Бог со звезды - Анна Чащина

Я замерла, стараясь не выдать свой испуг. На чужаке был серый плащ волшебника, а на груди его тусклым черным кругляшом красовался амулет.

— Это Крис. Он приезжал к нам, помнишь? — обратился Лиет к жене.

Та кивнула и уверенно произнесла:

— Здравствуйте, гость. Помню, конечно, как не помнить. Поесть с дороги хотите или освежиться?

Вот уж чьей выдержке и самообладанию следовало завидовать. Человек широко улыбнулся ей, но я бы на месте катаринки не поверила. От улыбки тянуло ложью и тщательно скрываемой настороженностью.

— Милая хозяюшка, спасибо, не откажусь. Ваши отличные пироги я не раз вспоминал добрым словом. Смотрю, у вас еще гости?

Мне пришлось всерьез постараться, чтобы сохранить хотя бы видимость спокойствия. Сердце ухало молотом. Я не спутала бы интонации и наречие, на котором изъяснялся этот человек, ни с каким иным. Точно так же говорил бог со звезды.

Дальнейшее казалось мутным сном. Я начала было подниматься, но иноземец шагнул навстречу и крепко ухватил за локоть, не давая встать.

— Я помогу, — сказал он, усаживая меня обратно на стул. Наклонился к уху, словно невзначай, и тихо прошептал: — Хочешь, чтобы с отцом ничего не случилось, не делай глупостей. Успокойся. Я не причиню тебе вреда, просто притворись, что все хорошо. У меня есть к тебе разговор.

Схватив со стола кружку с молоком, я торопливо глотнула. Молоко потекло по подбородку, заливая кофту. Я подавилась, закашлялась, а пока Крис заботливо постукивал по спине, усилием воли выдавливала из сердца ужас. Затем вернула на лицо доверчивое и открытое выражение. Неловкость представления, как мне кажется, явно бросалась в глаза. Семья моряка наблюдала за нами с подозрением. Таких людей, хорошо чувствующих фальшь по роду деятельности, трудно обмануть.

— Спасибо за завтрак, Лида, — охрипшим голосом пробормотала я. — Пойду, пожалуй, застираю одежду. Всю кофту молоком залила.

— Да ничего, — медленно проговорила катаринка, как никогда походя на ящерицу. — Конечно, иди.

И обратилась к островитянину:

— Гостям у нас всегда лучшее. Садитесь, Крис, перекусите. Я сейчас отрежу пирога, только из печи. Свежий. А Келан пускай идет. Она растерялась, аж поглупела, вы же знаете, как действуют плащи волшебников на саранчу.

Она нарочно оскорбила меня. Но я была благодарна. Ее слова давали шанс уйти немедленно, не пытаясь подобрать слова для извинений. Общеизвестно, что шантийцам не место в приличном обществе. Тем более, не позволено сидеть рядом с членом клана первой ступени. Даже его показное дружелюбие не сотрет разницу положений. А уж он-то постарался продемонстрировать милость ко мне наглядно.

Другое дело, что и сбежать пока нельзя. Я была растеряна и напугана. Этот человек с острова определенно связан с богом со звезды. И еще он знает о моем отце. Неужели возможности волшебников действительно настолько велики? Что делать? Друг или враг передо мной? Он угрожал, значит, враг. Чертовы острова, так и знала…

— Ау! — Ответом Богдану была тишина.

Или в очередной раз издохли какие-то переговорные устройства, или их замена проходила не так успешно, как ожидалось.

Он устало выдохнул и прислонился к стене. Можно, конечно, использовать карту доступа и войти без приглашения. Но заранее настраивать людей против себя не хотелось.

Позади была долгая беседа с техниками. Точнее, членами одной из двух бригад, той самой, которая получила год назад стандартный сигнал бедствия с корабля, а позже занималась распаковкой. Мрачная компания из четырех мужчин и двух женщин.

Богдан сразу оставил мысленную пометку о том, что следует поговорить и с другой командой. Она тоже принимала участие в спасательной операции, хотя с некоторым запозданием. Да и вообще, поленившись и не поговорив со всеми участниками процесса, реально упустить важные детали. А вдруг что интересное в разговоре мелькнет? Ведь техники отслеживают массу оборудования, тесно связаны с центром управления и его системой наблюдения. Все работники имеют специальное образование и подготовку. А так как многое на станции подчиняется принципу «взаимозамены», то составляются графики дежурств. Одна бригада занимается плановыми проверками, установками и починкой, другая контролирует процессы в системном центре — спутники, обзоры, сигналы, коррекция орбиты. По сути, пласт работ не меньше. К тому же смена деятельности позволяет избежать притупления внимания, которое для жизненного центра станции недопустимо.

