Вектор угрозы - Виктор Ночкин

Швед неторопливо вытер окровавленный клинок о рукав Гоги и покачал острием перед носом пленного:

– Давай рассказывай. Если все расскажешь, я тебя не трону.

Кочевник уже оправился и теперь настороженно разглядывал Шведа. Он, наверное, попытался бы броситься на противника, что-нибудь предпринять, но шансов у него не было, и он начал рассказывать. Вот что Гога поведал: Котел – предводитель сильного клана, он получает приказы от самого Хана. Сейчас Хан велел клану Котла преследовать армейцев, которые вторглись на территорию Черного Рынка. Неприятеля нужно нагнать и уничтожить, попутно выяснив, что возрожденцам здесь понадобилось. Гогу и Свиста Котел отправил далеко вперед, на разведку. Но началась буря, были признаки надвигающегося Шторма, поэтому Гога, вместо того чтобы двигаться дальше по дороге, переждал опасность на Перекрестке у Грешника. Все знают: здесь погреб надежный, можно отсидеться. А утром байкеры покатили бы дальше.

Пока он рассказывал, Алекс сгреб со стойки автомат хозяина и разрядил. Правда, из виду он Грешника все равно не упускал. Да тот и не пытался сделать ничего плохого, ему тоже было интересно, что скажет кочевник. Когда речь зашла об армейцах, он кивнул:

– Точно, сегодня проехали по дороге, еще затемно, до рассвета.

Тут наконец из-за столов показалась Яна. Она была бледной и утирала рот.

– Что с тобой? – тихо спросил Алекс.

– Потом расскажу. Дай послушать. Видишь, армейцы уже проехали. Сечешь, куда они движутся? А мы опять отстали.

Но Гога больше ничего не рассказал. Закончив описывать ситуацию с Котлом и возрожденцами, он хмуро уставился на Шведа:

– Ну, я рассказал. Теперь что?

Швед повертел нож, вглядываясь в игру света на лезвии. Потом ответил:

– Я же сказал: не трону. Грешник, слышишь? Наша ночевка отменяется. Мы уходим. Эй ты, как тебя, Гога! Ключи давай.

– Какие ключи?

– От байка, какие же еще? Ты Котла здесь подождешь.

– Э, не было уговора байк мой забирать!

Швед молча протянул руку, и Гога со вздохом отдал звякающую связку – ключ зажигания и пару массивных брелков, один в виде черепа, другой – какой-то замысловатый, с латинскими буквами. Швед отцепил ключ и бросил украшения на колени Гоге.

– Ну, бывайте, что ли… Мы уходим.

Грешник нагнал уходящих у двери, когда Швед, откинув полог, пропустил Яну.

– Слушай, а как же этот? Толстый?

– А что с ним? – невозмутимо спросил Швед.

Оба глянули в зал. Гога укачивал раненую руку, вышибала стоял позади него.

– Ну, как же… – Грешник облизнул губы и быстро заговорил: – Ты что, не понимаешь? Он вам мстить наладится. Он же убийца, головорез! Не простит вам! Байк опять же… Он его вернуть должен! И атаману своему о вас такое распишет!

– Сперва он расскажет, как охранник с Перекрестка его напарнику башку расколол. Так что решай сам.

С этими словами Швед шагнул наружу. Когда пошли под навес к мотоциклу, Яна заговорила:

– Это правда, я вспомнила. Было дело, увела я рюкзак у этого толстого. Ну, мало ли у кого я что крала, я же не могу всех в голове держать! Увела рюкзачок, а там…

Она порывисто вздохнула.

– Что там?

– Уши отрезанные, много! И детские тоже. Я как вспомню, всякий раз блевать тянет, не могу сдержаться.

– Ладно…

Швед занялся мотоциклом, а Алекс спросил:

– Что ж ты? Такая ловкая, а они тебя запомнили.

Яна несколько смутилась и объяснила:

– Когда брала рюкзак, они не видели. Потом уже приметили, когда я его обратно вернула.

– Обратно?

– Ну да. Только сперва туда кой-чего сделала, в рюкзак этот, Лес бы его забрал.

– Чего сделала? – не понял поначалу Алекс.

Швед издал короткий смешок – он сообразил первым.

– По-большому сделала, – сердито буркнула Яна. – Вот они и бесятся, ясно?

– Ладно, по местам, команда, – буркнул Швед, усаживаясь в седло. – Свистать всех наверх и все такое. Поехали, не будем мешать Грешнику, ему сейчас важное дело предстоит.

Он врубил мотор. За пологом, в зале, раздался выстрел, послышался звук падения грузного тела… Но Швед дал газ, и все звуки потонули в реве байка…

Подпрыгивая на ухабах и брызгая грязью из луж, мотоцикл выбрался на трассу, и там Швед дал газ. В свете фары дорога казалась белой, трещины четко прорисовывались на асфальте и тут же уносились назад…

– Хорошо! – прокричала сквозь рев мотора Яна. – Так быстрее получится! Опередим всех, добыча наша будет! Черный-то Рынок отстал, этот самый Котел только-только разведчиков высылает!

