Дом у кладбища - Роза Листьева

– А тебя за что?

Легранский очнулся. Ему, задремавшему, этот вопрос показался нелепым. Но вопрос был задан, и нужно было отвечать.

– За фигню.

– Если не хочешь, не рассказывай.

– Да подрался я с чуваком с одним. Тебя, кстати, как звать-то?

– Меня Энди зовут.

– А меня Феликс. Ты не дрейфь. Я вытащу тебя отсюда, ты, главное, до суда дотяни, а там я подумаю, может, что смогу сделать. Ты помог мне, я помогу тебе.

– Чем же я тебе помог?

– Я теперь знаю, что живу в доме, где совершено убийство, и, возможно, не одно.

– Это кто тебя так разукрасил?

– Не важно, пройдёт. Шрамы украшают мужчину.

– Легранский, на выход, за тебя внесли залог.

Залог? Но у нас же нет денег! Значит, я не очень хорошо осведомлён о состоянии финансов. Больная нога отекла и еле двигалась.

– Меня отпустили?

– Да.

– Я не убивал, клянусь богом, я не убивал его, совесть моя чиста, – послышался голос арестованного Дупельта. Он больно стукнул себя кулаком в грудь. Феликс оглянулся, подошёл к решётке и тихо шепнул:

– Я вытащу тебя, можешь положиться на меня.

– Проваливай подобру-поздорову, а то вместо него сидеть будешь.

Легранского толкнули в бок, но он от радости не почувствовал боли. Тело стонало, готовясь рассыпаться. Его привели в закрытое помещение, в котором сидела дама в большой чёрной шляпе. Вуаль закрывала её лицо.

– Феликс, – дама нежно прошептала его имя.

– Мама! Как ты нашла меня?

Она обняла сына и расплакалась.

– Что с тобой случилось? Постой, я не хочу ничего знать. Ничего не говори. Боже, кто тебя так?

– Мама, столько всего произошло, что я не знаю, как тебе это всё рассказать.

– Я так волновалась за тебя!

– Не стоит, я в полном порядке.

– Что ты говоришь? – она тихо прикоснулась к больному глазу.

Он издал шипящий звук и повалился на неё.

– Я тебя больше одного никуда не отпущу.

– Мама, я уже не маленький. А где отец?

– Он в приёмной дожидается, нас вдвоём не пустили.

– А где Александр Михайлович?

– Его уже отпустили, он ждёт нас.

– Подожди, сейчас принесут вещи, – окликнул мент.

Через несколько минут ему принесли запечатанный пакетик.

– Проверь содержимое. Всё в порядке?

Он вскрыл пакет и увидел тот самый ржавый ключ.

– Да, всё в порядке.

– Тогда распишитесь вот здесь, – полицейский принёс какую-то ведомость и ткнул в неё пальцем. Феликс расписался.

– Теперь я свободен?

– Да, можете идти.

Около машины их ждал отец. Александр Михайлович стоял рядом, они о чём-то разговаривали, несмотря на то, что второй был изрядно потрёпан, но ещё держался на ногах. Мужчины поздоровались и обнялись.

– Как ты? – Эдуард Яковлевич спросил сына.

– Ничего… Мне ещё повезло, могло быть и хуже. Как ты нас нашёл?

– Мы сразу из аэропорта поехали по тому адресу, по которому вы с Лианой теперь живёте…

– Ты уже был в Де Труале?

– Да. Честно говоря, напоминает тюрьму, эдак пятнадцатого века. Ну, не бывает таких домов, – Эдуард Яковлевич улыбнулся сыну.

– Тебе не понравился дом?

– Он несколько староват, но для музея вполне сойдёт.

– А вот в этом ты не прав, – возразил Феликс.

– У тебя есть вкус, безусловно, дом хороший, – вмешалась мать. – Ну, ты же его знаешь, ему трудно угодить.

– Просто я смотрю правде в глаза.

– Мы его немного подремонтируем, и будет как новенький.

Эдуард Яковлевич посмеялся, похлопал сына по плечу и сказал:

– Уж лучше мы его продадим.

– Нет, этот дом – символ эпохи.

– Какой ещё эпохи?

– Это памятник старины. Символ прошлых лет, ты просто не в состоянии этого понять.

Они сели в машину и тронулись.

– Нет, это ты не можешь понять, я-то прекрасно всё понял.

– Понял? А что тут непонятного? По-моему, тут объяснять ничего не нужно. Дом, если его отреставрировать, будет стоить миллионы, – с жаром утверждал Легранский, – если в него вложить. Но есть одно но…

– Что ты имеешь в виду?

– Здесь произошло преступление.

– Какое преступление?

– О чём ты?

Родители Феликса испугались и стали задавать вопросы. Он вздохнул и вкратце рассказал всё, что ему изложил Дупельт.

– А ты уверен, что это правда? – после некоторого молчания спросила Альбина Бенедиктовна.

– Я не сомневаюсь, что мой друг мне не врал. Он честный человек, он не способен на убийство.

– Да, теперь этот дом точно никто не купит.

