Эвотон: 180 - Андрей Крыжевский

Если же считаете, что воспитали свой цветок правильно и согласно морали – не спешите себе аплодировать! А лучше вспомните: сколько раз воздействовали на остальных! Имели право? Если считаете, что имели, проследите за своими наставлениями. Считаете, что изменят воспитываемого? Изменят! Непременно изменят!.. И не только его! Сказанное слово будет воспринято чрезвычайно сложным миром, который может сравниться лишь с нашей Вселенной! И даже может впитаться иными мирами! Но самое страшное в том, что качество слова в вашем мире и остальных может отличаться кардинально. Спросите: «А как же иначе? Вижу нарушителя и воспитываю моралью!» Но толк, господа-садоводы, будет только тогда, когда учитель не сотрясает воздух о праве на жизнь с пистолетом в ладони, а когда наставник молчит, надёжно придавив оружие нерушимой стопой…

Но новое Поколение – не помощник! Потому что вирус можно остановить лишь полной изоляцией его носителей! С сожалением и болью в сердце размышляю… С сожалением и болью в сердце, господа-садоводы!..»

«…где находились…»

– …Вархунд! Вархунд! Вархунд! – не замолкала толпа, обступившая легковой автомобиль с тонированными стёклами, одно из которых, скрывшись наполовину в толще двери, позволило обнажить лицо абсидеума. – Абсидеум! Абсидеум!..

– Суливейцы… – спокойно с довольным выражением лица, но не без снисходительного презрения произнёс их кумир, поглядывая в сторону Тауэрского моста, возле которого сосредоточились представители его цивилизации и бойцы. Последние состояли как из остатков армии Су Ливея, так и из переметнувшихся мятежников Объединённых вооружённых сил Совета первой Формации, каких всегда хватало во все времена…

Автомобиль передвигался на низкой скорости, поэтому напряжённые глаза сквозь слегка выпуклые солнцезащитные очки могли детально рассмотреть каждого военнослужащего Совета, отказавшегося от измены. Их преисполненные искренней преданностью, непоколебимыми убеждениями, нерушимым мужеством лица – единственные отражения душ, к которым Вархунд испытывал бесконечное уважение. Каждого сохранившего верность бойца обступали два суливейца и абсидеум, в обязанности которого в большинстве случаев входило уничтожение самостоятельного звена под сыпавшиеся призывы, угрозы двух боевиков. Глаза пришельцев непрерывно пылали огнём – их вторая роль заключалась в обеспечении уязвимого состояния врага путём его медленного эвотонирования.

Внезапное появление суливейцев за пределами их территорий сопровождалось шоком остальной планеты!.. Рецепт фокуса оказался незамысловатым. А потому – гениальным: абсидеумы снабдили суливейцев Помощниками, способными наделить своих носителей функцией невидимости. Таким образом, прояснилась одна из причин массового пребывания пришельцев на планете – максимально позаботиться о том, чтобы такие приборы, оставшиеся на Земле после событий двухгодичной давности, не попали в ненужные для абсидеумов руки. Конечно, львиную долю Помощников суливейцам передали именно инопланетные интервенты за время своего официального пребывания на S24.

– Будь ты вечно проклят, конченая тварь! – разъярённо прокричал стоящий на коленях боец с приложенным к его затылку выходным отверстием ствола плазменного шока. – Сдох и восстал из мёртвых, дьявол во плоти!

Вархунд строгим тоном приказал водителю немедленно остановить автомобиль, к которому чувствовал нетипичную для абсидеума слабость и привязанность, как и большинство иных пришельцев. Начищенные до искромётного блеска тёмные туфли ударились подошвой об асфальт. Подошедший глава абсидеумской цивилизации вежливо, но воодушевлённо проговорил:

– Не будь идиотом, землянин! Вашему существованию вынесен приговор самим пространством! Переходи на нашу сторону – совершенно новой цивилизации, которую я уже создаю! Взгляни на них… – Вархунд показал пальцем на абсидеумов.

– Вы все на одно уродливое лицо!.. – с зашкаливающей агрессией выпалил пленник.

– Но уже через несколько часов всё изменится, землянин! Мир перевернётся, словно песочные часы, и всё обратится вспять! Но я продолжу историю абсидеумской цивилизации! Величественной, непоколебимой, жестокой! Внушающей трепет и страх! – в глазах Вархунда проскользнула тень пламени.

Пленник отчаянно пытался понять услышанные слова. На мгновение землянин даже выровнял дыхание, но затем проговорил с не меньшей неприязнью:

– Добро, перевёрнутое на сто восемьдесят градусов, есть зло! Если вся милость Вселенной внезапно вселится в вашу душу, задница по-прежнему останется задницей! – боец попытался сплюнуть в лицо абсидеуму.

