодобрительно смотрел на связи с коммунистической партией: каждому руководителю только раз в год разрешалось встречаться с представителями местных компартий и то только по прямому указанию из Москвы.

Так вот чего стоило широко разрекламированное планирование и организация советской разведывательной службы, вот что стало итогом подготовки к безмолвной войне с самой жесткой военной машиной Европы! Многие годы в советских академиях разведки учили, что в грядущей войне решающее значение будет иметь надежная радиосвязь, но с её приходом у самой продуктивной агентурной сети не оказалось ни единой рации. И это не было единственным примером: в московском Центре надеялись, что самая важная информация будет поступать от берлинской группы, но и её не удосужились обеспечить опытным радистом. Поэтому радиосвязь была и оставалась ахиллесовой пятой «Красной капеллы».

У «Большого шефа» не осталось иного выбора, как попытаться найти где-нибудь рацию, а тем временем передавать всю информацию в Москву через «Кента». Такое положение превратило «Малого шефа» в центральную фигуру советского шпионажа на Западе. Чем хуже становилась ситуация, в которой оказались советские войска, противостоявшие германскому вторжению, тем отчаяннее требовал Пересыпкин информацию, аналитические обзоры и статистику. Но «Кент» был единственным, кто мог ответить на его вопросы, поскольку располагал лучшей радиосвязью с Москвой.

Неделями его радист, шифровальщик, агенты и курьеры не покладали рук. «Кент» и его группа съехали с виллы на авеню Лонгчемп в Брюсселе и заняли новые квартиры в трехэтажном здании № 101 на Рю де Атребейтс. Там вся команда вновь вернулась к своей работе (Макаров — радист, София Познанская — шифровка и дешифровка, Рита Арнольд — курьер). С осени 1941 года их усилил эвакуировавшийся из Виши Данилов.

С этого момента радисты «Кента» работали почти без передышки. Информаторы сообщали данные, курьеры спешили к «почтовым ящикам», а оба шефа отбирали и анализировали сообщения. Затем материал шифровали, готовили к передаче, и в полночь Макаров спешил к своему передатчику и работал по пять часов кряду. Самая важная информация с грифом «ПТХ» передавалась в Москву немедленно, а запросы из Центра принимались постоянно.

Генеральный штаб теснимых противником советских войск давал все новые задания и непрерывно посылал запросы.

— 10 августа 1941 года. «Кенту» от «Директора». «Источник Шнайдера кажется хорошо информированным. Постарайтесь через него уточнить сегодняшние немецкие потери, отдельно указать какие и в каких операциях.»

— 29 августа 1941 года. «Нужна информация о возможностях производства химического оружия в Германии с учетом подготовки диверсий на заводах».

— 10 августа 1941 года. «Ввиду возможного немецкого вторжения требуется отчет по швейцарской армии. Ее силы в случае мобилизации. Виды укреплений. Качество снаряжения. Подробно о военно-воздушных силах, танках и артиллерии. Технические возможности обслуживания вооружения».

Не оставалось буквально ничего, чего бы не хотел знать «Директор» стратегические планы вермахта, подробности немецких воздушных операций, информация об отношениях между нацистским руководством и офицерским корпусом, новое местонахождение ставок фюрера, сила группировок германской армии, передвижения войск по оккупированным территориям. Москву интересовали малейшие детали, касавшиеся военных действий. Все это сопровождалось постоянными увещеваниями «Директора» сообщать больше, лучше и быстрее. Вот один из примеров:

«Вы должны извлечь уроки из лильского инцидента. Проверьте все свои связи в политических кругах. Помните, что эти связи могут поставить под угрозу работу всей организации. Держите под строгим наблюдением знакомства своих людей».

По другому случаю:

«Вашу организацию следует разбить на несколько самостоятельных групп, связанных друг с другом только через вас. Потеря одной группы не должна влиять или ставить под угрозу работу остальных. Сеть радиопередатчиков должна быть децентрализована как можно скорее. Помните, что ваша работа является крайне важной».

«Кенту от Директора» — «Кенту от Директора» — «Кенту от Директора»… Московские депеши не давали «Малому шефу» ни минуты покоя. Он непрерывно диктовал сообщения, информационные отчеты и сообщал печальные известия.

Октябрь 1941 года: «От Пьера. Общая численность германской армии составляет 412 дивизий. Из них 21 в настоящее время находится во Франции, в основном тыловые части. Их сила меняется из-за постоянных пополнений. Войска, расположенные в окрестностях и к югу от Бордо… двинутся на восток; они состоят из трех дивизий».

