Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018 - Игорь Рабинер

В футболе – схожее отношение. Могу вам сказать, что некоторые члены исполкома просто мне говорили: «Нам ничего не надо. Но можно, мы просто приедем в Москву и встретимся с Путиным?» Это правда! Называть этих людей, естественно, я не хочу. Однако у некоторых из них было одно желание – взять автограф у председателя правительства, сфотографироваться с ним, лично узнать его мнение по какому-то большому вопросу. И мы устраивали им эти встречи.

А какую встречу он провел с оценочной комиссией?! Это, скажу вам, дорогого стоит. Говорил откровенно, абсолютно честно. Прямо им сказал: «У нас инфраструктура очень плохая. У нас есть проблемы – транспортные и т. д. и т. п.». Он их просто обезоружил: люди хотели задать какие-то острые вопросы, но элементарно не успели, поскольку он сам первым по всем пунктам все сказал! И вместе с тем объяснил: вот у нас есть программа развития автомобильного транспорта, вот – железнодорожного. Вот мы сейчас реконструируем аэропорты. А вот программа развития футбола и строительства стадионов – просто добавим туда еще две арены. В общем, немножко скорректируем все эти реально существующие программы – и все. Оценочная комиссия находилась под сильным впечатлением.

Мутко подметил важнейший нюанс самой первой встречи Путина с Блаттером (на которой сам, как вы помните из предыдущей главы, в январе 2006 года участвовал). Российский лидер прекрасно говорит на немецком языке, родном для президента ФИФА. Это моментально сняло барьер, им не нужен был никакой переводчик, они беседовали один на один. С какого-то момента встречи и прямые телефонные разговоры стали регулярными…

Возвращаясь же к фанату Путина Уорнеру – пусть он и представитель страны третьего мира, но человек, как выясняется, совсем непростой.

Колосков:

–  Когда Уорнер был помоложе, у нас с ним были хорошие отношения. Он любил танцевать, а моя жена Татьяна тоже танцами занималась, и на вечеринках ФИФА у них пара танцевальная получалась потрясающая. А потом он немножко «забронзовел». Его назначили министром коммуникаций, он возглавил какую-то партию. Даже на исполкоме ФИФА порой стал «через губу» выступать. И наши отношения сразу стали чисто формальными. Правда, когда мы в Москве встречались, обед хорошим получился. Пошутили, вспомнили былое.

Мутко:

–  Уорнер – достаточно большой политик. Он один из лидеров правящей партии в Тринидаде и Тобаго, выигравшей последние выборы. Работает сейчас министром транспорта. И когда его недавно пожизненно отстранили от работы в ФИФА, ушел без битья тарелок только потому, что в силу своей огромной занятости просто не захотел тратить время на бесконечные скандалы и судебные процессы. Когда он был в России, вел себя щепетильно, дотошно, узнавал о каждой мелочи.

Тем не менее об Уорнере уже много лет публиковалось множество сомнительной информации. Но есть в исполкоме ФИФА и люди, чей авторитет никогда не подвергался ни малейшим сомнениям.

Недавно я поинтересовался у исполнительного директора, а в прошлом – знаменитого форварда мюнхенской «Баварии» Карла-Хайнца Румменигге:

–  Стала ли для вас сюрпризом победа России в гонке за ЧМ-2018?

–  Не стала. Мы знаем, насколько серьезно мистер Путин бьется за то, чтобы привлекать большие спортивные события в свою страну. Ему сопутствовал успех в борьбе за зимнюю Олимпиаду-2014, которая пройдет в Сочи. И думаю, после этого победа в гонке за ЧМ-2018 никого удивлять не должна.

Полагаю, что футбольный мир сейчас доверяет России. А это очень важно. Все верят, что ваша страна способна организовать величайшее событие в мире. На днях узнал, что вы хотите проводить чемпионат в 13 городах, и это, на мой взгляд, очень хорошо. Уверен, Россия организует и проведет ЧМ-2018 несравнимо лучше, чем Украина – Euro-2012. Не сомневаюсь, что это будет фантастический чемпионат мира.

В июле 2011 года мне в Мюнхене довелось взять интервью у легендарного Франца Беккенбауэра, единственного человека в мире, выигравшего чемпионат мира в ролях капитана своей сборной и ее главного тренера. Впоследствии Беккенбауэр стал членом исполкома ФИФА и одной из самых влиятельных фигур мирового футбола. Я спросил:

–  Каковы ваши самые яркие воспоминания о России и футболистах из нашей страны?

