Сердце Зверя. Дорога Воина (СИ) - Александр Атаманов

Вечером, нас всех отвели до местной столовой, где довольно сытно покормили, кашей с редкими кусочками мяса. Каждому выделили по хорошему куску хлеба, и даже отвар травяной налили.

Правда, после него как то уж очень остро захотелось спать. Но и гонять нас больше никто не собирался. Вернувшись в палатку, и кинув на пол свой плащ, завернулся в одеяло.

— Ну как вам армия, нравится? — успел услышать голос Бурого, но ответить ни сил, ни желания не было и, прикрыв глаза, провалился в царство снов.

Глава 10

Сон прервал одиночный удар колокола. Открыв глаза, несколько секунд соображал, где нахожусь и почему на мне лежит чья-то рука. Оказалось, это Бурый во сне раскидал свои пакли во все стороны. Поднявшись, вылез из палатки, благо не раздевался перед сном. Все вокруг куда-то спешили и я решил не отрываться от коллектива. Спешили все на свободный от палаток участок лагеря, который выступал в роли плаца. Там солдаты сбивались в кучи, строем бы это даже слепой не назвал. Отсчитав третью по счету кучу, направился к ней. По логике это и должна быть наша третья рота. Пристроившись на переднем крае, начал ждать своих.

Когда собрались все наши, направился к Бурому.

— Дядь, надо бы построить наших?

— Строй, — улыбнулся мне тот.

Мда, помощи явно не будет. Подумав, решил, что попробовать все же стоит.

— Ребята, — обратил на себя внимание своих, — щас придет начальство и вкатит нам звездюлей, так что давайте построимся.

Ответ парней слился в гул, но вроде как одобрительный.

— Так, строимся в линию, — наши вроде как стянулись в одну линию, только вот остальные новобранцы косились на нас как на идиотов. — Разомкнулись на локоть, — сам подавая пример, пристроился в конец и уперев локоть в плечо соседа, сделал шаг в сторону.

Тот повторил мой маневр. Медленно, но мы все же образовали первую шеренгу. Обернувшись к толпе, стоящей за нашими спинами зло гаркнул:

— Вам особое приглашение надо? Встали за спинами, расстояние шаг!

— Пошел ты, умник, — выкрикнул кто-то из строя, но примерно пара десятков ребят присоединилась к нам. Образовав хоть и кривое и скособоченное, но подобие строя.

Отвечать на оскорбление я не собирался, начнешь ругаться с толпой, станешь посмешищем.

Тут на горизонте нарисовался капитан, с десятком солдат, среди которых заметил старых знакомых, посыльных. Они видимо помогают ему, пока не прибыли ветераны.

Капитан оглядел скучковавшихся солдат, поделенных на четыре кучки, видимо, после нас прибыло еще пополнение.

— Вы дети тупых свинорылых ублюдков, а ну живо построиться! Кто не будет в строю через тридцать секунд пробежит десять кругов вокруг лагеря!

Все усиленно зашевелились, но даже наша рота до конца построиться не успела.

— Все, на право! — зычно заорал капитан, — по границе лагеря бегом марш, двадцать кругов, всем!

Тьфу, хотел как лучше, а один фиг, не прокатило.

— Из-за вас придурков, нам теперь со всеми бежать, — достаточно громко произнес Олг.

Бег быстро перемешал все роты в одну большую кучу, бежать в толпе было неуютно.

Ткнув друга в плечо кивком показал, чтобы он следовал за мной. Вырвавшись из общего строя, мы прибавили скорости, потихоньку обгоняя ребят из первых рот. Обогнав общую массу, сбавили темп. Оглянувшись, понял, что за нами с Олгом последовали четверо наших ребят и пара незнакомых лиц. Кивнув им, сосредоточился на беге.

На десятом круге начали обгонять отстающих, на пятнадцатом уже половина народа сидела на земле, выслушивая нелестные эпитеты от капитана. Двадцатый круг осилила едва ли десятая часть народа, человек сорок не больше. При этом человек пятнадцать из них были моими соплеменниками. Меня это нисколько не удивило, так как большинство из нас все же так или иначе тренированы, да и инициированы вроде все. Скорее уж я удивился, что не все наши пробежали всю дистанцию. У меня после такой дистанции лишь ноги слегка гудели, все-таки бегал я постоянно, часто даже без надобности.

Не дав солдатам отдышаться, всех погнали в столовую. Проходя мимо плаца, увидели интересную картину. Парочка помощников держали одного новобранца за руки, а капитан, раз за разом пробивал тому в живот.

— За что это его?

— Да самым умным себя посчитал, когда мимо рва бежали, сиганул туда, переждать хотел, а потом присоединиться, только вот капитан заметил.

— Жестко, но справедливо.

Кормили с утра творогом, что было приятной неожиданностью. К нему выдали по кружке молока и ломтю свежего хлеба. Рядом со столовой заметил небольшой шатер, от которого как раз и пахло свежей выпечкой, видимо походную печь развернули.

После еды дали десять минут на отдых и вновь погнали на земельные работы. Которые прерывались лишь на небольшой отдых и принятие пищи. Зато когда к воротом в полдень третьего дня едва ли не чеканя шаг, подошла рота ветеранов. Их встретил уже не палаточный городок, а лагерь, обнесенный рвом в полтора человеческих роста за которым в человеческий рост возвышался вал. На котором в свою очередь установили еще пару наблюдательных вышек. Как сказал Бурый, главной целью возведения этих вышек была нужда занять новобранцев трудом, но уж никак не потребность в дополнительных часовых.

Встречать ветеранов погнали всех, все шесть рот. Последняя из которых пока еще была не доукомплектована. Мы выстроились по обеим сторонам ворот, образовав этакий почетный коридор. По которому, чеканя шаг, шла рота солдат, возглавляемая всадником в латных доспехах.

На встречу ему, так же чеканя шаг, вышел наш капитан.

— Господин полковник, части третьего резервного легиона построены, доложил временный командующий капитан Вонтер Грифт.

— Вольно, я полковник Ультер Конт принимаю командование третьим резервным легионом, по указу нашего короля Винтера Милосердного, — полковник бухнул кулаком в грудь, отдавая воинское приветствие и пронаблюдав, как капитан повторил его жест, обратился уже к нам, — всем ротам вольно, сбор на плацу через полчаса.

Сказав это, он, а за ним и рота вооруженных солдат удалились на свободную территорию лагеря. За ними потянулся караван из почти двадцати телег. Пропустив всех, мы направились по своим палаткам.

— Вольница кончилась, — тихо сказал я.

— Если это была вольница, то я даже боюсь предположить, что будет дальше, — рассмеялся Бурый за моей спиной.

Что я все-таки был прав, выяснилось уже на следующее утро.

Началось все довольно неожиданно, с подписания контракта. Вызывали десяток солдат, каждый называл свое имя, его вписывали в контракт, как и прочую личную информацию. Дальше зачитывали условия, и просили поставить подпись, что с условиями ознакомлены. Как по мне, так бесполезная процедура, большинство людей все равно не грамотные, а вместо подписи используют галочку или крестик. Свой же контракт я прочитал вдоль и поперек, но ничего подозрительного не нашел. В месяц нам, после окончания подготовки назначалось жалование, в десять серебряных[3]. Больше ничего интересного в контракте не было, кроме того, что он заключается на три года, а разорвать можно, выплатив неустойку в три золотых.