Жемчужный и Нёбе - Роман Шнайдер

— Всё в порядке, — посерьёзнел Вольф, — я тебя понимаю, Ганс отличный любовник. Хочу, чтобы у вас всё было хорошо.

— Спасибо, — Георгий аккуратно подал ему чашку горячего чая.

Вольф шумно отхлебнул и поцокал языком.

— Крепкий!

При этом, он скосил глаза на пах Георгия. Под просторными тренировочными штанами отчётливо выделялся его член. Георгия снова бросило в жар, но Вольф как будто ничего такого не имел ввиду, продолжая прихлёбывать чай с серьёзным видом.

— Я только хотел тебя попросить, если ты несерьёзно — не затягивай. Он очень чувствителен. — глядя в сторону, в перерыве между глотками, неожиданно сказал Вольф.

— А похоже, что у нас несерьёзно? — холодно спросил Георгий.

Вольф грустно усмехнулся:

— Ты же сам понимаешь, как это выглядит? Только без обид.

— И как же это выглядит?

— Молодой парень, из развивающейся страны с одной стороны, и с другой — мужчина, из благополучной Германии. Что у вас общего, кроме того, что вы оба — геи? И вообще, ты уверен, что ты гей? — Вольф в упор посмотрел на Георгия.

Тот разозлился и смотрел ему в глаза в ответ не моргая, пока Вольф не отвел взгляд.

— Да. Я в этом уверен. — холодно отчеканил Георгий. — Не ожидал такого вопроса от тебя.

— Пойми правильно, у молодёжи это модно, они экспериментируют, ищут себя… — настала очередь смущаться Вольфа.

— Ты ничего не знаешь про жизнь в России. Если бы кто-то узнал, что я гомосексуалист — меня бы возможно убили бы, ну или вся жизнь превратилась бы в череду издевательств. От коллег, знакомых… даже от родственников. Тем более от родственников. А в девяностых, когда я был подростком — наверняка довели бы до самоубийства. О какой «моде» ты говоришь.

— И при этом, вы всерьёз рассматриваете как вариант вам вдвоём перебраться туда?

— Всё медленно меняется. Но меняется.

Вольф помолчал.

— Как бы то ни было, я беспокоюсь за Ганса. Мы были очень близки. Ну и, с другой стороны — что у вас общего?

Георгия как окатили холодной водой. Тот самый вопрос, который он задавал сам себе уже несколько дней.

— О чём вы разговариваете вечерами? Понимаете ли шутки друг друга? — продолжал Вольф глядя на дно своей кружки.

— У нас всё хорошо. Я не могу говорить за него, но мне с ним хорошо. И я стараюсь, чтобы ему тоже было со мной хорошо.

— Надеюсь. — медленно ответил бывший Ганса. — если это сиюминутное увлечение… Особенно, если это сиюминутное увлечение, даже если только с его стороны, он всё равно будет раздавлен.

Повисла пауза. Мысли роились в голове у Георгия:

«Что он ждёт, чтобы я сказал? Сказать ему, что я люблю Ганса? Лучше промолчать? Лучше промолчать!»

Вольф вздохнул, отдал чашку и улыбнулся:

— Извини, это уже не моё дело, но мы с ним ещё и друзья. Не только бывшие любовники.

— Я понимаю, — максимально холодно постарался сказать Георгий, давая понять, что это совершенно точно не дело Вольфа.

Закрыв за гостем дверь, Георгий вернулся в ванную и продолжил брить пах. Остаток дня прошёл скомкано: вышел пообедать в кофейне неподалёку и купил пару пирожных на ужин. Вздремнул. Пощёлкал каналами телевизора. Начал готовить ужин, когда с работы вернулся Ганс. За ужином Ганс рассказал о работе, а Георгий — о том, что заходил Вольф и занёс диски. О чём они разговаривали он пересказывать не стал.

— Спасибо за ужин, мой любимый — улыбнулся Ганс, — последние слова он произнёс на немецком, так же как и было написано в его утренней записке, о которой Георгий совсем забыл. Ему стало стыдно, и он потянулся к губам любовника. Поцеловав его, он ощутил возбуждение и непонятную злость. Он сам не понимал, на кого и на что он злится. Вместо лёгкого ответного поцелуя он продолжил целовать его жёстче, слегка прикусывая губы.

— Ух ты, — отпрянув удивился Ганс, — что такое, милый?

— Давай сделаем это сегодня пожёстче? — прошептал ему Георгий.

— Ты уверен? — Ганс внимательно посмотрел на парня и улыбнулся, — ничего не будет болеть? Я просто беспокоюсь за тебя.

— Я уверен, — ответил Георгий и снова впился в губы партнёра.

Уже в постели, жестко взяв любовника в рот, но с трудом удержавшись от того, чтобы залить его горячим семенем, Георгий поцеловал пылающие и мокрые от слюны губы Ганса и помог повернуться спиной и встать на четвереньки. Медленно раздвинув тугие мышцы сфинктера головкой члена, он аккуратно втиснул его весь внутрь. Ганс положил голову на руки и стонал прикусив большой палец.

— Пожёстче? Точно? — наклонившись к нему сзади прошептал Георгий.

— Да, — хрипло ответил Ганс.

Георгий начал медленные движения, постепенно ускоряясь, Ганс продолжать стонать, когда член его парня входил в него и поскольку Георгий постепенно ускорялся, скоро стоны слились в непрерывный высокий звук. Пальцы молодого мужчины крепко сжали бёдра немца, бедра двигались чётко и ритмично, Георгий прикрыл глаза, пытаясь поймать пик нарастающего возбуждения для оргазма, но он всё ещё ускользал, тогда он представил, что на месте Ганса, так же стонет Вольф. Его большой и крепкий член скользит в его чуть более полной чем у Ганса заднице. Он возбудился — ощущение близости оргазма снова появилось, и неожиданно, он вспомнил как занимался этим с Алексеем. Точно так же, тот стоял перед ним, задрав зад, а Георгий вгонял в него член постепенно распаляясь, и тот так же стонал, от боли и страсти…В этот момент наступило облегчение. Георгию показалось, что презерватив не выдержит такого объёма спермы и лопнет. Когда член прекратил сокращаться, он аккуратно и медленно достал его из анального отверстия партнёра. Тот продолжал стоять на четвереньках постанывая.

— Тебе больно, — взволновано спросил Георгий, заметив следы крови на презервативе.

— Немного…и очень приятно, — прерывисто ответил Ганс. Он потянулся за салфеткой и поморщившись, прижал её к анусу. После этого, он перевернулся на спину, и Георгий удивлённо заметил под ним мокрое пятно и мутную каплю на его члене.

— Ты тоже кончил? В самом деле?

Ганс тихо засмеялся:

— Сам не ожидал от себя такого. У меня это в первый раз.

От нахлынувших чувств, Георгий поцеловал партнёра в губы, а потом скользнул к его члену и облизал головку. Ганс, извиваясь, захихикал:

— Прекрати, он ещё очень чувствителен. У тебя всё в порядке?

— Прости… — Георгий погладил ягодицы любовника, — может быть немного натёр, но это того стоило.

— Определённо, — Ганс снова поморщился, — пойду в душ. Ты со мной, или попозже?

— Я после тебя, мне ещё в туалет надо.

Уже когда мужчины засыпали,