–  Лучшие моменты связаны, конечно, со Львом Яшиным. С великим вратарем мы стали друзьями еще в 1968 году. Это произошло, как ни удивительно, очень далеко как от Германии, так и от России – в Рио-де-Жанейро. Нас обоих пригласили сыграть за сборную мира против сборной Бразилии – этот матч, насколько помню, был посвящен 75-й годовщине Бразильской футбольной ассоциации.

Нас там было по трое – русских и немцев. Ваши – Яшин, Слава Метревели и Альберт Шестернев. Наши – Вольфганг Оверат, Вилли Шульц и я. Мы были соседями в отеле «Копакабана Пэлас» на протяжении шести дней! Русские парни привезли с собой водку и икру. Мы великолепно нашли с ними общий язык. Очень грустно, что ни одного из троих русских ребят уже нет в живых…

А уже спустя много лет после того, как Яшин закончил карьеру игрока, мы с ним встретились в Москве. И у нас был ужин в его московской квартире. Тоже с водкой, разумеется. Это была фантастика, мы очень душевно поговорили! Ну а последний из ваших соотечественников, с кем мы однажды подробно пообщались, – это Владимир Путин. Он произвел сильное впечатление.

–  Где Беккенбауэр пересекался с Путиным? – спрашиваю Сорокина.

–  В Питере. Там было какое-то мероприятие, и они сошлись там естественным образом. Нельзя сказать, что Беккенбауэр прилетал в Россию именно ради этого – все произошло само собой.

Тут гендиректор заявочного комитета, мне кажется, слегка лукавит. Можно представить, сколько каждое из таких вот «само собой» требует подготовки, организации, согласований. Четкость всего этого процесса, вызывавшая явный позитив со стороны членов исполкома ФИФА – как же, меня лично принимает один из крупнейших политиков мира! – безо всяких сомнений, стала одним из залогов победы России. Не забудем слова уже не работавшего к моменту голосования в исполкоме ФИФА Юханссона: «Однажды я встречался с Путиным в Кремле, и мне стало ясно, что если этот человек что-то твердо решил и к чему-то стремится – то он этого добьется».

Поддержка Беккенбауэра была важна России еще и с репутационной точки зрения. В Англии могут считать коррупционерами Блаттера, других членов исполкома ФИФА – но на немецкую святыню мирового футбола даже там руку не поднимут. Так что прав Мутко:

–  Когда кто-то начинает скопом говорить об исполкоме как о коррумпированной организации – это глупость несусветная. Да, как выясняется, кого-то могут подкупить – и этих людей сейчас отстранили. Но как можно коррумпировать Франца Беккенбауэра? Или Мишеля Платини? Выдающихся людей, кумиров миллионов! И для нас большая честь, что тот же Беккенбауэр голосовал за Россию и считает, что это – лучший выбор.

Сорокин добавляет:

–  Похоже, что Беккенбауэр искренне считал, что чемпионат мира должен пройти в России, а не в Англии. Позицию свою он не скрывал и совершенно ее не стеснялся. Он сразу сказал: мол, не считаю, что мировое первенство в Англии послужит развитию футбола. В Испании он тоже уже должным образом развит. Мы еще на самых ранних стадиях продвижения заявки поняли, что Кайзер Франц хорошо к нам относится. Даже в прессе подобные его цитаты проскальзывали – за год, за полгода.

Помню, в Йоханнесбурге за день до открытия ЧМ-2010 я стоял с генеральным директором английского заявочного комитета Энди Энсоном. Крайне неприятным человеком, к слову. И подъезжает Беккенбауэр. Энсон кивает в его сторону и говорит: «I think, this is your vote» («Думаю, это ваш голос»). Я ему, конечно, ничего не ответил, он увидел на моем лице только «арийское» каменное выражение (смеется) . Но даже тогда англичане уже знали, что с Беккенбауэром у них не сложилось.

В мае немец покинул исполком ФИФА, и Мутко об этом очень жалеет:

–  Мы с Францем, если можно так сказать, очень сблизились, подружились. Были с ним в ряде комитетов, вместе работали в исполкоме. Считаю, что это потеря для мирового футбола. Хотя Блаттер с ним договорился, что будет привлекать его на некоторые проекты. Но Беккенбауэр отдал приоритет семье. Он говорил мне, что купил домик под Зальцбургом и хочет пожить для родных.

В нашей беседе Беккенбауэр эту версию подтвердил. Я спросил его:

–  В мае вы покинули исполком ФИФА – при том что еще несколько лет назад многие считали вас главным претендентом на роль наследника Зеппа Блаттера. Ваш уход не связан с результатами голосования 2 декабря в Цюрихе?

– Нет, я все для себя решил еще год назад. А претендовать на должность президента ФИФА вообще не собирался.