Рождение Люцифера - Чингиз Абдуллаев

– Что вы придумали? – спросил Игорь.

– Ничего, что может повредить вам или вашему другу. Я пришел сюда только для того, чтобы помочь вашей матери снова увидеть сына, который не отправится в тюрьму из-за ложного понимания чести. Хотя должен признаться, что мне нравятся люди, которые еще помнят о чести в наши бесчестные дни.

– Спасибо, – улыбнулся Игорь.

Дронго пожал ему руку и вышел в коридор. В соседней комнате сидел Тихомиров.

– Все слышали? – обратился к нему эксперт.

– А вы как думаете? Вы уже знаете, что на самом деле случилось с Максаревым?

– Конечно, знаю. Если вы разрешите мне поговорить с Хасановым, думаю, уже сегодня дело будет закончено, и вы со спокойной душой передадите его в суд. Хотя я ошибся, сегодня не получится, дело придется переписывать.

– Почему вы так уверены? Что он вам сказал?

– Мне нужно увидеть Хасанова, – упрямо повторил Дронго, – и через десять минут после этого вы все будете знать.

– Это абсолютно невозможно и незаконно, – убежденно произнес Тихомиров, – даже не думайте. Или у вас в коридоре сидят родственники Хасанова, чтобы дать вам доверенность и на представление его интересов?

– Вы же сами поняли, что дело не такое простое, каким оно вам казалось, – напомнил Дронго. – Я ведь международный эксперт по вопросам преступности, а Россия официально сотрудничает и с Интерполом, и с Комитетом экспертов ООН по борьбе с преступностью и наркотиками. Пока я обращусь туда, пока там рассмотрят мое дело, пока оттуда придет ответ, пока ваше руководство даст согласие, пройдет слишком много времени. Я думаю, будет правильно, если вы сейчас просто отбросите все формальности и разрешите мне это свидание. Если нужно, я позвоню вашему генералу, и он наверняка даст разрешение. Поймите, это исключительный случай.

– Это бесполезно, – неожиданно сказал следователь. – Он – наркоман со стажем, и мы делаем ему уколы, чтобы у него не началась ломка. Поэтому Хасанов и выдал Максарева.

– Он выдал его не поэтому, – возразил Дронго.

– Этот свидетель ничего вам не даст.

– Я попытаюсь. Может, мне стоит позвонить генералу? – еще раз предложил Дронго.

– Не нужно никому звонить, – вздохнул Тихомиров, – я сейчас прикажу привести Хасанова. Но у вас будет пять минут, не больше.

– Хорошо, – согласился Дронго.

Он сидел в комнате, когда привели Хасанова. Тот оказался мужчиной высокого роста, с красноватыми, слезящимися глазами, выдававшими в нем наркомана со стажем, и с небритым осунувшимся лицом. Он плюхнулся на стул, с неприязнью глядя на незнакомца.

– Ты из Нальчика? – спросил эксперт.

– Я прописан в Москве, – ответил Хасанов.

– Значит, ты москвич, – Дронго намеренно обращался к нему на «ты», – очень хорошо. Насколько я понял, ты сейчас в состоянии соображать.

– Что тебе нужно?

– Тебе заплатили, и ты подставил свою сестру, которая дружила с Игорем Максаревым.

– Это тебе Игорь сказал?

– Ты прекрасно знаешь, что он будет молчать ради твоей сестры. Но я сумел все узнать, и теперь ее посадят вместе с вами.

– Нет! – крикнул Хасанов. – Она ни в чем не виновата. Она даже не знала, что в этих пакетах. Я позвонил и попросил Игоря спрятать их у себя, а она их только отнесла. Я знал, что он будет молчать.

– Тебе нужно было подставить Игоря?

Хасанов промолчал.

– Я задал вопрос.

– Она ни в чем не виновата, – упрямо повторил Хасанов.

– Ты взял деньги, чтобы подставить своего однокашника, а вместо этого подставил свою сестру, – покачал головой Дронго. – Теперь она пойдет как главная обвиняемая.

– Нет! – Хасанов от возмущения даже попытался подняться. – Ты вообще кто такой?

– У меня мало времени, – сказал Дронго, – сядь и успокойся. Ты уже сделал все, что мог, и все равно отсюда не выйдешь. У меня к тебе предложение. Расскажешь все следователю, и мы вытащим твою сестру и Максарева, который ни в чем не виноват.

Хасанов опять ничего не ответил.

– Не слышу, – повысил голос Дронго.

– Не могу, – наконец выдавил из себя Хасанов.

– Тебе заплатили?

– Зачем ты спрашиваешь, если и сам все знаешь?

– Поэтому и спрашиваю. С кем ты разговаривал? С Моисеевым?

– Ты его тоже знаешь? – усмехнулся Хасанов.

– Какой он из себя?

