Беттина - Даниэла Стил

— Знаю, но… — Айво в сомнении покачал головой и поднял над головой обе руки. — Сдаюсь, что тут еще скажешь?

— Ничего не говори. Не лишай меня радости — У меня правда все хорошо.

— Разве я могу противиться твоему счастью?

А счастье было написано у нее на лице. Даже Айво был вынужден признать это. Это уже продолжалось несколько недель.

— Конечно, не можешь, Айво, — сказала Беттина и вновь углубилась в газету. — Теперь мне осталось найти квартиру.

— Уже? — оторопел Айво. — К чему такая спешка?

Беттина медленно подняла голову. Взгляд у нее был невозмутимый. Ей не хотелось уезжать отсюда, но она понимала, что пора.

— Разве я тебе еще не надоела? Айво, не дожидаясь, пока она договорит, печально замотал головой.

— Нет, Беттина, нет. Никогда. И ты знаешь это лучше меня.

Сама мысль о том, что она переедет на другую квартиру, терзала его душу. Но у него нет права удерживать ее.

А Беттина не осмелилась сказать ему, что она собирается уже осмотреть две квартиры. Будь что будет, это может подождать до понедельника. Свободное от всяких дел воскресенье она обязана посвятить Айво. И так видно, что он с трудом мирится с ее новой жизнью и не хочет ее отпускать. Может быть, он обещал это ее отцу? Однако не будет же он вечно исполнять роль няньки. Жить здесь, безусловно, весьма удобно. Но пришло время съезжать. Так будет лучше. С Айво, конечно, очень легко и просто. Она даже научилась хранить втайне свое чувство к нему. Теперь они просто друзья — ничего больше. А то, что она по нему сохнет, — касается лишь ее одной.

Они отложили разговор о переезде и отправились на привычную воскресную прогулку в парк. Там было полно горожан — на велосипедах, на роликах и просто бегающих по дорожкам. Беттина села на траву и похлопала ладонью по земле, приглашая Айво сесть рядом. Некоторое время они молчали, потом Беттина сказала:

— Тебя что-то беспокоит. Могу я спросить, что?

Но он ничего не. мог ответить ей. Как об этом расскажешь? Поэтому он отвел глаза в сторону и произнес:

Дела.

— Врешь. Скажи мне правду.

— Ох, Беттина… — он прикрыл глаза и вздохнул. — Я просто устал. И впервые по-настоящему почувствовал себя старым-старым, — Айво открыл глаза и улыбнулся Беттине. Потом, сам не зная почему, решил сказать ей все. — Видишь ли, каждому возрасту — свое. Есть время влюбляться, жениться, иметь детей, есть время, когда, появляется первая седина. Бывает, что жизнь течет гладко, и вдруг — ты понимаешь, что возраст у тебя не тот и что тебе хотелось бы снова стать молодым…

Беттина озадаченно посмотрела на него. Потом у нее в глазах мелькнули смешливые огоньки.

— Все ясно, Айво. Ты ждешь ребенка? Скажи мне правду.

Он рассмеялся, а Беттина нежно похлопала его по руке. И тогда Айво забыл про осторожность и посмотрел ей прямо в глаза.

— Хорошо, скажу. Это из-за твоего переезда. Я не могу представить, как стану жить без тебя. Странно звучит, не так ли? — улыбнулся он. — Но я так привык к тебе — даже не могу вспомнить, как было прежде.

— И я тоже, — Беттина играла травинкой. Она произнесла это тихо, почти шепотом, потом посмотрела в глаза Айво и сказала: — Мне невыносимо покидать тебя, но я должна уехать.

Айво спросил то, о чем они думали оба:

— Почему?

— Потому что мне надо самой стать на ноги и устроить свою жизнь. Потому что я должна рассчитывать только на себя, я не могу жить в твоем доме вечно. Это было бы неправильно. И, думаю, не вполне прилично.

— Но что сделало бы это приличным? — настаивал Айво. Ему хотелось, чтобы Беттина произнесла это вслух — и в то же время он испытывал страх, неведомый прежде.

— Ты должен удочерить меня, — отшутилась Беттина, и оба они засмеялись. Однако Айво быстро посерьезнел:

— Наверно, ты подумаешь, что я сошел с ума. Видимо, мне не стоило бы это говорить, но когда я был в Европе, мне в голову пришел великолепный, казалось, план. Теперь, конечно, я понимаю, что был тогда не в своем уме, — Айво напряженно улыбнулся, стараясь не смотреть на Беттину. — Знаешь, что я собирался сделать? — сказал он почти про себя, растянувшись на траве и жмурясь от солнца. — Просить тебя стать моей женой. И даже не просить — настаивать. Но тогда ты еще жила в. отцовской квартире, и все было по-другому. Потом ты переехала ко мне, и я подумал, что ты в моей власти. Мне претило использовать это преимущество. Я не мог… — Услышав, как Беттина с шумом втянула воздух, он замолчал, повернулся к ней и увидел, что она, остолбенев, вперилась в него взглядом, а по щекам у нее струятся слезы. Айво кротко улыбнулся и провел ладонью по ее влажному лицу. — Не пугайся, Беттина. Глупенькая, неужто ты думаешь, что я сделал бы это? Перестань плакать.

— Почему?

— Что — почему?

Айво протянул ей свой носовой платок, и она приложила его к глазам.

— Почему ты не просил?

— Ты это всерьез? Потому что тебе нет еще и двадцати, а мне — шестьдесят два. Разве этого не достаточно? Мне не следовало бы даже говорить тебе то, что я сказал, но так уж нелепо все вышло с этим твоим внезапным намерением переехать. Дело в том, что мне не хочется отпускать тебя. И я решил признаться тебе во всем, что я думаю и чувствую, рассказать обо всем, что произошло со мной за последние три недели. Я хочу, чтобы ты тоже была со мной откровенна.

— Но почему, почему ты не просил? — Беттина вскочила и впилась взглядом в несколько ошарашенного Айво, который лежал у ее ног.

— Стать моей женой? — изумился Айво. — Ты сошла с ума? Я же тебе сказал — мне слишком много лет.

Айво произнес это довольно сердито и сел, обхватив колени, Беттина опустилась рядом с ним на траву, не сводя с него сияющих глаз.

— Ты бы мог дать мне по крайней мере шанс. Почему ты не поинтересовался, что чувствую я? Но нет — ты слишком увлекся ролью наставника и все решал за меня, считая меня ребенком. А я уже не ребенок, слышишь? Я — женщина, и у меня тоже есть чувства. Я влюблена в тебя с… с… — да что там говорить! Всю жизнь я влюблена в тебя. А ты разве это замечаешь? Нет. Говоришь мне что-нибудь? Нет! Айво…

Беттина не смогла закончить, потому что он весело улыбнулся и крепко поцеловал ее в губы.

— Ты сошла с ума? — оторвавшись, повторил он.

Теперь и Беттина не скрывала улыбку.

— Да. Я схожу с ума по тебе. Господи, неужели ты не понял этого? Не догадывался? Помнишь, ты поцеловал меня в новогоднюю ночь? Казалось, все стало ясно, а ты вдруг пошел на попятную и начал опекать меня как дочь.

— Что все это значит? Неужели ты правда любишь меня? Я имею в виду — по-настоящему, а не только как старого друга отца?

— Именно это я и хочу сказать. Я люблю тебя. Люблю…

Беттине показалось этого Мало, и она, встав во весь рост, крикнула деревьям: