Кто не молчит, тот должен умереть (Факты против мафии) - Клаус Полькен

В 20-х годах демократическую партию в Нью-Йорке возглавлял некий Том Фули, по прозвищу Большой Том, владелец транспортной фирмы. С мнением этого чрезвычайно важного господина считались не только в муниципальных кругах Нью-Йорка, но и в Белом доме. Его помощником, которого называли «капитаном избирательной кампании» и чья обязанность заключалась в том, чтобы осторожно вести партийный корабль, минуя все подводные камни избирательной кампании, был некий Альберт С. Маринелли. Когда в 1931 г. Фули сошел с политической арены, Лучано, не долго думая, предложил Маринелли выставить свою кандидатуру на осиротевший пост шефа регионального отделения демократической партии.

Однако на этот пост метил другой претендент — Гарри С. Перри. Но мафия хорошо знала механику выборов в Америке. Как-то парни Лучано появились в офисе Перри. Они выложили на письменный стол претендента пистолеты и мягко, но настойчиво посоветовали ему немедленно отказаться от выдвижения своей кандидатуры. «Подумайте о жене и детях!» — бросили они на прощанье.

Альберт С. Маринелли был избран. Отныне Таммани-холл — штаб-квартира демократов Нью-Йорка — находился в руках Лучано. В 30-х годах и еще долгое время спустя Таммани-холл оставался ключевой позицией демократической партии. 12 мая 1789 г. Уильям Муни, обойщик и политик-любитель, основал в маленьком городке Нью-Йорке политический клуб, название которому было дано по имени легендарного вождя Таммани, возглавившего племя индейцев лени-ленапе, известное под названием «делавары». В 1800 г. «Общество св. Таммани» помогло Томасу Джефферсону в борьбе за президентское место, а в 1805 г. было зарегистрировано в нью-йоркском реестре союзов как «благотворительный и общеполезный союз». Доступ в Таммани-клуб был открыт всем, кому было по карману платить членские взносы. В стенах этого клуба решались важные политические вопросы и одновременно заключались торговые сделки. Медленно, но верно Таммани-холл шел к вершине власти, со временем имя его стало синонимом коррупции, подкупа, кумовства и обмана на выборах.

Этот политический клуб был как будто создан для проникновения в него гангстеров. Когда через несколько лет прокурор Томас И. Дьюи подвел итог господству Маринелли и тем самым мафии над Таммани-холлом, нью-йоркцы с удивлением узнали, что каждый из двадцати пяти членов избирательного комитета демократической партии Нью-Йорка не менее одного раза — а многие из них неоднократно — представали перед судом за разбой, убийство, укрывательство и торговлю наркотиками, а восемь из двадцати двух инспекторов, в обязанности которых входил контроль за ходом выборов, имели судимость.

«Дейли уоркер», орган Коммунистической партии США, так писала о Таммани-холле: «Щупальца этого спрута крепко держат трудящегося человека на всех социальных уровнях. Его бандиты обосновались в профсоюзах и беззастенчиво обирают рабочих, его полицейские по первому сигналу жестоко избивают рабочих, его инспектора из отдела здравоохранения выдают детям рабочих некачественное молоко. Таммани-холл обложил собственной «данью» торговцев, и за счет этих незримых налогов резко вздорожала стоимость жизни. Этот хищник посадил своих людей в городское управление по школьным вопросам, где, естественно, они также приносят обществу вред. Таммани-холл — это настоящий вампир, высасывающий кровь рабочих. Любой коренной житель Нью-Йорка согласится с тем, что тень этого чудовища нависла над всей нашей страной».

Теперь это чудовище надолго перешло в руки Лучано и, следовательно, мафии. Уже через год после избрания Маринелли председателем демократической партии Нью-Йорка Лучано попытался выйти на большую политическую арену. В ноябре 1932 г. предстояли президентские выборы. Лучано решил, что представитель Таммани-холла Эл Смит, побежденный на выборах 1928 г. республиканцем Гербертом Гувером, должен выдвинуть свою кандидатуру на пост президента США от демократической партии. Однако съезд демократической партии, который состоялся в старой метрополии мафии — Чикаго и на котором выдвигался кандидат на пост президента страны, решил в пользу не Эла Смита, а Рузвельта. Программа «Новый курс», в основу которой была положена реалистическая политика, помогла Рузвельту победить на президентских выборах в ноябре 1932 г. Однако Нью-Йорк, как, впрочем, и другие города Америки, по-прежнему оставался «грязным» городом.

