Сквозь фиолетовые глаза - Стивен Вудворт

В дальнем углу здания, где коридор поворачивал налево, Натали наткнулась на лазарет. Она толкнула одну из вращающихся двойных дверей, но не стала заходить внутрь. Оттуда, где она стояла, ей был виден стол для осмотра, окруженный полками, которые были забиты средствами первой помощи. Здесь школьный доктор и сестры перевязывали поцарапанные колени, делали прививки и даже фиксировали случайно сломанную конечность.

Когда Натали заглянула в дверной проем, в поле зрения оказались одинаковые парикмахерские кресла в противоположном конце комнаты. Ветке возле первого кресла располагался набор гребней, ножниц и электрических бритв. Рядом со вторым креслом стоял небольшой столик со сканером души и массивом безупречно сияющих стальных игл для набивания татуировок.

На тот день было назначено пятеро: три девочки и два мальчика. Все они скоро должны были переселиться в другую часть Школы, где жили старшие ученики. Но сперва им предстоял визит в лазарет. Слоняясь вокруг, они поддразнивали друг друга, чтобы ослабить напряжение.

– Больше никаких секущихся кончиков, – сказала Сильвия, слабо улыбнувшись.

– Да, – постаралась улыбнуться в ответ Натали. – И сэкономим кучу денег на кондиционере.

Она теребила прядь льняных волос, которые теперь струились по плечам. Девочка была самой младшей из пяти – ей было всего лишь двенадцать, а остальным по тринадцать. Это казалось несправедливостью.

Двери лазарета с громким стуком распахнулись, и в коридор ввалилась Сондра.

– Ну, парни, что вы думаете? – Сондра подпоясалась лентой и позировала перед ними, заносчиво задрав бритую голову. – Я великолепна, или как?

Мальчики, Эван и Форрест, присвистнули и захлопали в ладоши.

– Сексуальная конфетка! – одобрил Эван.

Сондра присела, заложив руки за голову. Еще час назад яркая брюнетка, она излучала естественную уверенность раннего цветка, ее развитая грудь выразительно выпячивалась под обтягивающим топиком.

Натали, которая носила бесформенные свободные футболки, чтобы скрыть факт, что ей нечего было прятать, отошла назад и надулась. Сондра вела себя так, будто все это тяжелое испытание было частью какой-то большой вечеринки; на самом деле, она вызвалась идти первой. Натали покосилась на крошечные пятнышки крови на голове Сондры, которые теперь засыхали, превращаясь в корочки. Неужели она действительно не придавала этому никакого значения?

– Натали? – Сестра открыла одну из дверей. – Мы тебя ждем.

Девочка закусила прядь волос, которую перебирала, и побрела в лазарет.

Эван улыбнулся ей, его глаза сияли под густыми черными бровями.

– Ты сможешь, Бу.

Она захихикала, когда он подбил остальных, и все стали выкрикивать слова поддержки:

– БУ! БУ! БУ!

Веселье не покидало ее до самого лазарета и испарилось перед вращающейся дверью.

Медсестра, приятная кареглазая женщина по имени Терри, направила ее к первому креслу.

– Садись.

Натали плюхнулась в кресло и постаралась расслабиться с помощью выравнивающей дыхание техники, которой она научилась на уроке йоги. Но она не могла оторвать глаз от Роба, медбрата, заметавшего в совок последние обрезки темных локонов Сондры. Школа пообещала всем им парики, сделанные из их собственных волос.

Роб отставил швабру и совок, одернул белую рубашку на пузе и засунул нейлоновую ткань ей под подбородок.

– Итак, какую прическу ты хочешь? – весело спросил он.

Очень смешно, подумала Натали. Сколько раз за последний век ты говорил это?

– На дюйм сзади, – невозмутимо ответила она.

Он, засмеявшись, достал из сетки ножницы. На это не потребовалось много времени: он заплел ее локоны в неаккуратные косы и отрезал их, потом положил толстые веревки волос на соседнюю стойку. Быстрое движение, шум – и голова Натали завибрировала от жужжания бритвы, удалявшей оставшиеся вихры. Пока Роб убирал щетину с помощью бритвы и крема для бритья, Натали смотрела на другое кресло, где доктор Крелл подготавливала свежую стерилизованную иглу для татуировки.

Как и остальной медицинский персонал, доктор Крелл не была фиолкой. Напротив, это была обычная женщина средних лет с зелеными глазами, острыми скулами и выступавшим подбородком. Однако, чтобы быть солидарной со своими пациентами, она брила голову, и этот жест, вместе с ее дружелюбно-обходительной манерой, сделал ее любимицей детей из Школы.

– Эй, Бу! Как поживает твое плечо? – спросила она Натали, пересевшую в другое парикмахерское кресло.

– Ох... нормально. – Натали машинально потерла правое плечо, которое она вывихнула на футбольном матче, когда ей было девять.

– Ну, по сравнению с тем, что было тогда, это и правда так. Давай подключим тебя.

Сперва доктор протерла голову Натали медицинским спиртом, затем взяла со стоящего рядом столика сделанный из волос браслет. Его завитые коричневые пряди казались сухими и ломкими.

– Не переживай. Джинни – нежная душа. Когда будешь готова...

Натали принялась бормотать одну из сложных мантр, которым Артур научил их в тот год. Мгновение спустя она протянула руку.

Как только грубый браслет коснулся ладони Натали, в ее сознании замелькали картины. Ферма, окруженная кукурузными полями. Лущение гороха на переднем крыльце и одновременное покачивание ногой колыбели. Мальчик в серых бриджах, дразнящий цыплят во дворе.

«Мои дети, мои дети!» – взывала Джинни, вплывая и выплывая из борозд мозга Натали. Где они? Что с ними стало? Натали казалось, что эти дети сейчас были уже прапрадедушками и прапрабабушками, если, конечно, они еще были живы.

– Хорошо. – Доктор Крелл разместила холодный металлический кружок электрода на голове Натали и наблюдала за результатами, выводившимися на монитор сканера души. – Теперь давай определим, где у тебя узлы рецепторов...

Она двигала электрод влево и вправо, вверх и вниз, как стетоскоп в поисках сердцебиения. Наконец, удовлетворившись волнистыми узорами, которые увидела на экране, она подняла электрод и отметила выбранную точку жирным хирургическим карандашом.

Она проделывала это снова и снова, пока не отметила все двадцать узлов Натали, а потом забрала браслет. Личность Джинни растворилась, оставляя Натали легкое головокружение.

Доктор Крелл ободряюще улыбнулась ей.

– Это была самая трудная часть. Теперь сиди смирно.

Доктор зафиксировала голову Натали одной рукой, включив другой татуировальную иглу. Тонкий вой наполнил звоном уши Натали, и в ее голову вонзилась первая игла боли...

Дверь захлопнулась, скрыв одинаковые парикмахерские кресла. Натали отпрянула от лазарета, массируя виски в попытке отогнать начинающуюся головную боль и шепотом проговаривая 23-й Псалом, одну из своих сильнейших защитных мантр. Впервые с тех пор, как она видела снимки в файлах ФБР, Натали осознала: Эван был мертв. Его присутствие витало в этом месте, и он мог прийти к ней в любой момент. Натали не была уверена, что сможет это вынести.