Спецоперация, или Где вы были 4000 лет? - Ирина Владимировна Владыкина

скомандовал: «Селиверстова, на выход! Остальные сидят и дожидаются распоряжения». Ее вывели в коридор, отдали паспорт и сказали, чтобы шла на все четыре стороны и не творила глупостей.

За двором приемного отделения ее ждал Андрей. Когда она спросила, как ему удалось ее вытащить, сказал, что папа постарался. Сначала не хотел, но когда Андрей намекнул ему, что прессе будет очень интересно узнать про сына депутата, уважаемого человека и одного из самых главных патриотов Города, про сына, который встречается с девушкой, порочащей честь и достоинство армии Страны, то сделал пару звонков, и этого было достаточно. Но лучше, чтобы это не повторялось, в следующий раз отец может пойти на принцип. Эллочка сказала, что она будет делать то, что от нее зависит, чтобы внести свою лепту в борьбу против тирании, а сидеть и молчать в тряпочку она не может. «Не надо делать из себя мученицу, они того и хотят, это не работает уже. Нужно придумать что-то более действенное», — иногда Андрей выдавал довольно умные мысли, хотя в их паре было уже как-то само собой решено, что она умная, а он красивый.

«Через 100 метров поверните налево», — произнес робот в навигаторе Андрея, и они въехали на дорогу, которая вела в деревню, где родилась Эллочка и где жила ее родня, которую она оставила в 17 лет, чтобы поехать учиться на журналиста в Город. После университета она проработала журналистом два года в местном электронном издании, а потом увлеклась йогой, получила за несколько лет сертификаты, позволяющие ей заниматься как инструктор, параллельно училась на факультете психологии и ушла в свободное плавание.

Сейчас она не только преподавала йогу, но и была ведущей психологических групп, где процветала женская солидарность. Но она не приветствовала популярные ведические курсы, на которых учили дышать маткой и ходить без трусов, впитывая энергию земли и параллельно вдохновляя мужчин на подвиги. Она принадлежала феминистскому течению и до закрытия состояла в членах феминистской организации Города. Ей была близка тема женского лидерства и полоролевой дискриминации. Она защищала женские права на всякого рода выступлениях, боролась с тем, что женских туалетов было столько же, сколько мужских (а женская физиология предполагает, что они в туалет ходят чаще, и этот процесс занимает больше времени), поэтому демонстративно ходила в мужской.

Петр увидел вывеску, сконструированную еще в советское время, «Станица» и понял, что это и есть та самая деревня, где он проведет ближайшее время своей жизни. Еще через пару минут они остановились у металлических синих ворот, с уже обшарпанной краской.

— Вы приехали, — отрапортовал робот.

Элеонора провела экскурсию по дому и двору, выходящему к реке, передала ключи Петру, и они с Андреем уехали. Девушка не могла тут остаться, поскольку у нее было много общественных дел в Городе.

Молодой человек походил по двору, а потом вышел к заброшенному саду, который заканчивался спуском к реке. Когда-то тут было много заботы и любви, а теперь только память об этом, да и памяти уже почти нет — видно, что сюда никто не заходил несколько лет. Сад окружал забор, частично деревянный, частично выложенный из камней. В некоторых местах забор уже обвалился, камни валялись хаотично, ограда почти проиграла сражение со временем. Одинокий, доживающий свой век, забытый сад. Деревья путались в ветках друг друга. Вишня, когда-то дававшая крупные и сладкие плоды, вырождалась, ее ягоды стали мельче и кислее. Петр сорвал несколько вишен, они были кислые, но очень сочные. Он кривился, но ел их, что-то неподдельное, настоящее и живое было в этих плодах. Он вспомнил, как недавно смаковал купленные в супермаркете, большие и красивые вишни. И сейчас понял, что эти выращенные в ненатуральных условиях ягоды были правильно унылыми и безжизненными. Они не в состоянии подарить настоящий вкус, только его фантом.

Сад забытых надежд и желаний, который спрятался от посторонних глаз. Место, где теперь Петр хотел спрятать себя. Казалось, этот сад обволакивает Петра, поглощая в своей тени его прошлое. Жизнь вытекала из этого места, постепенно меняя пространство для чего-то нового. Повсюду буйно расплодилась в полроста человека наглая крапива. Петр уже успел обжечь ею свои руки.

Еле видимая песчаная тропинка, которая была практически похоронена не только крапивой, но и другими сорняками, вела к воде. Петр шел по ней к речке, которая находилась внизу откоса и в которую переходил сад. Он нашел сломанную куклу: у нее не было глаз и одной руки, а волосы ее, как и резиновое тельце, выцвели под воздействием дождей и солнца. Он взял ее в руки, выкопал палкой в земле яму под уже неплодоносящей яблоней и похоронил игрушку, которая когда-то была предметом детской радости.

Спустился к реке. Видно было, что река заиленная, а вода почти стоячая, речушка явно высыхала. Речушка — река, протекающая в Южной области Страны и Восточной области Соседней Страны. Берёт начало на Восточном кряже и впадает в Южную реку, являясь его правым притоком. Водятся карп, сазан, толстолобик, окунь, щука, судак, сом, раки. «В этом месте реки, наверное, ничего не водится», — подумал Петр.

— Ты не прав, — услышал он звонкий женский голос.

Уже смеркалось. Но он четко увидел русалку у противоположного берега. Самую настоящую русалку, как ее рисуют в книжках.

— Тут есть рыба, — русалка пошарила в воде и перекинула ему на другой берег небольшую рыбу с выпученными глазами.

— Вот возьми, ты же любишь рыбу, — хихикала русалка — Я просто хотела тебе напомнить про подарок. Сегодня ты ощутишь его действие. А действие заключается в том, что твои чувства стали тоньше, обострились. И сны тебе теперь будут сниться яркие и насыщенные. Только вот управляться с этой чувствительностью, учиться ее настраивать, делать громче и тише, тебе придется самому.

Она махнула хвостом и уплыла.

Петр уже ничему не удивлялся. Он почувствовал, что его начинает клонить ко сну. Прилег на траву, глаза его закрывались. Подумал о том, что ночью может быть прохладно у реки на земле, но эти мысли куда-то утекли, и он заснул крепким глубоким сном.

* * *

В это время Андрей в своей квартире в Городе тоже предавался наслаждениям. Но не наслаждениям сна, а наслаждениям потребления еды после выкуренного *******. Андрей был зависим от любви, в основном от женской. Иногда ему перепадало мужской, но только в глубоко нетрезвом состоянии и ради эксперимента. Про мужскую он никому не рассказывал, прятал это даже от самого себя. Все знают, как в Стране относятся к «педикам», хотя «педиком» он не был.

Обычно, если женщины по какой-то причине были вне зоны доступа, он курил *****, потому