Без Царя… - Василий Сергеевич Панфилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А изобретения, которые я хочу внедрить и заработать на этом? Патенты сами по себе значат немного, внедрить их и заработать на этом, вот сверхзадача! А для этого нужны не только пробивные способности, но и репутация…
— Убить, — повторил я одними губами, как бы свыкаясь с мыслью, и не почувствовал отторжение, — и быстро…
Я попытался было найти новые оправдания для убийства милейшего Льва Ильича, но очень быстро понял, что они мне не нужны. От этого стало легче и… как-то мерзко.
— Экая двойственность, — подивился я, усмехаясь уголком рта, да так и застыл с усмешкой. Приняв решение, я пошёл медленно, погрузившись в размышления и выбирая для прогулки самые отдалённые и узкие тропинки Сокольников. Не хочу никого видеть…
— Лев Ильич… — произношу вслух, пытаясь заставить мозг вспомнить как можно больше об этом человеке. Если покопаться в домашних архивах, которые я веду достаточно подробно, можно найти много пересечений с другими интересными мне людьми, и получить если не полноценное досье, то как минимум достаточно чёткую характеристику.
— Н-нет… — чуть поколебавшись, решаю я, — если засяду сейчас за бумаги, могу и остыть… нет, надо здесь и сейчас план составлять, а корректировать его можно будет и потом!
— Итак, — остановившись, срезал ветку орешника складным ножом и принялся превращать её в подобие тросточки, отмахиваясь иногда от настырных комаров, — что я знаю о нём?
… а знаю я хотя и не так много, но всё ж таки достаточно! Лев Ильич делец, имеющий интересы в самых разных сферах деятельности, иногда вполне законных.
Этакий паучок, раскинувший свою паутину по всей Москве, и ждущий неосторожных мошек. Впрочем, и демонизировать его не стоит, таких вот паучков в древней столице не меньше полусотни. Если бы не этот временной цейтнот, мы бы ещё посмотрели, кто кого! Я на Сухаревке человек не последний, и хотя моего авторитета не хватит, чтобы пободаться с ним на равных, деля, к примеру, сферы влияния, но вот отбиться в нормальной ситуации — на раз-два!
Но вот время, время…
— Сволочь, — констатировал я холодно, — подловил! А может…
Задумавшись о том, чтобы подключить к нейтрализации Льва Ильича свои контакты на Сухаревке, я не без сожаления расстался с этой мыслью. Контакты в этом мирке есть и у него… и быть того не может, чтобы этот паучок не поставил сторожки на этот случай!
— А всё-таки… — мысль разобраться с ним чужими руками была соблазнительной. Пачкаться самому… я хоть и принял решение убить его, но алиби, чёрт подери… как он там подстраховался, Бог весть!
— Хочешь сделать что-то хорошо, сделай сам, — подытожил я, но прозвучало как-то не очень убедительно. Продолжая вырезать узоры на палке, задумался над вариантами… хм, нейтрализации противника.
Не сказать, что я большой знаток уголовного мира, но всё ж таки сталкивался с ним и здесь, и ранее — как в Испании, так и в России. Да и детективы любил…
… но время, время!
У меня в загашнике есть даже несколько «идеальных» убийств на разные случаи. Этакая игра ума, совсем давняя, ещё из прошлой жизни, когда я «примерял» какие-то истории из детективов, подгоняя их «под себя». Но там всё больше многоходовки с длительной подготовкой, ну или какие-то «узкие» варианты, которые здесь и сейчас не подходят ну никак!
— Через полгодика… — я в остервенении резанул по палке слишком глубоко и на нервах доломал её, выкинув обломки в сторону, — революционный угар, анархисты и… Стоп! Анархисты, анархисты…
Я начал ловить ускользающие мысли, приводя к единому знаменателю революционный угар, анархистов, своё знание истории и революционный террор.
— Ай да Алексей Юрьевич! — сдавленно прошипел я, — Ай да сукин сын! Ну точно!
Идея, пусть и начерно, начала оформляться в моей голове, булькая и пузырясь. Какого чёрта… уголовники все эти, своими руками… зачем?! Анархисты, мать их! Анархисты! Ну или эсеры из радикалов, один чёрт!
Я через богему имею выходы на эту братию. Среди всех артистов, литераторов, художников и разного рода эстетствующей публики полным-полно тех, кто разделяет левые взгляды. Да и сам я имею репутацию пусть не ярого левака, но убеждённого социал-демократа.
Произносить пылкие речи на вечеринке где-нибудь в меблированных комнатах и тем паче в трактире я не любитель, да и с радикальными высказываниями осторожничаю, памятуя о провокаторах. Но… лезет моя сущность выходца из двадцать первого века! Избирательные права для женщин, право на образование, пенсии, страховки, профсоюзы… Само в разговоре лезет, как я ни стараюсь сдерживаться.
— Бомбисты… х-ха! — я засмеялся негромко и зло, щурясь так, будто смотрю на Льва Ильича через прицел, — Вот и поиграем, сударь! Вы решили, что я буду играть по вашим правилам? А вот хрен вам!
— Кстати… — прошипел под нос я, выходя из чащобы на аллею и раскланиваясь с малознакомыми немолодыми дамами, выгуливающими резвого фокстерьера, разогнавшего всех ящериц, жуков и бабочек в округе, — надо будет уничтожить не только Льва Ильича, но и этих… Ишь, выкупить они долги решили, бизнесмены чёртовы! Благодетели!
Фоксик, завидев меня, завилял хвостом, и подхватив какую-то увесистую палку, принёс, привставая на задние лапы и настойчиво тыкая её мне в руки.
— А, Алексей Юрьевич… — заметила меня хозяйка весёлой псинки, — не узнала, уж простите.
— Добрый день, Матильда Генриховна… Евгения Петровна… — приподнимаю кепку, — ничего страшного, мы здесь не на светском приёме и некоторая расслабленность более чем уместна.
— А ведь помнит вас Атос, — умилилась Матильда Генриховна, — хотя казалось бы… щенком ведь был, когда играл с вами, а до сих пор помнит и любит!
— Да и я его помню… — наклонившись, потрепал фокстерьера по холке и забрал палку, — вы позволите?
— Охотно! — засмеялась дама, чуть оперевшись на локоть подруги, — Я, признаться, не большая любительница подобной гимнастики, а Атосу только в радость!
Фокс, весело тявкая и мотыля огрызком хвоста, с радостью носится за палкой, успевая заодно хапнуть пастью пролетающую стрекозу и согнать нахальную ящерицу, решившую погреться на солнце, да на свою беду, попавшуюся собакену на пути.
«— Эксы[22]? — обдумывал я, кинув палку и ожидая, пока Атос принесёт её, — Натравить… хм, а не слишком ли сложно?»
— Экий резвунчик, — умилился пожилой господин, гуляющий с внучкой, кудрявой девчушкой лет семи. Остановившись, он разговорился с женщинами, и как это всегда бывает в Москве, нашлись общие знакомые и друзья, так что дальше шли в компании, уже по-приятельски.
«— Да пожалуй, что и не
