Мой властный миллиардер (СИ) - Ночь Ева

- Ты сделала это специально? - наезжает он так стремительно, что я теряюсь.

- Что именно? - хлопаю ресницами и делаю шаг назад, чтобы увеличить расстояние между нами: слишком близко с этим злым Орловским я находиться не хочу.

- Приволокла сюда, чтобы заставить этого красавца ревновать? Ты почему-то именно это место выбрала для развлечений. Всё остальное тебя не устроило. Добилась своего? Поздравляю!

Он говорит тихо, но так, что до костей пробирает от его ледяных интонаций. И такой Орловский страшен. По-настоящему. Жёсткий незнакомец. Да он такой и есть на самом деле.

Я ничего толком о нём не знаю. И если бы я действительно хотела поиграть, вряд ли бы я выбрала его в качестве объёкта для розыгрыша. Негибкий таран с бронёй вместо кожи. Надо быть сумасшедшей, чтобы переходить такому дорогу.

- Когда у тебя мозги встанут на место, - процедила я сквозь стиснутые зубы, - ты поймёшь, что подстроить встречу в огромном парке практически невозможно. А когда у тебя в голове утрясётся винегрет вместо мозгов, ты вспомнишь, что этот парк выбрал именно ты - по навигатору, самый ближний. И если бы ты меня выслушал, то, возможно, понял бы, что я и Каменев - три ха-ха в два ряда. Привет ресторанам, магазинам, опере, театру и балету! -сказала я и гордо, от бедра, пошагала прочь.

Орловский остался стоять памятником неизвестному солдату с мордой кирпичом. Не то, чтобы я думала, что он помчится за мной вслед, но всё же надеялась: хотя бы окликнет. Увы, чудес в мире не бывает. В мире, где живут толстолобики-миллионеры, у которых короткое замыкание - это сбой всей системы.

Пока я шагала, злая и оскорблённая в лучших чувствах, в голове сложился слоган: если ты Орловский, то это надолго. Жаль, рассказать об этом будет некому. Поиграли немного - и хватит. Развод и девичья фамилия! Прощай, Орловский!

17. План по захвату мира

От ошибок не застрахован никто.

Драть на себе волосы и посыпать голову пеплом не стоит.

Лучше разработать новый план и попробовать снова атаковать цель Бизнес как есть Владимир Орловский

Она уходила, а я стоял и смотрел ей вслед. Стоял и... не знаю. Злился? Бесился? Упрямился, как осёл? В тот момент мне показалось глупым кидаться за ней и попытаться сгладить ссору. Я слишком горд. Я взрослый и самодостаточный, а у неё в одном месте детство. К тому же, на лицо явное преобладание вокруг девицы лиц мужского пола. Я так не привык. Это бьёт по моему эго. Не хватало мне ещё из-за девчонки драться! Пусть катится!

Раскаиваться я начал почти сразу. Подумалось: как она доберётся до своего Кукуева за городом? Я привёз её на машине сюда, а теперь ей либо такси нанимать, либо трястись через весь город не понятно на чём. Ещё и какие-то Каменевы обещали Настю навестить. Кто он вообще такой, этот флюс на ровном месте?

Если учесть Рыжего в наличии, то что-то не стыковалось. И я, очнувшись, всё же попытался её найти. Но Настя как сквозь землю провалилась. Она была права: найти в огромном парке единственного человека невозможно. То есть варианты есть, конечно, но не в одиночку, кидаясь за всеми девушками, что хоть как-то на Настю походили то платьем, то тёмными волосами.

Через полчаса я плюнул. Вернулся к машине. Долго сидел и барабанил пальцами по рулю. Так ничего и не придумав, я отправился домой. Не бродить же мне улицами? И под «балконом» серенады петь я не собирался. Может, так оно лучше. Надо остыть, обо всём подумать хорошенько, взвесить, разобраться в себе - прежде всего. Другого выхода я не видел.

Гулянка приближалась к концу. Как бы я так рано возвращаться домой не собирался. Гости частично уже разошлись, но небольшая компания взрослых и детей пока ещё заседали.

Мать сразу всё поняла. Радар у неё, что ли?

- Ну?! - воскликнула она грозно, свела брови и упёрла руки в боки. - Ты таки умудрился всё испортить! Что ты за человек, Володя! Тебе наконец-то досталась живая, настоящая, милая девушка! И что ты натворил? Обидел её? Отвечай, когда мать спрашивает!

Хорошо хоть допрос ей ума хватило не прилюдно вести. Я устал, измучился, мне всё надоело.