– Среднего роста, плешивый, полный. Похож на сутенера.

– Исчерпывающая характеристика. Это он предложил тебе подставить Максарева?

Ответа не последовало.

– Сколько ты получил? – продолжал безжалостно давить Дронго.

– Немного. Только пятьдесят тысяч. И они уже закончились, у меня было много долгов.

– Не сомневаюсь. Сейчас сюда придет следователь, и ты изменишь показания.

– Почему я должен их изменить? – нагло спросил Хасанов. – Что мне за это будет?

Дронго поднялся, шагнул к нему и неожиданно ударил его кулаком в лицо. Хасанов отлетел к стене, из разбитой губы потекла кровь.

– Иногда вспоминай, что ты мужчина, – посоветовал эксперт. – Вряд ли такая сволочь, как ты, верит в Аллаха. И ты не боишься попасть в ад. Ты уже сотворил свой ад на земле в своем молодом возрасте. Но ради сестры вспомни, что ты мужчина.

– Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать? – попытался подняться с пола Хасанов.

Дронго схватил парня за шиворот и сам поднял его.

– Все расскажешь следователю, – посоветовал он.

В комнату вошел Тихомиров.

– Я знал, что вас нельзя надолго оставлять, – покачал головой следователь. – Как вы посмели его бить?

– Я его еще не бил, – возразил Дронго. – Но это как раз тот случай, когда нужно дать крепко по морде, чтобы мерзавец понял, насколько он не прав. Можете допросить его заново. Он получил пятьдесят тысяч долларов, чтобы подставить своего бывшего друга, и задействовал для этого свою сестру. А Игорь Максарев из ложного понимания чести не хотел выдавать знакомую девушку. Она принесла пакеты от брата и попросила их спрятать, что он и сделал. Ни она, ни он даже не знали, что в них находится. Вот откуда взялись отпечатки пальцев. Я думаю, что вам придется переписать дело и освободить Максарева.

– Это мы еще посмотрим, – нахмурился Тихомиров.

– Можете все сами проверить, – предложил Дронго. – И спасибо за то, что дали мне возможность побеседовать с вашими подследственными. Теперь вы действительно можете завершить расследование и передать дело в суд.

Он оставил несчастного Хасанова и, повернувшись, пошел к выходу.

– Итак, Хасанов, начнем все заново, – раздался за его спиной голос следователя. – Значит, вы все это время нам лгали…

Глава 11

Вечером он вернулся домой уставший и удовлетворенный. Тихомиров заверил, что уже завтра начнет оформление документов на прекращение дела Игоря Максарева. Через полчаса приехал Эдгар Вейдеманис. Сначала Дронго подробно рассказал ему о разговорах со следователем, о встречах с Максаревым и Хасановым. Эдгар внимательно слушал его и заключил:

– Значит, все, как мы и предполагали. Опять появился неизвестный Моисеев, который предложил деньги Хасанову, чтобы тот подставил своего знакомого. Чем дальше, тем больше убеждаюсь, что человеческая подлость не имеет границ. Несчастный парень ради его сестры готов был поломать собственную жизнь, сесть в тюрьму, разбить сердце своим близким. И такого человека Хасанов был готов отправить в тюрьму за деньги. Поневоле станешь атеистом, глядя на подобную низость.

– Его Бог уже наказал, – заметил Дронго. – Я видел его глаза. В следственном изоляторе ему делают уколы, иначе он просто не доживет до суда. Этот человек потерял всякое представление о морали и нравственности. И ради очередной дозы он готов на все. Поэтому любые обращения к его совести или стыду будут бесполезны. Неизвестный нам Моисеев хорошо представлял, с кем имеет дело. Хасанов – типичный мелкий наркокурьер, который сам подсел на наркотики и поэтому был достаточно легкой жертвой для соблазнителя.

– Ты становишься моралистом, – недовольно заметил Эдгар. – Еще немного, и ты начнешь его жалеть.

– Я его ударил, – признался Дронго, – не выдержал и ударил. Нет, я не жалею об этом, но мне стыдно за себя, он ведь не мог мне ответить. Кажется, с годами мне становится все труднее сдерживаться, сталкиваясь с подобными случаями. А этот парень, Игорь Максарев, мне очень понравился. Пока есть такие ребята, у народа есть будущее… Теперь рассказывай, что вам удалось узнать.

– Сначала на Шевелеву, – начал Вейдеманис. – Репутация более чем неприятная. У нее слишком много приговоров и решений, которые потом отменяла вышестоящая инстанция. Считается, что с ней можно договориться и она всегда готова вынести решение в пользу незаконного рейдерского захвата или необоснованный приговор по делу, оправдывая виновного, несмотря на все имеющиеся факты против него. Тенденциозность ее приговоров более чем очевидна. Говорят, что вскоре ее отзовут, и она, видимо, знает об этом.