Я бы сказала, что люблю... - Элли Картер

— Ками, не надо шутить, — упрекнула меня Лиза в своей обычной манере.

Макей передразнила ее:

— Да, Ками, не надо шутить.

Тут уж даже Лизе захотелось стукнуть ее.

— А теперь, девочки, сосредоточьтесь. — Мадам Дабни сложила руки, как для молитвы. — Ребекка, дорогая, может, ты первой повезешь нас?

Я обреченно вздохнула. Не поймите меня неправильно: я очень люблю Бекс. Она моя лучшая подруга. Но я вожу с тех пор, как стала доставать до педалей (мой дедушка Морган утверждает, что это важная веха в жизни любого ребенка, выросшего на ферме). Так почему же Бекс, которая родилась в Лондоне и лучшие для обучения годы провела, катаясь на метро и такси, должна первая выезжать на Десятое шоссе?

Ладно, Бекс — моя лучшая подруга, и все, что она делает, она делает хорошо. По крайней мере, я так считала, пока она не выехала на шоссе НА ВСТРЕЧНУЮ ПОЛОСУ! Все бы ничего, да только там была горка. Довольно большая гора, из-за которой совершенно не видно идущий навстречу транспорт. Но кажется, заметила это только я: мадам Дабни что-то писала в блокноте, Лиза делала домашнее задание по биохимии, Макей тоже было не до того — у нее сломался ноготь.

Я пыталась закричать, но, наверное, временно лишилась дара речи. Кроме меня на дорогу смотрела еще Бекс, но она, похоже, считала, что едет по нужной полосе.

Голос вернулся ко мне как раз вовремя. Я закричала:

— Бекс!

— Что? — Она повернулась ко мне, при этом крутанув руль так, что машина вылетела на другую полосу. И это спасло нас. Судьба — штука коварная, рано или поздно к такому выводу приходит каждый шпион.

Бекс хладнокровно выровняла машину и уверенно направилась в город.

Когда она свернула налево, к магазину «Пигли-Вигли», чуть не сбив регулировщика, мадам Дабни попросила ее заехать на парковку возле супермаркета и поменяться местами с Макей. Бекс вовсе не выглядела испуганной, что само по себе даже немного пугало. Нет, она, довольно улыбалась, открыла дверцу с моей стороны и толкнула меня, чтобы я пихнула Лизу. Ей надо было пересесть на место Макей. Задача оказалась нелегкой: Лиза… просто окаменела от ужаса.

Мадам Дабни учла свои ошибки с Бекс, и теперь с переднего сиденья то и дело доносилось: «Потише, не дави так на газ», «Осторожно, там знак».

Все понемногу успокоилось. Было даже приятно кататься, сидя между двух лучших подруг и жмурясь от яркого солнца. Совсем как нормальные люди! Правда, если можно считать нормальной компанию из трех гениев, суперагента и дочери наследницы косметической империи и сенатора, разъезжающих по городу в стареньком «форде».

Вообще-то, было бы неплохо сначала дать нам прогуляться по городу, а уж потом отправлять следить за одним из лучших конспираторов. О, да, это было бы незаслуженной форой. Сейчас я замечала тысячи укромных местечек, где можно переждать минутку, видела аллейки и боковые улочки, по которым можно срезать дорогу. И у меня появилось желание взять реванш в истории с мистером Смитом. Интересно, а как тот парень? Неужели он ходит по этим улицам?

И тут я получила ответ на свои вопросы.

— Что, черт возьми, ты там делаешь? — спросила Бекс.

— Ищу свои линзы, — огрызнулась я.

— У тебя же стопроцентное зрение, — удивилась Лиза.

— Просто… просто я не могу сейчас поднять голову.

Машина остановилась. Наверное, на светофоре — их всего два в Розевиле. Джош должен быть совсем близко.

— Что? — прошептала Бекс. — Что случилось? — В ней сразу проснулся шпион, она выпрямилась и огляделась. — Ничего такого. Ах, да, ты рискуешь пропустить красавчика в направлении северо-востока.

Лиза вытянула шею, чтобы глянуть туда же:

— Хм, немного худоват, но взглянуть стоит. — И пожав плечами, добавила: — Впрочем, не стоит, он все равно врубил галлахероненавистнический взгляд.

Не знаю, кто первый придумал этот термин, но так мы называем взгляд, которым горожане неизменно провожают нас, как только понимают, где мы учимся. За это я ненавижу нашу конспирацию — люди смотрят на меня, словно я какая-то избалованная привилегированная особа. Ну, как Макей МакГенри. А я, между прочим, все лето чистила рыбу и овощи на ферме, но этого жители Розевиля никогда не узнают. И все же, когда люди вроде Джоша смотрят на тебя как на помесь Чарльза Мэнсона и Пэрис Хилтон, бывает немного обидно — даже для шпиона.

— Да, но все же это парень, — мечтательно откликнулась Бекс. — Эй, Ками, да взгляни же!

— Да не собираюсь я смотреть на какого-то там парня! — огрызнулась я. И мне плевать, какие кудрявые у него волосы.

— А кто говорил о кудрявых волосах?

Да, Бекс и правда наблюдательна.

— Просто поверить не могу! — повторяла Лиза, расхаживая по комнате. Это продолжается с тех пор, как мы вернулись домой. И я ее не виню. Как и все научные гении Лиза воспринимает мир по-особенному: считает, что все в жизни можно протестировать в лаборатории или проверить в справочнике. Она-то думала, что знает меня. Я и сама думала, что знаю себя. И вот теперь обе мы оказались не правы.

Я потрясена не меньше ее, но показывать этого не собиралась. Пришлось выбрать простейший путь: я разозлилась.

— И что именно кажется тебе таким невероятным? — спросила я. — Что на меня посмотрел парень? — Конечно, я не красотка, как Бекс, и не дивный эльф, как Лиза, но чтобы считаться уродиной, мне нужно вырастить фурункулы по всему телу. Зеркала пока еще не трескаются, когда я прохожу мимо. Мой дедушка называет меня ангелом. Неужели на меня нельзя обратить внимание?

— Ками, — одернула меня Бекс. — Ты же прекрасно понимаешь, о чем речь.

Лиза вскинула руки и пояснила:

— Поверить не могу, что ты нам не сказала! Что ты вообще никому об этом не сказала.

В Лизином понимании «никому» — это учителям учителей.

— И что? — спросила я, пытаясь отмахнуться от этой мысли.

— Как что? — вскричала Лиза. — А то, что он видел тебя! Ками, никто не видит тебя, пока ты сама того не захочешь. — Лиза присела рядом со мной на кровать. — Когда мы следили за Смитом, мне с трудом удавалось удерживать тебя в поле зрения. А ведь я все время слышала тебя в наушниках. И знала, во что ты одета. И… — Она снова вскинула руки. — И после этого ты спрашиваешь «И что?»

Я повернулась к Бекс, вопросительно приподняв брови, словно спрашивая: «И ты тоже испугалась?»

— В этом ты неподражаема, Ками, — серьезно сказала Бекс, и я ей поверила.

— Здесь что-то не так, — твердила Лиза, пока я чистила зубы в ванной. (Трудно сказать что-то такое, что нанесет непоправимый ущерб верной дружбе, когда у тебя рот полон пены, как у бешеной собаки.) — Мистер Соломон затребовал отчеты о выполнении задания, и мы обязаны сообщить об этом парне. Вдруг он пытается внедриться в школу через Ками? Может, он живец!