Неподалёку от припаркованного автомобиля совершил мягкую посадку антиграв, из которого стремительно вышла девушка неописуемой внешности… Из каждой её клетки сочилась медовая аура всепоглощающего удовольствия и заботливого блаженства!.. Роскошь форм и плавность движений, возбуждающий взгляд тотального подчинения и ненасытной страсти молниеносно покоряли все находящиеся поблизости зрачки.

Девушка вплотную приблизилась к ошарашенному красотой пленнику, заставив заколдованных суливейцев расступиться. Землянин не отводил голодного взгляда от её пьянящих глаз и искушающих губ, которые только что увлажняющим движением кончика изумительного языка приоткрылись, пропуская воздух в лёгкие и насыщая им интригующе приоткрытую грудь. Она протянула ладонь находящемуся под действием совершенного гипноза бойцу, который послушно встал на ноги и безудержно обнял её, полностью открыв двери своим чувствам. Их губы немедленно слились в неимоверном по страсти поцелуе: казалось, что девушка начинала дышать мужчиной, а ладони с жаром обняли его голову, прижимая сильнее!.. Землянин обхватил прекрасное создание за талию, а правой ногой нежно, но порывисто соприкоснулся с проступающим сквозь обтягивающий костюм бедром. Их дыхание кричало, первым погрузившись в запредельный градус необузданной любви. Его ладони скользнули по женскому телу, надавливая на живот, который подставлялся в участившихся движениях. И наконец!.. Мужчина начал… задыхаться и открыл глаза, в которых отражался испепеляющий своей интенсивностью огненный шторм, чёрной дырой безжалостно вытягивающий земные эвотоны. Их поцелуй не прекращался – девушка прижала его голову, которая вместе с остальным телом уже оставалась неподвижной. В последние мгновения жизни мужчина испытывал лишь беззаботное блаженство от ворвавшегося в зрачки красного свечения процесса эвотонирования.

Раздался мощный взрыв, который привлёк всеобщее внимание, за исключением абсидеумки, которая, перед тем как смазать неповторимым и всепоглощающим нектаром влечения нижнюю губу землянина, совершила эмоциональный вдох, символизирующий прощальный стук его сердца. Мужчина свалился на землю. Инопланетянка задумалась, не открывая глаз. «Когда-то и я окажусь на твоём месте, землянин… Но я умру из-за настоящей любви!»

– Насладилась?! А теперь – за дело, – настойчиво произнёс я и переместился в пространстве, исчезнув из исходной позиции. Появившись в пространстве всего раз посередине намеченного маршрута, я окончательно обосновался в конечной его точке. Между появлениями пространства и времени не существовало, и этот факт не оставлял мне выбора – пространственное перемещение навсегда вошло в моё сердце, затмив собой все остальные подарки высших уровней развития сознания. Возле меня возникла моя возлюбленная… Любовь и чувства не являлись для меня преградой или страхом. Семьдесят процентов рассудка на иррациональные тридцать! Если у абсидеума эти тридцать наберутся… Горечь дискомфорта вносили лишь изменения, спровоцированные выбросом вещества из чёрной дыры с расшифрованной памятью. Когда-то первичный код, связанный с патрийцами и абсидеумами, подвергся корректировке клаудеумами. Фактически, именно их цивилизация создала нас такими, какими мы являлись уже достаточно длительное время… Тысячелетия… Клаудеумы выступили в качестве создателя… Вторичного… Послужив причиной появления вторичного кода, который теперь удаляется пространством при перепаковке как непредусмотренный массив данных. Защита в действии, взломать которую невозможно только потому, что мы и есть пространство!.. А значит, нужно приспосабливаться… И мой рецепт гениальный во всех отношениях.

– Дальний пролёт… Кажется, Вариант триста пятый подорвался на эвотонной гранате, – послышался неуязвимый голос моей спутницы.

Перед нами находился потрясающий Тауэрский мост, ведущий к не менее величественному и стремящемуся дотянуться до облаков зданию Мирового совета. Именно там пребывал Джеймс Филлс – англичанин, абсидеум, глава первой Формации и мира, друг Андрея, Алона и Велфария.

Первая секунда. Абсидеумским умом я бегло оценил обстановку. Первый пролёт моста – пятьдесят девять тел, из них – одиннадцать моих – Варианты с двести восемьдесят второго подвести девяносто второй, который обнаружил бойца Совета в первой из башен, поразившего меня в голову из снайперской винтовки. Вариантом двести девяносто третьим, бездыханно лежащим в центральном пролёте между башнями, снайпер ликвидирован. В отличие от необнаруженного мерзавца, стреляющего плазмой и скрывающегося за внедорожником, в котором покоится Вариант двести восемьдесят первый, с которого всё и началось здесь.