Эпизод I: На границе двух миров (СИ) - Терран

Так началась наша дружба — с попыток придумать, как помочь одному моему народу победить другой мой народ. И пускай мы так ничего и не придумали, но сам факт до сих пор меня забавлял. Джим продолжал приглядывать за мной «чтобы у тебя шарики за ролики не заехали и ты не принялся расширять свой рацион», а я… а мне просто нравился Джим. Нравилась его честность и открытость, его решительность и идеализм… Думаю, имеет смысл сказать, что мы увидели друг в друге… друг друга, как бы бредово это не звучало.

Как бы то ни было, я мог назвать Джима своим другом. И это было здорово.

Блуждающий по комнате взгляд остановился на обклеенной распечатками стене, отчего настроение моментально рухнуло на пару пунктов вниз.

«Корхальский Сенат объявил о выходе из состава Конфедерации!», «Представитель семьи Фаулер заявил, что правящие семьи не оставят выступление сепаратистов безнаказанным!», «В личном интервью нашему изданию Минерва Логан назвала обвинения в убийстве Ангуса Менгска и его семьи бойцами подразделения Призрак просто смехотворными», «Восстание на Корхале-IV набирает обороты! Арктур Менгкс, возглавивший сепаратные силы после смерти отца, заявил, что не намерен больше терпеть «бесчеловечное» правление Конфедерации!», «Мятеж достиг своего апогея — база 28-ого моторизированного батальона «Шагающая смерть» была взята штурмом!», «Конфедерация покидает Корхал-IV! Неужели мятежники добились своего?».

Дальше произошло то, о чем так и не написало ни одно официальное издание — Конфедерация, раздраженная восстанием, которое никак не удавалось подавить, и росшим в других колониях глухим (пока) недовольством, обрушила на мятежную планету сокрушающий атомный кулак. Непонятно как выживший в этом аду Арктур и горстка мятежников покинули отравленную планету, во всеуслышание заявив о том, что «Сына Корхала» заставят Конфедерацию заплатить за свои преступления. Колонии, напуганные кровавой расправой над непокорной планетой, испуганно притихли, не решаясь высовываться в открытую и только «Сыны Корхала» не смирились, время от времени устраивая конфедератам кровавую баню при любой возможности. Революционное движение мало-помалу росло, превращаясь из горстки ненавидящих все и вся изгоев в мощную организацию, начинавшую доставлять ощутимое неудобство даже такой махине, как Конфедерация.

Я пристально следил за всей этой историей, как, собственно, и весь сектор. В воздухе явственно витал дух революции, готовый превратиться в неукротимого огненного зверя от любой искры.

Я перевел взгляд на одну из распечаток: «Лидер террористической организации «Сыны Корхала», Арктур Менгск, принес свои извинения вдове генерала Уоррена, пострадавшей в ходе покушения на своего мужа. Тем не менее, Менгск заявил, что ее жертва была необходимой для блага человечества…»

Я бы вряд ли смог объяснить почему, но эта статья казалась мне важнее всех прочих.

— Сжег бы ты все эти распечатки, товарищ инопланетянин… — голос Джима застал меня врасплох, заставив не героически вздрогнуть.

— Нет, пусть висят, — через силу улыбнулся я.

Джим неопределенно пожал плечами. В отличие от многих, он весьма прохладно относился и к революции Менгска в целом, и к ее лидеру в частности. Шериф предпочитал не заморачиваться проблемами глобальной справедливости, а менять реальность в пределах досягаемости взгляда, слова и выстрела из винтовки. Право слово, будь в каждом городе хотя бы по одному Джиму Рейнору, то все эти революции никогда бы и не понадобились.

Но, к сожалению, Джим Рейнор только один.

— Ну как там, все спокойно в нашем королевстве? — спросил я, желая увести начинавшийся в стотысячный раз разговор в сторону. — Шахтеры пьют и буянят, карманники лазают по карманам, а шериф, вместо того, чтобы поставить их всех на место, объедает бедного фермера?

— Нашел, блин, бедного, — хохотнул Джим. — Да ты одних Минералов в день портишь больше, чем я зарабатываю за месяц[11]!

— Ну что поделаешь, я — умный парень!

— Намекаешь, что я — идиот?

— Ну, значит, не такой уж и идиот, если намеки понимаешь…

— Спасибо, блин! — хмыкнул Джим, цапнув мою кружку с кофе.

— Так что случилось?.. Рановато что-то для дружеского визита.

Шумно отхлебнув кофе, посерьезневший шериф аккуратно поставил кружку на стол и привычным движением почесал локоть, на что я нахмурился — об особенности шерифских нейроконтактов знали все.