Швед гнал часа три, не меньше. Яна, несмотря на тряску, уснула в коляске. А Алекс, пряча лицо от ветра за широкой спиной Шведа, размышлял: как странно получается… Грешник сам прикончил Гогу. Вернее, кивнул вышибале, но какая разница? И снова, как тогда, со Ржавым, – Алекс радовался, что не пришлось убить самому, и испытывал муки совести. Конечно, так сложилась ситуация, но Алекс не сказал ни слова против. Пусть Гога распоследний гад, но все же… Герои любимых книг не одобрили бы убийства… Легко быть героем книги! И трудно быть человеком, ох как трудно…

Глава 7

Битва за Елизаровку

Они мчались на запад, потому что туда вела дорога, а пока не закончилось горючее, нужно убраться как можно дальше. И, кстати, военные наверняка держатся старой дороги, независимо от того, куда именно их колонна направляется. Если ты на колесах, дорога предпочтительней.

Когда позади небо стало светлеть и наливаться краснотой, Швед затормозил. У дороги чернели стены какого-то сооружения.

– Покемарить нужно, – объяснил Швед. – Хоть пару часов посплю. Вот какая-то домина, там и заночуем.

Потом кивнул на Яну, свернувшуюся в коляске:

– Смешная девчонка. Но вроде славная, как считаешь?

– Я не сплю, – не открывая глаз, пробурчала Яна, – я славная. Чего тут считать!

– Вылезай, славная, пойдем ночлег осмотрим.

Девушка, зевая и потягиваясь, выбралась из коляски. Швед покатил мотоцикл к руинам. Это было двухэтажное кирпичное строение с провалившейся кровлей. Внутри оказалось сыро и грязно, с гнилых стропил мерно падали капли. Путешественники кое-как устроились под остатками перекрытия и распределили, кому когда караулить. Первой, конечно, была Яна, которая выспалась в дороге. Когда она разбудила Алекса, тот насторожился – в углу раздавался отчетливый шорох.

– Ничего, – вздохнула Яна, – это всего лишь крысы. Не люди – значит, беспокоиться не о чем.

– Да, таков наш мир, – согласился Алекс. – Крысы лучше, чем люди.

Утром они обыскали мотоцикл. Швед, ворча, выбросил барахло кочевников на дорогу – ничего полезного, таскают с собой всякую дрянь. Потом перелили горючее из полупустой канистры в бак и покатили дальше на запад по старому шоссе. Дорога за ночь немного подсохла, а потом и вовсе потянулось сухое полотно. Значит, беглецы миновали полосу, накрытую вчерашним дождем. А когда взошло солнце, впереди показался поселок. Не заброшенные руины, а обжитое место, там уже затопили печи, и в чистое голубое небо над заборами и крышами поднимались дымки.

– Заедем туда! – проорал сквозь рев мотора Швед. – Бензин на исходе! Или заправимся, или мотоцикл на жратву сменяем!

Байк, подпрыгивая на выбоинах, катил к поселению. Там пришельцев услышали – Алекс увидел, что из-за заборов показались люди. Еще он успел разглядеть, что шоссе на въезде в поселок перегорожено баррикадой из бочонков, бревен и мешков. Подробностей разобрать он не успел – затрещали выстрелы, пули свистнули в опасной близости, и Швед вывернул руль, уводя мотоцикл с дороги. Визжа разболтанными рессорами, грохоча и дребезжа, байк перепрыгнул наполовину занесенный землей кювет, запрыгал по ухабам и ямам. Яна что-то кричала, Швед ругался, но Алекс не мог разобрать ни слова из-за грохота и лязга. Стрельба не прекратилась – бродяги из поселка палили вслед, и Швед гнал мотоцикл, пока не укрылся в редколесье.

Когда выбрались на асфальт, горючего оставалось совсем чуть-чуть, стрелка датчика уже легла в красную зону. Алекс с тревогой прислушивался к работе мотора, тот чихал и подвывал… Яна тыкала пальцем в сторону от шоссе: девчонка углядела колеи там, где тяжелая техника покинула асфальт и взрыхлила грунт, сворачивая на бездорожье.

– Это армейцы! – выкрикнула она. – Здесь с шоссе свернули! И нам туда же, мы за ними движемся! К той же цели!

Швед свернул там же, где остались следы широких колес с рубчатым протектором. Но горючего хватило лишь на несколько сот метров, потом двигатель заглох. Пошли пешком, и вскоре Швед по привычке стал размышлять вслух:

– И чего они нас обстреляли? В поселке. Может, это рыночные были? Вроде нет. Судя по шмоткам, обычные бродяги. Не понимаю!

Под его бормотание Алекса на ходу стало клонить в сон. Потом впереди блеснула вода, они приближались к речушке. Здесь вряд ли было глубоко, но мокнуть не хотелось, и путники свернули вдоль берега, направляясь к мосту. Вокруг по-прежнему не было ни души.