У телефона «3-12»

Эта неудача не обескуражила Лучано. Ведь он возглавлял не только «Коза ностру», но и «Большую шестерку» — объединение американских гангстеров, действовавшее после отмены «сухого закона». Этот гангстерский синдикат пользовался огромным влиянием в американском преступном мире. В его штаб наряду с Лучано входили:

— дон Франческо Кастилья, по прозвищу Фрэнк Костелло, главарь нью-йоркской «семьи» мафии, который через своего высокопоставленного друга Джимми Хайнса держал в руках весь Таммани-холл;

— Джозеф Дото, он же Джо Адонис, влиятельный мафиозо, некогда представлявший «Общество чести» в «Большой семерке»;

— Луис Бухалтер, по прозвищу Лепке, главарь еврейской банды, рэкетир, торговец наркотиками, старый друг и компаньон Лучано;

— Эбнер Цвильман, по прозвищу Лонги, рэкетир, специализировавшийся главным образом на текстильной промышленности;

— Бенжамин Зигель, Багси (Ненормальный), убийца старой гангстерской школы, сделавший азартные игры основным источником своих доходов. В «Большой шестерке» он представлял также интересы своего приятеля, известного гангстера Мейера Лански.

«Большая шестерка», продолжая традиции «Большой семерки» — супертреста алкогольной контрабанды, объединила усилия мафии и других американских гангстерских банд в таких областях преступной деятельности, как букмекерство, нелегальные азартные игры, промышленный и торговый ржет, торговля наркотиками, убийства по заказу.

Сальваторе Лучано, главарю банды организованных преступников, ничто и никто не мешал жить так же широко, как и промышленному магнату. Он любил носить тонкое шелковое белье, ездил в автомобиле последней марки, имел собственный небольшой самолет, шил одежду у дорогого портного в ателье на фешенебельной 5-й авеню, жил в первоклассном отеле. На телефонный звонок он постоянно отвечал: «3-12 слушает». «3» означало третью букву латинского алфавита — С — Чарлз, его имя, «12» — двенадцатую букву L, фамилию Лучано. Сочетание цифр «3» и «12» Лучано считал для себя магическим.

Для своих приятелей и друзей Лучано имел обыкновение устраивать так называемые парти — вечеринки, которые были одной из примет образа жизни толстосумов. Для развлечения гостей ангажировались статистки — «парти гёрл». За светскую болтовню с гостями девушки получали поистине царский гонорар — 50 долларов за вечер!

Разумеется, не все старые «деловые друзья» влиятельного мафиозо могли быстро усвоить эти изменения. На одном из таких приемов гангстеры из детройтской «Пёрпл моб», приглашенные Лучано, по-своему расценили «новинку». Под конец вечера они начали делать «парти гёрл» недвусмысленные предложения. «Послушайте, ребята, — крикнул через весь зал хозяин, когда гости чересчур расшумелись, — эти девушки приглашены сюда для светских развлечений и не для чего другого!» Это разъяснение не убедило «отставших от жизни» детройтских «мобов». Тогда Лучано позвонил Полли Адлер, хозяйке одного из роскошных в Нью-Йорке публичных домов, и та незамедлительно прислала ему своих лучших «девочек».

Поспешность, с которой Полли Адлер исполнила просьбу известного мафиозо, была понятной. Полиция давно знала, что существенным источником благосостояния Лучано наряду с торговлей наркотиками был хорошо организованный рэкет профессиональной проституции. Идея извлечения прибылей из профессииональной проституции была не нова. Ранее Аль Капоне уже применял ее на практике в Чикаго. Начиная с 1933 г. Лучано ввел эту практику Капоне в Нью-Йорке, правда с бо́льшим размахом.

Однажды нью-йоркских владельцев публичных домов и сутенеров известили о том, что в их интересах собраться к определенному сроку в ресторане Лила Дейви Бертилло на Малбери-стрит. Пришли все.

Доверенный Лучано кратко, но доходчиво пояснил собравшимся, с какой целью их здесь собрали: «Ребята, мы начинаем новое дело и предлагаем каждому из вас на этой неделе внести свой пай. Кто хочет войти в дело, может за десять «косых» приобрести долю». Под «косой» доверенный Лучано подразумевал 1000 долл. Большинство с его предложением согласилось.

Ровно в 20.00

Рэкет профессиональной проституции Лучано довел до совершенства. Ведение дел он доверил Лилу Дейви Бертилло. Штаб-квартиру рэкетиры устроили в кондитерской на Малбери-стрит, неподалеку от полицейского управления. Бертилло подчинялись несколько специальных отделов во главе с отделом безопасности, в задачу которого входили охрана публичных домов от конкурирующих банд и полиции и предупреждение отдельных случаев вымогательства со стороны конкурентов, а также «вправление мозгов» строптивым. Этим отделом руководил Ральф Лигуори, по кличке Ральф Сутенер. Главный бухгалтер Ник Монтана незамедлительно сигнализировал Лигуори о каждом случае просрочки платежа содержателем «опекаемого» публичного дома. Когда, к примеру, Даго Джин начинал неаккуратно платить, парни Лигуори врывались в его заведение, крушили мебель, били посуду.