Первое поражение Сталина - Юрий Жуков

«Мы, – писал Сталин, – пришли к такому положению, когда существующий порядок отношений между центром и окраинами, т. е. отсутствие всякого порядка и полный хаос, становятся нетерпимыми, создают конфликты, обиды и раздражение, превращают в фикцию т. н. единое федеративное народное хозяйство, тормозят и парализуют всякую хозяйственную деятельность в общероссийском масштабе.

Одно из двух: либо действительная независимость и тогда невмешательство центра, свой НКИД, свой Внешторг, свой Концессионный комитет, свои железные дороги, причём вопросы общие решаются в порядке переговоров равного с равным, по соглашению, а постановления ВЦИК, СНК и СТО РСФСР не обязательны для независимых республик, либо действительное объединение советских республик в одно хозяйственное целое с формальным распространением власти СНК, СТО и ВЦИК РСФСР на СНК, ЦИК и экономсоветы независимых республик, т. е. замена фиктивной независимости действительной внутренней автономией республик в смысле языка, культуры, юстиции, внудел, земледелия и прочее». Вслед затем пояснил: «Следует иметь в виду, что

1. Формальное решение СНК, СТО и ВЦИК РСФСР необязательно для независимых республик…

2. Вмешательство ЦК РКП… происходит обычно после того как центральные учреждения окраин уже дали свои декреты, отменяемые потом центральными учреждениями Москвы…

3. За четыре года Гражданской войны… мы успели воспитать среди коммунистов, помимо своей воли, настоящих и последовательных социал-независимцев, требующих настоящей независимости во всех смыслах…

4. Мы переживаем такую полосу развития, когда… молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, требуя от нас проведения в жизнь буквы конституционной независимых республик.

5. Если мы теперь же не постараемся приспособить форму взаимоотношений между центром и окраинами к фактическим взаимоотношениям, в силу которых окраины во всём основном безусловно должны подчиняться центру., то через год будет несравненно труднее отстоять фактическое единство советских республик».

Столь скупо, но предельно честно описав существующее положение и дав (оказавшийся провидческим) прогноз дальнейшего развития, Сталин изложил – не менее скупо – свой план:

«1. Вопрос о Бухаре, Хиве и ДВР (которая ещё не советизирована) оставить пока открытым, т. е. пока их не автономизировать.

2. В отношении остальных пяти независимых республик (Украина, Белоруссия, Грузия, Азербайджан и Армения) признать целесообразным автономизацию с тем, чтобы к Всероссийскому съезду Советов /он намечался на декабрь – Ю.Ж./ ЦИКи этих республик сами, добровольно, изъявили своё желание вступить в более тесные хозяйственные отношения на началах автономии».66

Ленин на письмо никак не отреагировал. Поэтому Сталин, сочтя молчание за знак согласия, решил форсировать события. 23 сентября комиссия Оргбюро приступила к работе, хотя в столицу так и не успели приехать четверо её членов – Раковский, Мдивани, А. Ходжаев, Янсон.

На первом заседании единогласно была отклонена резолюция ЦК Компартии Грузии, вернее – первый её пункт: «объединение в форме автономизации независимых республик считать преждевременным», и за основу для обсуждения приняли проект Сталина. На следующий день, уже при участии опоздавшего Мдивани, приступили к постатейному разбору документа. Первый пункт утвердили восемью голосами «за» при одном (Мдивани) «против» и при одном (Петровский) воздержавшемся. Правда, по предложению Червякова дополнили его в общем малозначащим примечанием: «Соответствующие изменения в конституциях упомянутых в п. 1-м республик и РСФСР произвести по проведению вопроса в советском порядке». Практически единогласно одобрили и все остальные пять пунктов. Пои этом сняли с обсуждения предложения Мдивани «создать в республиках аппараты для организации национальных армий», и «просить ЦК РКП не вносить в пленум ЦК принятые комиссией решения до их обсуждения в верхушках парторганизаций республик». Отклонили и предложение Петровского «разрешить обсуждение принятых комиссией решений в бюро губкомов республик». Кроме того, просьбу Червякова изменить границы Белоруссии сочли выходящей за рамки компетенции комиссии и решили передать её в ЦК РКП.67

Проект Сталина, таким образом, получил одобрение, и на следующий день (в соответствии с принятой процедурой) вместе со всеми материалами комиссии – решениями ЦК компартий Азербайджана, Армении, Грузии, Белоруссии – его разослали членам и кандидатам в члены ЦК РКП для обсуждения на пленуме, созыв которого был намечен на 5 октября.

5. Сталина вынуждают капитулировать

Получив все материалы комиссии Оргбюро, Ленин, наконец, весьма неожиданно отреагировал на них. Категорически отверг подготовленный проект решения предстоящего пленума. Так и не сумел понять, что Сталин заботился только о воссоединении страны ради её успешного экономического развития. Более близкими главе партии и государства – интернационалисту – оказались взгляды явных националистов и сепаратистов, «воспитанных», по выражению Сталина, «среди коммунистов», «настоящих социал-независимцев» – Мдивани и Раковского.

Пойдя на поводу у них, Ленин пригласил к себе в «Горки», прежде всего, Сокольникова. И передавшего, судя по всему, весьма по-своему происходившее в комиссии Оргбюро. А лишь на следующий день – Сталина. В беседе с ним напрочь забыл о той лестной оценке, которую сам же и (всего полгода назад, на съезде) дал ему как специалисту по национальному вопросу. Весьма возможно, под влиянием беседы с Сокольниковым категорически отверг план автономизации. Заставил Сталина, используя свой непререкаемый авторитет, отказаться от не только давно продуманного, бережно лелеямого, но и поддержанного очень многими видными деятелями партии. В тот же день, 26 сентября, обратился за практической поддержкой к Каменеву, изложив в письме к нему свои поправки к проекту автономизации.

«Вы, наверное, – писал Ленин, – получили уже от Сталина резолюцию его комиссии о вхождении независимых республик в РСФСР… По-моему, вопрос архиважный. Сталин немного имеет устремление торопиться. Надо Вам /Вы когда-то имели намерение заняться этим делом и даже немного занимались /выделено мной – Ю.Ж./ подумать хорошенько. Зиновьеву тоже.

Одну уступку Сталин уже согласился сделать. В § 1 сказать вместо «вступление» в РСФСР – «Федеральное объединение вместе с РСФСР в Союз Советских Республик Европы и Азии». Духотой уступки, надеюсь, понятен: мы признаём себя равными с Украинской ССР и др. и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, «Союз советских республик Европы и Азии»».