– Пусть это останется нашей тайной. Пообещайте мне, поклянитесь, что не будете никому рассказывать, – просил Феликс.

– Рассказывать мы никому не будем, как ты и просил, но если начнётся расследование? Мы же не можем молчать! Это дело просто необходимо довести до суда!

– А на суде не буду молчать я, – сказал он отцу. – Его посадили потому, что его подставили, и сидит он за настоящего убийцу.

– Ты прав, – сказал отец, – мы должны помочь ему, он не виновен, и нужно шкуру содрать с того, кто посадил его.

Они свернули с большой дороги и направились напрямую к дому.

– Скоро восемь, а мы ещё не ужинали.

– Да, давайте сменим тему, – вмешалась Альбина Бенедиктовна, – а то всё про убийство, про убийство… Как там мой Померанец? Я его оставила без присмотра.

– Что ты сказала? – спросил Феликс. Зависла немая сцена. – Ты привезла с собой кота?

– Ну, не могла же я его оставить! – смутилась мать. – Кроме того, он член нашей семьи!

– Мама! Что скажет Лиана?

– А что скажет Лиана? Померанец ей очень понравился. Она его погладила и взяла на руки.

– Он же всё изгадит!

– Я беру его на себя, я же его хозяйка.

– Нет, ты неисправимый человек!

– Он – очаровашка! Помнишь, как ты его любил? Чесал ему животик? – Альбина Бенедиктовна улыбнулась.

– Приехали, – сказал Эдуард Яковлевич.

Мотор заглох и все выпели из машины. Феликс вбежал по старинным, будто лакированным ступеням на крыльцо и позвонил в дверь. Через две минуты дверь открылась. На пороге стояла Лиза, она развела руками и расплакалась.

– Значит, есть всё-таки Бог на свете! А мы заждались, ужин уже на столе.

– Мне тоже не верится, что я дома. А где Лиана?

– Все за столом, только вас дожидаемся!

Когда все зашли в дом, Лиза помогла им раздеться.

– Как прошёл день? – спросил Феликс у Лианы, когда они поднялись в столовую.

– Отлично, у меня хорошие новости.

– Какие же? Мне не терпится услышать хоть что-нибудь хорошее.

– К нам приходил священник и любезно согласился нас обвенчать. Отец Патрик освящал дом и подарил мне крестик.

– Крестик – это защита от злых духов, – напомнила Виолетта Михайловна.

Лиана показала Феликсу крест из чернёного серебра. В тусклом свете люстры он вовсе казался чёрным.

– А у меня плохая новость, – Феликс вздохнул и продолжил: – Даже не знаю, с чего бы начать… – все замерли и перестали есть.

– Что-то случилось? – спросила Лиана. – Выкладывай всё начистоту.

– Всё начистоту, как договаривались. Только это должно остаться между нами.

– Хорошо.

– В доме произошло убийство.

– Что? – удивилась Лиана.

– Около года назад здесь был убит довольно известный человек. Кто его убил и как это случилось, до сих пор не известно.

– Вот почему дом стоил так дёшево…

– Дом с плохой репутацией, который никто не хотел покупать… Вот и весь секрет.

– Это сейчас у него плохая репутация, пройдёт время, вот увидишь, всё изменится. Мы докажем всем, что наш дом, один из лучших домов мира. Мы его немного отремонтируем, поставим фонари, чтобы вечером…

– Было не так страшно, – вставила Лиана.

– Почему же страшно? – спросила Альбина Бенедиктовна.

– Потому что в доме привидения. И каждую ночь они тихо пробираются к тебе в спальню, едва слышные шаги отдаются в голове, и ты уже не знаешь, болен ли ты или тебе это только кажется.

Альбина Бенедиктовна перестала есть и уставилась на Лиану.

– Ты что такое говоришь? – проговорила она.

– Призраки убитых здесь людей, в этой крепости, в Де Труале, ищут своих убийц, тревожат живущих. Этот запах…

– Прекрати! – Феликс ударил кулаком по столу.

– Прекрати? Здесь совершено убийство! Сегодняшняя ночь будет такой же, как все предыдущие. Не только я одна! Мы все будем в холодном поту ждать утра.

– Ты бредишь! – крикнул Феликс.

– Да, я больная, я не в себе, но это ничего не меняет. Ты заметил, что качаются занавески? Или это просто бред?

Она встала и резко отодвинула штору.

– Вот, взгляни, здесь никого нет, но это факт, штора сама по себе качаться не могла. Как ты это объяснишь?

– Сквозняк. Тебе нужно прилечь. Пойдём, я отведу тебя в спальню.

– Нет, мы ещё не договорили. Объясни мне, куда могла деться моя серёжка? Она исчезла прямо из уха! Я осмотрела всё, нигде её нет.

– Прошу прощенья, – осторожно вмешалась Виолетта Михайловна, – но сегодня, когда я помогала Лизе с уборкой, в пылесос засосало какую-то вещь, по-моему, серёжку. – Я ещё раз хотела осмотреть ту комнату, в которой появились страшные надписи…