Дом для новобрачных - Петти Сэльер

   Потом он смотрел, как она отъезжает, расстроенный и злой. Ну почему, почему он не может произнести те слова, которые навеки соединят их сердца?

   Когда Даниэль примчалась в аэропорт, монитор показывал, что самолет уже приземлился. Она огляделась и увидала Лизу — та ждала ее.

   — Лиза! — крикнула она. Сестры обнялись. — Я скучала без тебя.

   — У меня миллион новостей, — говорила Лиза на ходу. — Манни приедет недели через две. Я нашла фотографа. Нам с тобой надо сшить наряды: мне свадебное платье, тебе — подружки невесты. — Она осеклась. — С Полем не получается?

   — Ли, кажется, я говорила во сне и Поль слышал.

   — Сказала, что любишь его? — Лиза в возбуждении уставилась на нее.

   Даниэль твердо держала руль, следя за движением на запруженном шоссе Сан-Диего.

   — Не знаю. Поль не сказал. Хуже того — я проснулась, а у меня руки вокруг его шеи и я его целую!

   — Вот это да! Грандиозно! — воскликнула Лиза.

    —  Как ты можешь такое говорить?

   — Но ведь ты же хочешь показать Полю, как прекрасна семейная жизнь?

   Даниэль свернула с шоссе к дому.

   — Лиза, я отпугнула его.

   — Ты его любишь. А любовь способна творить чудеса.

   — Хотелось бы в это верить. Но когда Поль шарахается от меня, я чувствую, что могу его потерять.

   — Остается только одно, — лукаво улыбнулась Лиза. — Вцепись в него покрепче и не отпускай!

   Следующей ночью Поль не стал готовить ко сну жесткий диван. Он больше ни одной ночи не проведет рядом с Даниэль, иначе не выдержит и набросится на нее.

   Он привез из дому спальный мешок и палатку и стал устанавливать ее во дворе. Из трейлера вышла Даниэль.

   — Поль, что ты делаешь?

   Он натягивал тент, не глядя на нее, чтобы не передумать.

   — Сегодня я буду спать здесь.

   Она подошла, пахнув на него духами.

   — Это из-за меня?

   — Нет, Даниэль, не из-за тебя.

   — Тогда почему ты не спишь в трейлере, как вчера?

   Он с силой дернул шнур и привязал его к колышку.

   — Для нас обоих будет лучше, если до окончания строительства дома я буду спать во дворе.

   Она долго молчала, опустив голову. Она все-таки обиделась.

   — Конечно, Поль, — наконец прошептала она и ушла в трейлер.

   Поль был так расстроен, что сшиб колышек, палатка обрушилась, и пришлось начинать все заново.

   Угрожающие черные тучи закрывали небо. Ветер трепал парусину палатки.

   Через окно трейлера Поль видел Даниэль, сидящую за компьютером. В последнее время

она не задергивала занавески, как бы приглашая его быть участником всех ее дел.

   Его тянет к ней. Остается всего несколько дней, а потом трейлер увезут со стройплощадки, и он отправится к себе, а она — к себе.

   Упали первые капли дождя. Он заставил себя залезть в палатку. Через окошечко полога ему было видно, что Даниэль вошла в ванную. Потом вышла в ночной рубашке.

   Перестань издеваться над собой, приказал он себе, отвернулся от окна и залез в спальный мешок. Капли дождя молотили по крыше, сырой холодный ветер задувал под полог. Поль застегнул «молнию» до подбородка. Он считал, что спать одному в палатке будет легче. Как он ошибался! Чем дольше он был вдали от Даниэль, больше его тянуло к ней.

   Даниэль посмотрела через залитое дождем окно на намокшую палатку Поля. Ливень еще усилился, почему же Поль не приходит в сухой трейлер?

   Она знала почему. Если он придет, то окажется в ее постели, а он не готов закрепить их отношения. Лиза сказала: «Вцепись" в него покрепче и не отпускай». Может, она действительно держит его слишком слабо? Надо за ним сходить. Показать, что она о нем заботится.

   Даниэль поискала зонтик, но не нашла. Она накинула на голову одеяло — и выскочила под дождь. Порыв ветра распахнул дверь и прижал ее к стене трейлера. Пока Даниэль боролась с дверью, ветер сорвал с нее одеяло и поволок его по земле.

   Девушка решила вернуться в трейлер за другим одеялом, но дверь не поддалась: ее заклинило. Насквозь промокшая, Даниэль изо всех сил принялась дергать ручку.

   Вдруг ее обвили сильные руки.

   — Что ты здесь делаешь? — закричал Поль, перекрывая шум дождя.

   — Дверь не открывается!

   Он несколько секунд так же безуспешно дергал   ручку,   не   обращая   внимания на дождь, который нещадно хлестал его лицу, затем прижат девушку к себе и потащил в сухую палатку.

   В палатке Поль усадил дрожащую от холода Даниэль на пол. Если ее немедленно не согреть, она простудится.

   Он порылся в сумке и вынул рабочую рубашку.

   — Снимай ночнушку.

   — Ничего страшного, Поль, я в порядке, — сказала Даниэль и чихнула.

  — Скажешь тоже. Снимай.

   Дрожа, она ухватилась за край ночной рубашки, но та прилипла и не поддавалась. Тогда Поль, не долго думая, разорвал ее одним рывком и своей рубашкой, как полотенцем, принялся растирать ей спину, грудь и живот, потом бедра.

   Только когда на ее лицо вернулись краски, Поль успокоился. Их глаза встретились. Он выронил рубашку.

   — Даниэль, — чуть слышно произнес он, сжав ее груди.

   — Возьми меня, Поль. Возьми меня.

   Он рывком прижал ее к себе. Она застонала и потянулась к застежке на его джинсах.

   — Даниэль, ты правда этого хочешь? — прошептал он, зная, что ни за что на свете не сможет ее обидеть.

  — Я хочу тебя, Поль, — она дышала ему в ухо, — не уходи.

   Он целовал ее губы, глаза, нос, он хотел целовать ее всю. Она медленно расстегнула «молнию», сняла с него джинсы и плавки, расстегнула рубашку и прильнула губами к голой груди. Вскоре он застонал, повалил ее на спальный мешок, опустился на колени и погрузился в ее тело.

   Даниэль выгибалась и стонала под его ритмичными движениями. Ее тяжелое дыхание лишь разжигало его страсть. Существует только она, прекрасная Даниэль. Она шумно дышала, извиваясь от наслаждения, и, отвечая на ее растущее возбуждение, он стал двигаться быстрее, пока удовольствие не достигло пика.

   Поль вглядывался в бирюзовые глаза и видел, что их переполняет блаженство. Еще не понимая, что это говорит он сам, он несколько раз повторил:

   — Я люблю тебя, Даниэль. Я так люблю тебя.

   Крещендо чувств наполнило все его существо. Нежные руки оплетали его.

   Когда волнение улеглось, на него сошел бесконечный покой. Он лежал рядом с ней и нежно целовал ее в губы. Она — его часть, более важная, чем он сам. От ее сладкого запаха он чувствовал себя на небесах. Он никогда не позволит, чтобы она ушла.

   — О Поль, я люблю тебя!

   Ему казалось, будто долгие годы он изнывал от жажды и вот наконец напился. Он закрыл глаза. Так бы и остаться с ней навсегда в этой палатке. Он сам себе не верил. Поль Ричардс, одинокий волк, самый непривлекательный мужчина.