- Эта девушка продала нам щенка и доставила его на день рождение Изабель. Мы с ней знакомы два дня. А до этого в глаза друг друга не видели. Я обманул вас всех, чтобы не приставали. Она никто, ясно? Чужая девушка Настя, согласившаяся мне подыграть.

Мать опускает руки. У неё на лбу разглаживаются морщины. Она смотрит на меня странно и внимательно, словно немного жалея.

- Ну, конечно. Вы поссорились, ты, естественно, был не прав - я это точно знаю, и поэтому ты решил сейчас рассказать «правду». Ты, наверное, сам ещё не понял, сын.

- Чего я не понял?

- Что она тебе нравится, например. Иначе ты бы не повёл её в ресторан и не собирался драться с другим мужчиной.

Ах, да. Чёрт. Я забыл про дурацкий «Город Ангелов» и Синяховского. Но зато теперь с божьей помощью вспомнил. Мама, правда, на роль бога с трудом тянет, но иногда умеет наносить точные удары под дых. И так паршиво, а тут ещё и эти воспоминания некстати.

- Мам, не придумывай ничего, а? Лишнего. Просто она под руку подвернулась.

- Ну, да. Просто напутал со щенками. Просто потянул незнакомую девушку в ресторан. Не взял ни одну из своих гламурных цапель мослатых. Тяжело тебе, Володь. Я Долорес терпеть не могу, но, кажется, она права. Ты твердолобый.

- Вот что, - она довела меня до бешенства. До белых снежинок перед глазами, - я сам как-нибудь разберусь с девушками, твёрдостью моего лба и со своей жизнью. Не надо меня ни учить, ни лечить, ни воспитывать. Вырос давно и привык сам свои проблемы решать. А если мне нужен будет твой совет, я его спрошу.

Маня смотрит на меня театральным долгим взглядом. Тянет паузу, и я понимаю, что и её я обидел.

Затем она молча разворачивается и уходит. Я слышу её воркующий голос:

- Ну что, гости дорогие, пора и честь знать. Приглашаю всех спонтанно перебраться на природу. Свежий воздух, романтика, шашлыки!

Какие шашлыки? Они же не готовились. Там на даче, скорее всего, волки воют. Но сил спорить, уговаривать Маню и гостей у меня нет.

- Мы вернёмся, - выныривает Белка. - Ты обещал маме, что я побуду у тебя неделю. И Цири пока останется здесь. Не нужно её тянуть на природу. И так стресс. Мы с Лялей к ночи будем. Не скучай!

Сестра целует меня в обе щёки. Вот же уверенная в себе девушка растёт. Точно знает, чего хочет и что ей нужно от жизни и окружающих.

В доме становится тихо. Почти. Прислуга снуёт туда-сюда, убирая оставленный погром. Цири, якобы получившая стресс, мирно спит на подстилке под батареей в кухне. Предприимчивая сестрёнка нашла для неё место.

Я вдруг резко чувствую одиночество. Что я натворил? Настю обидел, Маню обидел. Гостей, можно сказать, разогнал. Хороший получился праздник для сестры. Хорошо хоть Бель у меня умная и добрая. Не стала дуться и вставать в оскорблённую позу. Может, потому что ещё ребёнок, и непосредственности в ней больше, чем рационального ума. Сердце и душа шире. Было бы неплохо, если бы она не растеряла самые ценные свои качества.

Я кручу в руках телефон. Один телефонный звонок - и всё может измениться. Но я сейчас не в том состоянии духа, чтобы разговаривать. Снова могу всё испортить. Не хочу. Нужно остыть. Но на душе - мерзко и противно.

Я снова вспоминаю события. Одно за другим. Последовательно. Зачем я к ней прицепился? Ангел? Какой ещё ангел, к чёрту. Живая девчонка, что кажется естественной и простой, забавной и непосредственной. А копни - то Рыжий всплывает, то Аполлон Бельведерский с кудрями до плеч. Тьфу, гадость какая несусветная!

Никогда ещё Владимир Орловский не пополнял ряды домашних ручных зверушек. Я не тот, кто будет терпеть, когда меня дёргают за усы и уши. Я обязательно огрызнусь и подчиню себе.

Я дал себе срок до утра. Выспаться. Подумать. А на свежую голову принять правильное решение.

До утра нужно было ещё дожить. Но правильный режим дня и не такие проблемы выравнивает: тренажёрный зал до изнеможения, сестра на шее - вернулись с Лялей пунктуально точно до тошноты. Возня со щенком: они по пути накупили собаке столько всякой ерунды, будто собирались жить у меня год. Я как бы и не против, но дитя без глазу, предоставленное само себе да этой хитрой бестии с массажными навыками и высшего пилотажа подхалимажем - не очень здравое решение. Но с Маней я тоже решил поговорить позже.