Пушкарь его величества - Юрий Цой

написал записку и отправил с ней на заселение к интенданту. Я попрощался с Прохором, попросил передать всем от меня привет, и со вздохом пошел искать нужное помещение в другом здании. Это оказалась казарма, где жили воспитанники. Так как сейчас были каникулы, то одинаково одетые подростки в небольшом количестве встречались на улице и в казарме. Они то и подсказали, в какую дверь стучаться. За ней оказалась комната с прилавком, как в магазине. Я покашлял, а затем позвал.

- Господин каптенармус! – Из двери за прилавком вышел невысокий, лысоватый мужичек и воззрился на меня.

- Вот! – отдаю ему записку директора. Тот молча достал гроссбух и занес мою фамилию в список. Напротив нее стал в столбик писать выданное имущество, которого пока не было. Затем скрылся за дверь и минут через пять вывалил на прилавок целую кучу вещей. Потом сходил еще раз и положил стопку постельного белья, тонкое одеяло и подушку.

Обмакнул перо в чернильницу и протянул мне.

- Крестик поставь.

Я не глядя рисую размашистую подпись. Каптерщик удовлетворенно хмыкает и кладет сверху кусок мыла.

- В третьей казарме занимай свободную кровать. Расписание распорядка на двери. Все вопросы к дежурному. Понятно?

- Так точно, господин каптенармус! Разрешите представится, по случаю знакомства. – Кладу рубль на деревянную стойку. Тот опять хмыкает, меняет мои ботинки на другие и добавляет запасную пару чулок и несколько носовых платков.

- Если чего надо, заходи, не стесняйся. Вот тебе мешок. Переоденешься, сложишь сюда и приноси мне.

Я поблагодарил и в две ходки занес выданное в свою казарму под номером три. В ней стояло десятка четыре одноярусных деревянных кроватей, больше похожих на нары, но со спинкой. Возле каждой тумбочка и больше ничего. Большинство были заправлены, на нескольких валялись кадеты. Кто спал, один читал другие сидели кружком и о чем то общались. На мое появление все, кроме спящих, отреагировали с интересом, но пока только смотрели. Я не спеша переоделся, лишнее сложил в тумбочку, остальное в мешок и отнес в каптерку. Прошелся перед зеркалом, полюбовался, как сидит форма. Хоть и не служил в прежней жизни, но с тонкостями по рассказам старших был знаком. Поэтому, подошел к сидящей троице и представился:

- Василий Пахомов. Знакомиться будем?

Ребята не стали чванится и представились со своей стороны. Николай, Александр и Петр.

- Тут у вас чайку организовать можно? – достаю второй рубль, взятый именно на этот случай. Третий был про запас.

- Это мы мигом! – Петька схватил деньги и, подхватив картуз, выскочил из помещения.

- Что-то ты к нам не по времени попал. Новеньких у нас уже год как не было, - Александр плотненький с темной шевелюрой паренек, сказал начинающимся ломаться голосом.

- Так получилось. Батя не ко времени помер, родни нет, вот и определили сюда по протекции.

- Из солдатских, будешь? – это уже Николай.

- Да, отец, царство ему небесное, в Преображенском служил.

- Наш, человек! То-то знаешь, как службу начинать. К нам подошли еще парни, представились, но я не стал запоминать, успею еще. Тут вернулся Петруха с кульками пряников, баранок и немного конфет. Ребята принесли заваренный чай и кипяток в большом чайнике. У каждого была своя кружка и все принялись за угощение. Пошли расспросы про деревню, семью, затем меня просветили про местные порядки, из которых самым неприятным, кроме строгости преподавателей, оказалось отношение дворянского класса, в смысле учеников дворянского происхождения, учащихся в отдельном классе, к простым ученикам. Поставил себе пометку, чтобы не подставиться. Оказалось, что в казарме сейчас живут те, у кого нет родственников и им некуда ехать на каникулы. Еще можно ходить по воскресеньям в увольнение, конечно тем, у кого нет залетов. В общем, жить можно, если осторожно. За каждым классом закреплен надзиратель, который днюет и ночует в училище, став для кадетов и папой и мамой в одном лице. Сейчас наш куратор подпрапорщик Семен Трофимович Кузнецов в отпуске по причине каникул. В это время в училище почти не бывает старших офицеров, поэтому то, что мы встретились сегодня с директором, не иначе как чудом не назовешь. О чем мне и сообщили первым делом. Наставника нашего характеризовали строгим, но справедливым служакой, который был прямой как шпала и не любил лизоблюдов.

Попили чайку и шустрый Петька вызвался показать мне училище. В нашей казарме располагалось четыре взвода примерно человек по тридцать. Мы были в третьем по старшинству взводов, в котором учились отроки тринадцати, четырнадцати лет. В соседнем здании жили благородные количеством поменьше и всего три взвода. Отдельно стояло здание с младшими учениками и еще одно с девицами. Чему обучали слабый пол, я представлял очень слабо, только и были мысли о вышивании и танцах. Столовая находилась в главном корпусе, как и небольшой спортивный зал. Основные занятия по физподготовке проходили на открытой площадке, невзирая на сезон и погоду. Тут имелись широкая беговая дорожка по кругу, яма с песком, брусья и турники. Для этого времени, весьма неплохо! Везде порядок и чистота. Тут же на территории располагалась лавка, в которой закупился Петька. Товары в основном были ширпотребного характера, но можно было заказать отсутствующее, сделав предоплату. Так как денег у меня в перспективе не будет, то об этом можно и не думать. Идея сделать с кем-либо совместный бизнес по производству металлических перьев откладывается на неопределенное время. Самое главное на текущий момент я выяснил. Здесь есть библиотека, но читать можно только там, без выноса книг. До начала экзамена моих знаний мне необходимо подтянуть себя по истории, вдруг мои неполные сведения расходятся с существующими, а также надо загрузиться необходимыми знания по вероисповеданию. Что, пожалуй, еще трудней, чем история.

Подошло время обеда, и мы дружной группой пошли на кормежку. Уселись за большим столом с деревянными лавками с двух сторон. Спустя минуту, с раздачи дежурный принес две кастрюли с первым и вторым, поднос с нарезанным хлебом и чайник с компотом. Сидящий с краю, вихрастый пацан, шустро наполнил супом, стоящие стопкой жестяные тарелки. Ничего, есть можно! Попробовал местную стряпню. Главное сытно! На второе была густая каша с волокнами мяса. Отсутствием аппетита никто не страдал, и нехитрая пища залетела в растущие тела без всякой задержки. Теперь можно не спеша попить компот и немного изучить сидящих парней. Как я уже говорил, наш взвод состоял из подростков тринадцати и четырнадцати лет. Разница между двумя учениками могла составлять почти