Гаран вечный - Андрэ Нортон

— Добро, значит, договорились. Что ты скажешь насчет того, чтобы провести со мной утренний смотр?

— Давай! Это мне больше по вкусу, чем все дворцы удовольствий в этом вашем тепличном городе.

Итак, с Анатаном и Закатом по пятам я начал свой ежедневный обход. Похоже, что в моем мозгу, обостренном утренним делом, появилось достаточно подозрений в слабости моих людей. Частичные отклонения в выполнении точных приказов, следы расхлябанности, которая продолжала существовать, несмотря на мои выговоры, едва различимое начало упадка в первоклассных отрядах, некоторая опрометчивая дерзость, отмечаемая в самых молодых людях, — я увидел все это и результат принес домой к себе, так как никто еще, кроме меня и других, подобных мне, не стоял перед растущим призраком какой-то неизвестной опасности.

Я знал, что Закат тоже видел, что лежит отчетливо перед нами, и что он тоже тщательно анализировал и взвешивал впечатления от утренней проверки. Мы сидели за обедом в столовой вместе, но почти не разговаривали до тех пор, пока не закончили, и я повернулся к нему.

— Ну?

Он покачал головой.

— Какой человек может подвергнуть дисциплинарному взысканию призраков? Я видел здесь то же самое, что и в Ру. Что я могу посоветовать, когда сам не могу привести в порядок собственный дом? Но клянусь Меченосной Рукой самого Оуна, парень, я пойду с тобой до конца, что бы ни случилось. Теперь пойдем в этот ваш дворец, раз ты так решил.

Мы устремились в мою гардеробную и там переоделись в богатую, но не бросающуюся в глаза повседневную форму, потому что я надеялся скрыть наши личности насколько возможно. Анатана предупредили сделать то же самое, и, пока я прикреплял тяжелый мешочек с похожими на бруски монетами к поясу, мы встретили его за дверью, тяжело дышавшего от волнения.

— Запомни, — предостерег я, — что мы должны по возможности остаться неузнанными и ночью находимся на службе. Не вздумай отделиться от нас и, самое главное, держи язык за зубами.

— Слышать — значит повиноваться, Лорд.

Напоследок я оглянулся вокруг. Какое-то внутреннее чувство, должно быть, подсказало мне, что пройдет немало времени, прежде чем я пойду обратно по этому коридору.

— Пошли.

На посадочной площадке нас ждал скромный флайер без каких-либо опознавательных знаков, и мы залезли внутрь. Анатан взял управление на себя, и мы по пологой спирали поднялись над военным кварталом. Мы с моим помощником договорились приземлиться на общественной стоянке, примыкающей к дворцу, так как только постоянным и хорошо известным завсегдатаям предоставлялась привилегия использования конфиденциальной стоянки на его крыше.

Закат сильно протестовал, но мое желание секретности одержало верх, к моему сожалению. Очень скоро под нами заблестели фиолетовые светильники общественной стоянки, и Анатан посадил флайер. Служащий подошел, чтобы направить нас в ряд других кораблей и получить плату, которую Анатан приготовил заранее. Закат и я держались в тени, надвинув наши шлемы так, что клювообразные козырьки затеняли наши лица. Анатан сунул квитанцию в карман, и мы пошли по откосу, который вел вниз до уровня улицы. Там, никем не замеченные, мы скользнули в толпу. Ю-Лак всегда становился прекраснее с наступлением ночи. Тогда ритм его жизни получается полным и шумным, иллюзия беззаботного веселья скрывает праздное времяпрепровождение горожан.

— Направо, — Анатан направлял нас.

Я буквально задохнулся, когда впервые увидел объект нашего изучения. Сокровища, должно быть, лились рекой при постройке той грезы, что стояла перед нами. Стены с вырезанными на них животными и цветами были сделаны из кремового хрусталя, чуть розоватого наверху и густошафранного у основания.

Широкий портал был открыт в соответствии с правилами, однако слабо мерцающая портьера скрывала наслаждения внутри от глаз случайного прохожего. На двенадцати розовых ступенях, ведущих наверх к нему, бездельничали телохранители и слуги, одетые в ливреи, полдюжины или более самых богатых лордов города. Все касты, кроме военной, были представлены здесь.

Изящная смуглая девушка-рабыня, с раскосыми, вызывающими глазами, стояла, ожидая, чтобы распахнуть портьеру для нашего прохода. Она лукаво вскинула на меня глаза и с усмешкой сказала:

— Вы решили сегодня почтить нас своим посещением, Лорд Гаран?

Моя слабая надежда на секретность пропала.

— Да, лунный цветок. Разве скромному солдату Флота запрещено участвовать в ваших развлечениях?

— Ничуть! — странно рассмеялась она. Затем, выдернув из-за пояса похожий на флейту свисток ее пустынной родины, она Извлекла из него низкую мелодичную ноту.

Тонкая белая рука выскользнула из-за портьеры и поманила нас внутрь. Терианка улыбнулась.

— Гит ждет вас, милорд. Входите.

Со своими двумя спутниками я прошел через разрез портьеры.

АЙЛА И ЛАНИЯ

Квадратный вестибюль, в котором мы оказались, освещался мягким желтым светом одной из новых солнечных ламп. Напротив нас был широкий сводчатый проход, прикрытый пурпурной с зеленым металлическим отливом занавесью. С рукой на складках этой занавеси стояла ожидающая нас проводница, девушка с покрытых ладом берегов Северного Ахола. Ее стройная фигура была закутана в янтарный шелк, и широкие полоски из мягкой меди охватывали ее грудь и талию. Ловко уложенная масса ее золотисто-рыжих волос скрывала почти все лицо, оставляя лишь узкий белый клинышек.

При нашем появлении она опустилась на колени и коснулась ладонями пола.

— Не соблаговолят ли благородные Лорды следовать за мной? — Ее голос был тонкий, но достаточно мелодичный. Закат дернул меня за руку.

— Они, кажется, собираются получить много удовольствий от нашей компании, парень. У меня такое ощущение, что мы лезем в клетку сапта.

Я предупреждающе сжал его пальцы. Но я также почувствовал, что мой пульс участился. Замечание Заката было подходящим. Всего три дня назад я был свидетелем, как измученного и старого грифа ласково уговаривали спуститься по откосу, который вел к клетке гигантского сапта. Он довольно охотно пошел к своему концу, доверяя людям, которые убеждали его.

Девушка отодвинула занавес. Я вошел без колебания.

Комната, в которой мы очутились, была похожа на золотую чашу, вырезанную, чтобы встретить губы какого-нибудь горного божества. Она была овальной формы, окруженная кольцом сводчатых проходов, количество которых достигало двенадцати, похожих на тот, через который мы вошли, каждый из них был закрыт драпировками, цвета которых сбивали с толку и переходили в другие. Стены наверху сходились резко в конус, острие которого было открыто к звездам.