Сережа, папа плохого не посоветует - Андрей Коткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вы только не подумайте, что в тот момент я точно также здраво мог рассуждать. Ничего подобного! Если бы не паралич, так орал бы, наверное, как резанный. Но и без того, мой ментальный призыв о помощи, обращенный к Гуамоко, был больше похож на рыдания. Ну, согласитесь, очень страшно внезапно попасть в ситуацию, когда тебя вдруг начинают заживо переваривать.
Правда, Гуамоко на мой призыв откликнулся буквально в ту же секунду:
— Не переживай, хозяин, сейчас мы тебя вытащим. Нужно только, чтобы эта тварюшка сама коснулась края моего тела.
Еще одна незабываемая минута моего медленного заглатывания, и это, наконец-то, произошло. Касание, я имею в виду. А потом мешок, обволокший меня почти полностью, вдруг начал судорожно сокращаться и расслабляться. Недолго, буквально всего-ничего, но мне эта грозящая гибелью неизвестность показалась вечностью.
— Ну, вот и все! — Внезапно снова послышался в моем сознании голос Гуамоко. — Еще немного полежите, хозяин, газовое облако рассеется, и ваш паралич спадет. А мое тело между тем усвоит всю эту вкусную эктоплазму. Повезло, теперь я в несколько раз быстрее смогу для вас свое тело преобразовать в экзоскелет. Надо бы вам еще тут, под местными деревьями, погулять, глядишь, еще такая же тварь спланирует.
От ругани в адрес Гуамоко в тот момент я с огромным трудом, но все же удержался. Вспомнил, что он мне, буквально только что, жизнь спас. Опять же он, хитрец, всю свою фразу строил так, словно исключительно о моем благе беспокоится. Но и на это его предложение, разумеется, я согласиться не смог. Напротив, едва спал паралич, отбежал от дерева подальше, и потом шел, стараясь близко к деревьям вообще не приближаться. Хорошо еще, что желудочный сок этой твари оказался не слишком разрушительного действия, от него только кожа на ногах покраснела и чесалась, да еще одежда с обувью обзавелись глянцевыми, слизевыми разводами.
Посылку, предназначенную для меня, я отыскал и выкопал. В этот раз Тот вообще расстарался: тут были и самые обычные магические камни, годные только на продажу, числом в два десятка, и два камня особенных. Как было написано в сопроводительном письме, эти камни были изъяты из тел вполне разумных демонов — метаморфов. Очень особый вид демонов, у которых вся их магия заперта в пределах тела. Как результат — единственное направление, по которому они могут магичить, это изменять самих себя. Зато уж это-то метаморфы проделывают с легкостью. А еще та посылка содержала очередной подарочек для Гуамоко: твердые элементы, применив которые, он сможет полностью закончить создание скелета для своего тела. От восторженных воплей разумного артефакта у меня даже голова загудела.
В дом дедушки с бабушкой я успел вернуться еще засветло. Сразу, едва скинул в своей комнате принесенные мной товары, переоделся в домашнее и замочил в тазике свои штаны, чтобы отмыть их от засохшей слизи, поспешил на кухню.
— Бабушка, ответь мне, это может быть очень важно, у тебя как дела с твоей магией обстоят? — Задал я немало заинтересовавший меня вопрос.
— Что это ты о моей магии вспомнил? — Удивилась бабушка. — Нормально они обстоят. Вон, все накопители в духовке, в стазис-камере, и прочие, что есть в доме, сама заряжаю, твоего деда не прошу. Чего это ты вдруг забеспокоился?
— А ты согласилась бы поменять возможность применять внешнюю магию на способность изменять свое тело? Чтобы накопители заряжать, можно ведь и просто отдельного специалиста нанять, — задал я вопрос, с замиранием ожидая ответа.
Ну, да, пока шел до дома обдумал, что мне делать с неожиданным приобретением. Разумеется, сам я на такое сильное ограничение своих способностей ни в жизнь бы не согласился, но это я, молодой парнишка, нацелившийся стать сильным архимагом — универсалом. А ведь для стариков такие камни могут стать уникальной возможностью вновь обрести полноценное молодое тело! И едва эта вот мысль посетила мое сознание, я сразу же подумал о своей бабушке. Точнее подумал о них с дедом вместе, но только сильно заопасался, что дед не пожелает со своей любимой алхимией расставаться.
— Сережа, рассказывай нормально, — возмутилась бабуля, — что за обмен такой? И ты вообще сейчас всерьез говоришь, или просто упражняешься в остроумии?
Пришлось рассказывать. Не все, конечно. Про мир демонов ни словом, разумеется, не обмолвился. Просто сообщил ей, что завелся у меня уникальный магический камень, который, возможно, только возможно, способен дать впитавшему его возможность к метаморфизму. Ну, и сообщил так же, что касательно степени проявления этих способностей, возможности их развивать и тому подобного не имею ни малейших сведений. Такой вот, замечательный кот в мешке.
— Ты посиди здесь минутку, я деда твоего позову, — бабуля, похоже, решила переложить тяжесть принятия столь кардинального решения на плечи супруга.
Дед пришел из своей алхимической лаборатории малость недовольным, что его от любимого дела оторвали. Но, едва узнал причину своего экстренного вызова, сразу же сменил недовольство на самый, что ни на есть, конструктив.
— Степан, это же шанс твое здоровье исправить! Слышать уже не могу, как ты во сне ночами стонешь, за зубами скрипишь, — надрывалась бабушка в попытке убедить деда в том, что этот шанс нужно использовать ему самому.
— Ни в коем случае, Зина, шанс омолодиться, первой нужно использовать именно тебе. Я на своих зельях еще не один десяток лет протяну. А там, если боги сподобят, внук для меня еще один такой камушек сумеет раздобыть. — Заспорил с ней супруг.
— Ну, почему ты всегда споришь со мной? — Рассердилась бабушка. — Принимай, первый, я сказала. А уж я потом, когда-нибудь.
— Не буду! Только после тебя!
— Ах ты!..
М-да уж, предложил! Так и до серьезной ссоры вот-вот дело может дойти. Впрочем, самое главное я уже выяснил: принципиальных возражений у деда на счет идеи стать метаморфом не имеется. А алхимия… может, еще не все потеряно. В конце концов, для поддержки алхимических реакций, если, конечно, не готовить зелья в промышленных масштабах, внешней маны алхимику нужно использовать совсем крохи. Может, такой небольшой ручеек дед все же еще и сможет выделять?
Чтобы погасить начинающуюся между стариками ссору, пришлось