Морально Богдан чувствовал себя паршиво. Мало того, что разговор с техниками оставил ощущение фальшиво сыгранной пьесы, где все роли исполняют дилетанты, но сказать им об этом нельзя, так еще приходилось ломать голову о последствиях неожиданного романа с Эмилией Линговой. Нет, наверняка все проще, чем кажется на первый взгляд. Девушка попыталась выяснить, что он знает. Попыталась не очень аккуратно, видно, думала, Богдан потеряет над собой контроль от ее прелестей. Богдан же относился к постельной интрижке без лишнего восторга. Он не отрицал, что Эмилия хороша. Она нежная, изобретательная и приятно округлая в нужных местах. Однако же сердце Богдана при виде ее милого личика билось ровно и холодно. А еще, он на сто процентов был уверен, что девушка к нему тоже равнодушна. Они просто играли в сложную и достаточно опасную игру, так как за ней стояли десятки необъяснимых смертей.

Богдан лихорадочно сопоставлял факты, пытаясь свести обрывки воедино. Понять, как Эмилия замешана в преступлении и кто еще оказался впутанным в это дело. Допустим, она невиновна, что с каждым днем вызывало все больше сомнений, но зачем тогда девушка так активно стремилась узнать степень его осведомленности? Простое беспокойство за судьбу станции? Богдан не знал, раскусила ли она его игру, но несколько раз специально подкинул крохотные кусочки ничего не значащей, но многозначительно звучащей информации. В любом случае, он старался вести себя максимально осторожно, сохраняя видимую естественность поведения. Но так проблема до конца не решалась. Как поступить? Резко прервать отношения или наоборот, тянуть роман как можно дольше?

Богдан уютно в подобной ситуации себя не чувствовал. Единственное, что оправдывало его в собственных глазах, это профессиональная необходимость и двуличие самой Эмилии. Но на душе все равно скребли кошки. Если еще вспомнить Митьку, который такой чистоплотностью, как Богдан, не отличался, открыто заявляя: «По старинной присказке — в любви и на войне все средства хороши», становилось совсем тошно. А ведь необходимость поделиться сомнениями насчет причастности Линговой к преступлению назрела. И давно. Но Богдана немного пугало направление, которое могли бы принять мысли напарника. Он понимал, существует совсем небольшой запас времени на раздумья, и необходимо принять правильное решение.

Особенно смешной ситуация выглядела сейчас, около отсека Джерски. Богдан еще вчера решил ненадолго отложить поход в лабораторию, чтобы посетить техников и психолога. В свете его душевного расстройства посещение Ивора Джерски выглядело почти актуальным. Жаль, рассказать о своих грустных думах он не сможет ему ни под каким предлогом…

Богдан хмыкнул и снова вспомнил о насущном. Скорее всего, психолога нет на месте, либо что-то вышло из строя до того, как он нажал кнопку вызова на панели переговорного устройства. Богдан уже минут десять мялся у двери, терзаясь сомнениями. Если Ивор замешан в преступлении, он теряет время снаружи, тогда как мог бы спокойно порыться в его документах. С другой стороны, подобное поведение — это демонстрация явной враждебности. Ни о каком диалоге и речи больше не будет. Добровольное вранье Ивора для него, в любом случае, лучше агрессивного молчания. А там уж можно применить психологическую атаку, сами с усами: ослабить бдительность, запутать, поймать на несовпадениях. По крайней мере, в первую встречу вполне допустима лояльность. Прижать к стенке уликами проще, чем просто прижать.

Богдан покрутил головой, потер шею ладонью. Надо же, какими нелюдимыми оказались эти техники. Может, это у них профессиональное?

После долгой беседы ему удалось выяснить совсем немногое.

Странные события начались незадолго до страшной находки в космосе. Опрашиваемая Богданом команда дежурила в центре управления. Занималась текущими проверками, пополнением баз данных, в том числе систематизировала полученную со спутников информацию, в общем, обычная нудятина. Никаких экстра-ситуаций не возникало, все в штатном режиме, четко и ясно. Потом с выпученными глазами принесся Яша и начал трясти перед лицами техников отчетами за прошедшие сутки.

Некоторые спутники в режиме нон-стоп передавали поток разведданных прямо в лабораторию. В потоке есть мертвые зоны и временные провалы, когда информация поступает с запозданием. И вот когда Яшу успокоили, а отчеты разобрали, обнаружили такое… В отчетах фигурировали замечательные изображения. Несколько наземных устройств, используемых для неконтактных наблюдений вблизи городов, «сняли» приземление челнока и похищение аборигенов. Тут как раз подоспела свежая сводка о неком корабле, болтавшемся не менее двадцати четырех часов на орбите и покинувшем ее лишь недавно. Временную незаметность он приобрел благодаря Янусу, пресекавшему своей массой любые попытки разглядеть малый объект за ним. Спутники станции с запозданием «увидели» остаточный тепловой сигнал, хотя и не смогли сразу определить параметры объекта.