Университет прикладной магии. Раз попаданец, два попаданец - Сора Наумова

В первую секунду мне захотелось разрыдаться в голос. Потому что дома меня уже больше недели ждала мама. Совсем одна. Возможно, она уже оббегала все инстанции, всюду натыкаясь на равнодушие госслужащих. Возможно, она обзвонила все больницы и морги, молясь и глотая корвалол, лишь бы я была жива. Возможно, она не раз прошла привычным мне маршрутом, пытаясь найти хотя бы какой-то намек на мой след. Возможно, она обрывала мой телефон, слушая бездушный голос автоответчика, а вредная соседка смеялась за глаза, раз за разом повторяя, мол, я так и знала, что этим все закончится.

Целую неделю я закрывала на это глаза, надеясь, что все решится само собой. Думала, что, если буду спокойна, этот сон не превратится в кошмар и я рано или поздно просто проснусь в своей кровати.

И тут же накатила злость и желание отхлестать эту честную компанию этим же свитком, и я не смогла сдержаться.

— Сейчас я покажу вам праведный гнев! — и я обрушила зажатое в пальцах пророчество на того, кто оказался ближе ко мне — на Рансу. Вряд ли тонкий сверток бумаги мог причинить боль, но я все равно продолжала раз за разом замахиваться, собирая все, что с готовностью срывалось с языка, все, что не могла высказать в иной ситуации. Слезы застилали глаза.

Не знаю, сколько длилась эта истерика, скорее всего, недолго, но я успела задохнуться от бешеного коктейля эмоций: от отчаяния, обиды, злости, безысходности. Когда чьи-то руки схватили меня за запястья и с силой тряхнули, я уже с трудом хрипела мне самой непонятные проклятия.

— Твои слезы тебе не помогут, — голос Лемминкайнена, несмотря на свою твердость, показался мне куда участливей, чем обычно. Жалеешь меня, скотина? Из последних сил я замолотила кулаками по его груди, но он даже не дрогнул.

— Я вам еще покажу! Я выучусь, я… вас всех в лягушек превращу!

Мне показалось или он хмыкнул, неожиданно прижимая меня к себе? Я уткнулась носом в мягкую, приятно пахнущую ткань рубашки.

— И французам продам! Как деликатес! — Я дернулась, но Кай оказался сильнее. А в объятиях его было успокаивающе тепло и уютно. Оставшиеся невыплаканные слезы просто потекли по горячим щекам, пощипывая разгоряченную кожу. Сил вырываться и уж тем более злиться просто не оставалось. Теперь, когда разум был полностью лишен эмоций, я поняла, что мне ничего не остается, как самой решить свои проблемы. Я должна выучиться и найти способ создать портал своими силами как можно быстрее.

— Успокоилась? — Я судорожно кивнула и почувствовала, как его ладонь коснулась моей макушки. — Не подумай, что мы сделали это со зла. Никто из нас не хотел, чтобы так получилось, и им, — он сделал паузу, — безумно неловко и стыдно перед тобой.

— Я вернусь домой, — пробубнила я, словно оправдываясь, — и вы мне поможете! Из-под земли достану!

В глубине души я понимала, что нужно отстраниться, проявить характер, но только сильнее прижалась к парню, судорожно смяв пальцами ткань. Пусть думает обо мне, что хочет, если сейчас я останусь одна, опять расплачусь, и тогда от моей гордости вообще ничего не останется.

Целую минуту мы оба не шевелились. Ладонь Кая тепло ощущалась на затылке, мои пальцы сами собой расслабились, руки опустились. Было так пусто, что даже легкий звон в голове ощущался как часть этой пустоты. Я втянула носом воздух, шмыгнула, всхлипнула напоследок и отстранилась, почти уверенная в том, что больше не сорвусь. Не доставлю им такого удовольствия. И внезапно заметила, что в комнате мы остались вдвоем.

— Когда они ушли? — собственный голос прозвучал вороньим карканьем. Наверное, сорвала, когда кричала.

— Давно. — Лемминкайнен отошел от меня и, повернувшись спиной, велел: — Ты тоже иди, ночь на дворе. Дорогу найдешь?

Да уж не потеряюсь, хотела я съязвить, но почему-то просто кивнула. Боевик правильно расценил мое молчание.

— Эй, Кай. — Он обернулся удивленно. Я сквозь силу улыбнулась. — Вы, конечно, те еще придурки, но… спасибо.

Я выскочила в коридор и на пару секунд прижалась спиной к холодной стене. В груди еще клокотали рыдания, однако я с легкостью их подавила. Все же, несмотря ни на что, не такая уж я плакса, просто в последнее время случаев развести сырость было предостаточно. Ребята предоставили мне прекрасную возможность переосмыслить свое пребывание в этом мире, так что лучшее, что я сейчас могла сделать, — это лечь спать. А там уж как-нибудь разберемся.

И разбиралась я всю следующую неделю. То есть, выспавшись, я пришла к вполне логичному выводу, что легче будет потратить пару лет на обучение, чем бросаться исполнять какое-то мутное пророчество, которое даже не обо мне. Ребятам я ничего говорить не стала, только намекнула, чтобы меня пока оставили в покое, и они даже послушались. Честно признаться, без Лоуренса жить стало чуть скучнее, зато и в деканат меня больше не вызывали. Я прилежно посещала занятия и скоро поняла, что зря боялась — все было не так уж страшно, даже местами ясно. Но более всего меня неожиданно заинтересовали уроки по истории. За всеми этими волнениями и истериками я даже не попыталась выяснить, где оказалась, а зря. Как я выберусь, если даже не знаю, откуда? Нет бы задаться этим вопросом раньше, но мне постоянно было некогда, то себя жалела, то на других бросалась. Но теперь-то я твердо решила брать ситуацию в свои руки. У меня есть цель — вернуться домой.

Я узнала, что в этом странном мире всего два государства, и если об одном все учебники наперебой твердили только хорошее, то на долю его соседа выпал жребий быть филиалом Зла, ни больше ни меньше. Собственно, как нетрудно догадаться, я попала в первую страну, которая гордо именовалась — королевство Инария. Ею правил Король с большой буквы К, а помогали ему Совет магов (так нелюбимый моими новыми друзьями) и сборная солянка из Главнокомандующего, Верховного судьи и еще кого-то. Я не любила политику и тут тоже не сильно в нее вникла, как ни старалась. Из-за разряженного магического поля местные волшебники вынуждены аккумулировать магию в предметах, знаках и устных заклинаниях, записанных на бумаге рунами в особом порядке. Все это я уже слышала от Рансу, но в изложении преподавателей теория воспринималась лучше.

Проблемы начались, когда дело дошло до практики.

У меня ничего не получалось. Это было ожидаемо, но все равно обидно. Шарлотта честно старалась мне помочь, варила мне по вечерам какое-то зелье, концентрирующее энергию, но и оно мало помогало. Еще неделю спустя я выучила основные иероглифы и могла по памяти рисовать довольно сложные знаки, но магии в них по-прежнему не было. Учитель иероглифики предположил, что, вероятно, я сильнее в рунической магии. Читать свитки я тоже с горем пополам научилась, но как бы театрально я ни декламировала заклинания, они не работали. И это реально бесило.