Индекс Цитирования (СИ) - Чалова Юлия

- ... не отзывается на стуки в дверь, по камерам видим - живой, играет и бухает. Все деловые встречи, которые еще были намечены Василевским, естественно отменяем, кому

- звоним, кому - пишем. Инвесторы дали небольшую отсрочку в пару недель, чтоб мы привели дела в порядок, но этот же за пару недель упьется до невменяемости. Нефедыч ходит злой, как черт. Хотел заказать себе новый ноут, да теперь все финансовые документы подписывает Яковлев - теперь жди, пока он в себя придет. И к тому же на том ноуте куча разных данных - если Игорь хоть что-то там случайно угробит, то всей нашей работе - сразу песец.

Я призадумалась над услышанным от Вани. Известия были однозначно неприятными, с учетом того, что у истоков «Хроноса» ровно девять лет назад стояли мы с Василевским. Вдвоем. И все начиналось очень бравурно, с задором и энтузиазмом. Да, время в чем -то изменило нас обоих. Больше нет в живых Василевского, да я стала на многие вещи смотреть по другому.

Но тут гарантированно налицо - катастрофа. То, что описывает Ваня, сейчас мне больше всего напоминает «Титаник», который медленно и верно погружается в темную и холодную пучину. И где-то по инерции еще суетятся стюарды, играют музыканты. Мой стартап сейчас тонет. Да, за годы работы с Василевским, я не раз хлопала дверьми и уходила. Но я знала, черт возьми, я точно знала - «Хронос» в надежных руках. Я имела право уходить и возвращаться.

Неловкая пауза в нашем видеочате вполне понятна и мне незачем скрывать то, что я расстроена и, одновременно - возмущена, новостями от Вани.

- Лада, - неожиданно бодро говорит Ваня, но я чувствую, что он лишь хорохорится. - Вот понимаю, что мысль - шальная, но чем черт не шутит.

- О чем ты?

- Да мы тут с Нефедычем толковали, после того, как Яковлев у него ноут забрал. Да и не только с Нефедычем, другие тоже с этим согласны. В общем, если ты вернешься и как-то отберешь у Яковлева его директорское кресло - против никто не будет. Ты только погоди, сразу не отказывайся. Надо еще потолковать будет аккуратно со инвесторами.

Я остолбенело смотрю на Ваню - ну надо же, такой тихий, а вынашивает коварные планы почти что дворцового переворота. Хотя, смотреть на то, как гибнет «Хронос» - до боли противно и мерзко. Правда, вот что Ваня имел ввиду под фразой «как -то отберешь» -непонятно. В юридических вопросах я не слишком сильна, но мне кажется, это невозможно.

- Вань, давай так. Мне для начала надо бы самой выбраться из этой непонятной ситуации и разобраться, зачем убили Василевского. Я не хочу стать следующей жертвой и вдобавок не уверена, что сейчас не являюсь подозреваемой. Не буду лукавить, я готова возглавить «Хронос», хотя бы потому, что я тоже стояла у него основания. Да и вообще, тема мне близка и нравится. Но пока надо присматривать за Яковлевым. И тебе это проще сделать, чем мне.

Ваня прекрасно понимает, что я прошу его фактически шпионить за собственным шефом, но за ним и вправду глядеть в оба надо. Макс сказал, что нам нужно несколько дней, чтоб со всем разобраться. Главное, чтоб за эти несколько дней Яковлев окончательно не потопил «Хронос».

Мы прощаемся и решаем периодически выходить на связь при необходимости - пока по скайпу или с электронной почты.

Как только отключился видеозвонок, сразу же навалилась неясная тревога. Так всегда бывает, когда привычный мир рушится и ничто не может дать чувство опоры и надежности. Я и признаться не могла себе, что все эти годы считала «Хронос» фактически своим детищем. Да, уходила и возвращалась - не лучшее поведение для ответственного родителя.

Но я помню, как создавала этот «Хронос» - в подарок Василевскому на день рождения. В тот момент у меня не было денег от слова «совсем», даже на гель для бритья и дезодорант. Было только умение наскоро стряпать простенькие сайты. Моя частная практика только намечалась и я нередко сидела вообще без клиентов, которые не особо горели желанием обращаться к никому не известному психологу.

Василевский тоже сидел без работы, уволенный с волчьим билетом из университета, в котором преподавал несколько лет. Буквально за пару вечеров, накануне его дня рождения, я сделала сайт компании, которую гордо назвала «Инновационный научный стартап «Хронос» и передала все данные Василевскому.

Остаток праздничного вечера мы провели за огромным куском ватмана, куда с головокружительной лихостью набрасывали идеи мозгового штурма - чем заниматься в стартапе, кто и за что отвечает, как будем привлекать инвесторов. Кураж у нас обоих зашкаливал пропорционально количеству выпитого красного вина.

К утру на праздничном столе лежал исписанный двумя разными почерками ватман, пара пустых бутылок из-под красного вина и немного банановой нарезки - остатки нехитрого именинного «банкета».

Мой презент «ручной работы» удался на славу - дело начало жить своей яркой и насыщенной жизнью. И вот так запросто отдать все это подлому и двуличному Яковлеву?

Ох, Ваня, разбередил же ты мне душу воспоминаниями. Я мысленно перебирала фотографии разных лет работы в стартапе. Своевольный и авторитарный Василевский -конечно не подарок, но время от времени он умудрялся делать мне выгодные предложения. И дело было не только в деньгах.

Он с самого начала прекрасно уловил суть этого проекта и смог раскрутить его до отличного финансового уровня. А я смогла, наконец, спокойно оставить свою утомительную психологическую практику и продолжить свои исследования на базе «Хроноса».

Чем заниматься теперь дальше - я не особо представляю. Несколько дней назад была мысль о том, чтоб организовать что-то собственное, но сейчас на душе тяжело и тоскливо - я до слез не хочу бросать «Хронос». Мой «Хронос». Не Яковлева.

Взгляд зацепился за циферблат на мониторе - Макса нет уже очень долго. И хотя разговор с Ваней меня немного отвлек, стоило вспомнить о Максе, как смутная тревога начала разливаться с новой силой. Мне по-настоящему страшно. Я не переживу второй раз, если с ним что-то случился опять.

В отчаянии держу в руках новенький смартфон, вжимая ногти в заднюю стеклянную панель, отделанную под белый перламутр. Телефон молчит. Я понимаю, что позвонить Максу - наверное самая дурная из всех моих затей, так что пусть она останется нереализованной.

Надо ждать, Лада, надо просто немного подождать. Сколько ждать еще? За окном темно, на море начинается ночной шторм и с каждой минутой тревога становится все более невыносимой. Часы показывают без четверти одиннадцать.

Макс намекал на какой-то сюрприз вечером, но я уже чувствую себя такой измученной волнениями, что лучшим сюрпризом для меня будет, если он вообще выйдет на связь. И да - желательно, чтоб мой «мирный атом» вернулся не слишком потрепанным в какой -то очередной передряге. Запрещаю рисовать в своей голове страшные картинки, но мое воображение уже пустилось во весь опор.

Перед глазами все еще стоит картинка, как Макс пристегивает кобуру с «Вальтером». Мысленно молю всех богов только об одном - хоть бы на этот раз обошлось без перестрелок, ранений и других неприятностей. Однажды он так же точно ушел под вечер, а к утру раздался тот проклятый звонок.

Пытаюсь отвлечься и иду на кухню - надо бы сообразить, чем мы будем ужинать. Макс что-то говорил о том, что надо пополнить холодильник на несколько дней. Поздновато я спохватилась. Открываю дверцу холодильника и тут оживает мой смартфон. Пришло сообщение от Макса:

- Суши или пицца?

Серьезно?! Я ошалело гляжу на короткое сообщение и в каком -то измененном состоянии сознания пишу ответ: - Суши.

Глава 21.

Рабочее утро для лейтенанта Астахова выдалось суетным, наполненным разными задачами, которые требовалось либо срочно закрыть в течение нескольких минут, либо уже перенести на пару-тройку дней позже. Лучшим способом разобраться в любой непростой ситуации Вячеслав Астахов считал именно непосредственное погружение в проблему. А для этого было необходимо самому съездить в сочинский «Гранд-Леон» на место преступления и хотя бы осмотреться.