Одиссея Тёмного принца (СИ) - Силаева Ольга

Таисса приподнялась на песке, увлекая Дира за собой. И остановилась.

Она не могла взлететь.

Никак.

Словно она никогда не умела этого делать.

– Ч-что? – запинаясь, произнесла Таисса. – Я ведь не сплю, верно?

Дир серьёзно и печально смотрел на неё:

– Нет.

Гравитация. Проклятая сила притяжения действовала на неё так же, как на обычного человека, и Таисса ничего не могла ей противопоставить. Какого чёрта? Что произошло?

Таисса испытывала нечто подобное лишь раз в жизни. В Храме Великого Тёмного, который…

…Отобрал у них способности.

Был лишь один способ это проверить. Таисса рывком подхватила Дира под колени и плечи, собираясь подкинуть его в воздух, – и охнула, оседая на песок.

– Слишком тяжело, да? – тихо спросил он.

Таисса ошеломлённо глядела на него.

– Как… – Она не находила слов. – Когда?

– Когда мы были в горячих источниках, – мягко сказал Дир. – Всё произошло именно тогда. Ты просто потеряла ауру.

Таисса нахмурилась, прислушиваясь к себе и к Диру. К его рваной Тёмной ауре, почти потухшей, но…

– У тебя есть аура! – хрипло выдохнула она. – Тогда почему у меня нет… почему…

– Это лишь остатки ауры, – терпеливо сказал Дир. – Влияние Источника не ушло. Я даже могу взлететь на секунду-другую или продержаться пару ударов против другого Светлого… наверное. Но это… – он помедлил, подыскивая слова, – словно двигаться на ходунках. Лишь оболочка Источника. Под ней – пустота.

Таисса молча обхватила голову.

– После того как это случилось, я пробежался по закрытой сети, – негромко сказал Дир. – Аэрозоль, похоже, прошёлся по атмосфере всей планеты и дошёл до… в общем, легче сказать, докуда он не дошёл.

– До Антарктиды?

Дир покачал головой:

– Нет. Но Совет наверняка объявил эвакуацию для некоторой части Светлых, чтобы сохранить часть войск «на чёрный день», и те переждали атаку под землёй.

Таисса смотрела на свои руки. Такие обычные, такие… она могла пробивать стены, могла исцеляться за доли секунды, могла…

Больше нет.

– Спасибо тебе, – прошептала она. – За то, что ты хотел дать мне время хотя бы до утра.

– Я попытался бы оттянуть этот момент и дальше, но утром нам пришлось бы взлететь и ты поняла бы всё сама. Кстати, наше пари всё ещё в силе.

Таисса изумлённо подняла голову:

– Что?

– Пари на желание, – сказал Дир мягко. – Озеро и звёзды никуда не делись, Таис. Посидим тут ещё немного? Без безумной страсти, только я и ты?

Таисса тихо простонала сквозь зубы. Сейчас ей точно было не до того, чтобы сдирать друг с друга одежду между поцелуями. Ей, кажется, вообще ни до чего не было дела.

– Налей мне вина, пожалуйста, – попросила она. – Я знаю, что напиваться с горя – плохая идея. Просто… один бокал. Или два.

Дир встал. Послышались тихие шаги, потом звук льющегося вина, и тонкая ножка бокала легла Таиссе в руку. Таисса машинально её сжала.

Она была человеком. Она – стала – человеком. Вот так просто.

Таисса не могла понять, как кто-то мог решиться на такое самостоятельно. Это было… чудовищно страшно, вот как это было. Упасть навстречу беспомощности, смерти, лишиться необыкновенного чуда, что сопровождало её с самого детства.

Вернон… что сейчас происходило с ним? Он сказал, что больше не будет принимать нейролептики. Он тоже знал, что лишится способностей?

…Но не выпил же он этот концентрат сам? Нужно быть сумасшедшим, чтобы на это решиться.

Таисса закусила губу. И, быстро отставив бокал в сторону, написала одно-единственное сообщение на линке:

«Я лишилась способностей. А ты?»

Ответит ли он?

– Таис, – тихо позвал Дир. – Для тебя только что всё изменилось. Если ты захочешь, чтобы в Женеву отправился только я или кто-то другой по твоему выбору, тебе достаточно только сказать.

Таисса подняла бокал и обернулась к нему.

– Нет, – проговорила она. – В этом плане ничего не изменилось. Мы отправимся вдвоём, я и ты. Просто… – Она устало улыбнулась. – Хотела сказать: «дай мне время привыкнуть», но привыкнуть тут невозможно. Попробую притерпеться по пути.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дир неслышно подошёл. Сел рядом с ней, обхватив руками колени.