— Сегодня утром Чау Сара пропустила сеанс связи, — наконец сказал Джим, рассеянно блуждая взглядом по комнате. — А вчера поступил странный приказ провести техосмотр всего технического парка ополчения и перейти на шестичасовую готовность. Да и вообще в последние дни оттуда поступали какие-то странные новости… Пропажи людей, как-то резко расплодившиеся мелкие паразиты, постоянные панические вопли очередной домохозяйки, увидевшей «чудовище»…

— Ну, может у них просто неполадки со связью, — неубедительно сказал я, припомнив свои собственные смутные кошмары.

— Может быть, да… — рассеяно кивнул шериф. — Но что-то в этом роде происходит и у нас, только в гораздо меньших масштабах. Не вышедшие на работу шахтеры, жалобы на странных крыс, а сегодня один из твоих собратьев по ремеслу прислал фотку какой-то странной твари, которую он пристрелил на своем заднем дворе. По его словам, она буквально вылезла из под земли и успела крепко потрепать его ховербайк, первым попавшийся ей на зуб. Я не большой знаток местной фауны и подобных тварюшек не припомню… Я послал тебе на комм. Глянешь?

Кивнув, я попытался припомнить, где же валяется чудо-устройство связи. Любой современный человек снимает его разве что ночью, но такому отшельнику, как я он требовался крайне редко.

Порой мне кажется, что за все эти годы сначала у протоссов, а затем и землян я стал слишком самодостаточен.

— Кажется, я оставил его в лаборатории, — неуверенно сказал я, отодвигая в сторону недоеденный завтрак.

Пока я переворачивал всю лабораторию вверх дном, Джим со странным выражением на лице рассматривал мусорную корзину, заваленную Минералами различного размера и степени яркости, большинство из которых пестрели живописными трещинами.

— Ты же в курсе, что большинство людей потратили бы твое состояние совершенно иначе? — наконец сказал он.

— Женщины, выпивка и рок-н-ролл? — хмыкнул я. — Большинство женщин, увидев меня, скорее всего, хлопнется в обморок, те, что похрабрее, попытаются сбежать, а самые отмороженные — пристукнуть. Выпивку мне поставляешь ты, причем совершенно бесплатно, а рок-н-ролл можно скачать из сети. Так смысл?

— Что бы вы, инопланетяне, понимали в человеческих развлечениях…

— Завидуй молча. Мое состояние, как хочу, так и трачу, — я с трудом удержался от смеха. — О, нашел!

Включив комм, я некоторое время возился с ним, подключая к стационарному компьютеру, бывшему когда-то частью одного из списанных боевых доспехов, а ныне доживающему свой век в качестве главного мозга «логова безумного ученого», как называл мою берлогу Джим.

— Ни хрена ж себе псинка, — выдохнул я, когда над столом вспыхнуло присланное Джимом изображение. — Явно хищник…

— Это, значит, твое экспертное мнение? — проворчал Джим.

Я вздрогнул, осознав, что рассматриваю существо уже какое-то время, начисто забыв посвятить шерифа в свои мысли.

— Такого на Мар Саре совершенно определенно нет. Посмотри, у него четыре основных конечности и две дополнительных — явно оружие ближнего боя, с такими-то когтями…

— И?

— Что «и»?

— Дальше что?

О, всемогущие Зел Нага, надо научиться думать вслух.

— Эволюция последовательна — ни у одного другого вида на планете нет шести рабочих конечностей. Если бы оно было отсюда, то имело бы куда больше сходства со всеми остальными видами…

— Хочешь сказать, что это пришелец какой-то?

Я запнулся.

— Ну… Я ведь здесь, не так ли?

Джим вздохнул и с надеждой спросил:

— А, может, его просто привез с собой какой-нибудь обалдуй? Ну, маленьким, само собой.

— Влегкую, — кивнул я. — Мне нужно его увидеть. А еще лучше — отрезать кусочек, бедрышко там или филей…

— Надоели ящерицы? — рассеяно улыбнулся Джим, не отрывая взгляда от самого настоящего монстра на голограмме.

Размером он был с крупную собаку, ростом примерно по пояс взрослому человеку. Лоснящаяся красноватая кожа, бугрящаяся мышцами, гибкая, поджарая фигура гончей, внушительные клыки и когти — все в нем буквально кричало о том, что передо мной — безжалостный хищник, чьим единственным предназначением в этом мире была смерть, своя или чужая — без разницы.

— А еще лучше — притаранить его сюда целиком, — проигнорировав шутку, сказал я, поднимаясь по лестнице. — Все равно кроме меня никто и понятия не имеет, что с ним надо делать. Будет тебе независимая экспертиза.