Еще два сообщения:

«От Эмиля. Здесь стали известны две формулы новых немецких газов: 1. Нитрозилфторид (NOF). 2. Какодилизоцианид (CH3) 2AsNC.»

«От Хосе. Поблизости от Мадрида, в шести милях западнее города, находится немецкая станция радиоперехвата британских, американских и французских (колониальных) сообщений. Она закамуфлирована под коммерческое предприятие под названием „Штюрмер“ Испанское правительство в курсе дела и поддерживает работу станции.»

И наконец:

«Источник: Жак. Немцы потеряли на Восточном фронте свои отборные части. Неоспоримое превосходство русских танков. Генеральный штаб обескуражен постоянным изменением Гитлером планов и целей».

Каждое сообщение показывает, что агенты Треппера и «Кента» делали именно то, чего от них ждали. Организация несомненно доказала свою ценность. Тем не менее «Кенту» грозила опасность захлебнуться в потоке информации: его группа без чьей-либо помощи передавала сообщения, полученные из Бельгии и Франции, тогда как небольшая голландская организация «Хильда», у которой не было недостатка в передатчиках, оказалась отнюдь не перегруженной работой.

Груды неотправленных сообщений просто завалили стол «Кента», так что ему пришлось требовать от Москвы дополнительные рации и шифровальные книги. Поначалу передатчики получить не удалось, но тем не менее «Директор» старался помочь: «Кент» и «Большой шеф» временно получили разрешение пользоваться резервной сетью, которую Разведупр организовал в Швейцарии.

После ежовских чисток агент Разведупра Урсула-Мария Гамбургер восстановила в Швейцарии небольшую сеть агентов, а к концу 1940 года руководство ей принял старый венгерский коммунист Александр Радо. Он быстро поставил дело на широкую ногу, и очень скоро в его распоряжении оказалось уже пятьдесят информаторов. Но, с точки зрения Треппера и «Кента», важнее всего было то, что он располагал тремя передатчиками: один («Станция Джим») находился в Лозанне и на нем работал британский радист Александр Фут; второй находился в ведении супругов Эдмонда и Ольги Хэммел на их вилле в Женеве; радистом третьего была подруга Радо, Маргарет Болли.

Предполагалось, что швейцарская сеть начнет действовать в случае разгрома организаций в Берлине и Западной Европе; только в этом случае Радо должен был действительно приступить к работе. Но в результате нехватки передатчиков и перегрузке «Кента» «Директор» решил временно включить в игру рации Радо. На какое-то время важность его сообщений сравнялась с шифрованными радиограммами «Кента».

Сообщение от 6 октября 1941 года в Москву гласило: «Германия договорилась, что после захвата Ленинграда Финляндия должна заключить сепаратный мир. Это поможет сократить протяженность германского фронта, высвободит войска, разгрузит транспорт и облегчит снабжение».

20 сентября Радо передавал: «Следующей целью Германии является разрыв связей русских с англо-саксами путем захвата Мурманска».

22 октября. «В результате потерь большинство германских дивизий на Восточном фронте потеряли свой кадровый состав. Помимо некоторой части достаточно обученного личного состава в них появились люди с четырех-шестимесячной подготовкой, а также прошедшие пятую часть необходимого обучения».

Или вот еще, 17 октября. «Верховное германское командование выпустило инструкции на случай длительной осады Москвы. Уже несколько дней к Москве подтягивают тяжелые береговые орудия и морские пушки из Кенигсберга и Бреслау».

Стоило только «Кенту» облегченно вздохнуть, ощутив некоторое облегчение, как «Директор» дал ему новое задание. 10 октября Макаров принял сообщение из Москвы, и «Кент» прочитал: «Немедленно отправляйтесь по трем приведенным ниже берлинским адресам и выясните причины постоянных срывов радиосвязи. Если эти неудачи будут продолжаться, за передачу этих сообщений придется взяться вам. Работа берлинской группы и передача их информации дело чрезвычайной важности. Адреса: Альтенбургер аллее 19, Нойе-Вестзее, третий этаж направо — „Коро“; Фридрихштрассе 26 а, Шарлоттенбург, второй этаж налево — „Вольф“; Кайзераллее 18, Фриденау, четвертый этаж налево „Бауэр“. Помни — „Уленшпигель“. Во всех случаях пароль: „Директор“».