– Мир изменился, – произнёс он, глядя на озеро. – Возможно, навсегда. Ты в это веришь?

Таисса покачала головой, глядя на молчащий линк:

– Ни капельки. Никакой паники, давки, кутерьмы в новостях…

– Образцовый апокалипсис, – согласился Дир. – Пароход идёт ко дну, а пассажиры чинно сидят в кают-кампании. Всё очень чистенько и пристойно.

– Никто не будет нас здесь искать, – проронила Таисса. – И ни один человек не узнает, что дочь Эйвена Пирса лишилась способностей. – Она закусила губу. – Знаешь, мне очень хочется, чтобы никто и не узнал. Мне… стыдно. Словно это я виновата в том, что со мной произошло.

Дир внимательно посмотрел на неё:

– Тебя волнует, что они скажут?

– Я не хочу быть плачущей, дрожащей и слабой. Униженной. Побеждённой. – Таисса глубоко вздохнула. – Я знаю, что никогда не буду такой, если не захочу. Всё зависит от меня. Но… но… всё равно. Это будто выйти на площадь без одежды.

– Вместе с теми, кто ходил нагими всю свою жизнь, – задумчиво произнёс Дир. – А немногие одетые будут смотреть на вас свысока.

– Да.

– Теперь ты знаешь, каково было твоему отцу.

Таисса упёрлась подбородком в колени.

– Это… куда больнее, когда испытываешь на своей шкуре.

Дир обнял её за плечи.

– Принцесса, я здесь, – шепнул он ей в висок. – Мы победили Дэй на Луне, помнишь? Обхитрили Совет. Ты вернула нам нашу реальность. Мы справимся.

Таисса с невесёлой улыбкой провела рукой по песку:

– К сожалению, Великий Тёмный ничего не предусмотрел на этот счёт. А теперь, когда у меня больше нет ауры, он меня и не почувствует.

– Значит, справимся сами, – спокойно и уверенно сказал Дир. – Я не знаю, помнишь ли ты, но я некоторое время был членом Совета и нёс ответственность за то, что происходило на половине земного шара. Потом, правда, на мои плечи лёг весь земной шар и пришлось сбежать за тобой от ответственности сначала во Франкфурт, потом в Антарктиду и, наконец, в космос, но начало было хорошее.

Таисса подняла голову и улыбнулась:

– А значит…

– А значит, ты и я отправляемся в приключение. Вместе. И мы победим.

Лунная дорожка сверкала на озёрной глади, словно и впрямь манила в приключение. Дир вдруг вскочил.

– Идём.

– Куда?

– Ну не думала же ты, что пикником на берегу всё и ограничится? Я приготовил тебе ещё один сюрприз напоследок.

Сюрприз ждал на берегу.

Лёгкий силуэт двуглавой лодки покачивался на воде в зарослях тростника. Дир протянул руку, и Таисса перебралась за ним внутрь, чувствуя себя странно неуклюжей. Будь у неё способности, она бы двигалась совершенно так же, так откуда эта неловкость?

– Это ты, Таис, – проронил Дир, отталкиваясь от берега. – Всё ещё ты.

– Я знаю. Но в Храме всё было по-другому. Мы все думали, что способности вернутся, когда мы выберемся. А сейчас… – Таисса вздохнула. – Я ною и жалуюсь. Извини.

– Поверь, это лучше мрачного молчания, – серьёзно сказал Дир. – Я хочу знать, что ты думаешь и что чувствуешь.

Таисса покосилась на него:

– Тебя никогда не называли занудой?

– Ну разве что какая-нибудь не особенно вежливая девица, – невозмутимо произнёс Дир. – Кстати, ты взяла купальник?

– Нет.

– Вот и я нет.

Они выплыли почти на середину озера. Дир одним красивым движением открыл вторую бутылку вина и протянул бокал Таиссе. Вино таинственно поблёскивало в звёздном свете, ночь манила, и, если забыть…

К чёрту! Она забудет. До утра у неё есть полное право не думать ни о чём.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В корзинке для пикников, притаившейся на дне лодки, прятались крошечные канапе с манго. Таисса откусила волшебное воздушное тесто и прикрыла глаза.

Жизнь продолжалась. Её мать, красивая и бесконечно талантливая, заново нашла себя в театре и, возможно, ещё вернётся в кино. Миллиарды людей творили, влюблялись, наслаждались рассветами и закатами, путешествовали и делали мир лучше. Даже оставшись человеком, Таисса продолжит быть собой.