1941. Забытые победы Красной Армии (сборник) - Роман Ларинцев

Утром 23 июля в распоряжение командира танкового батальона прибыл 3-й батальон 252-го полка 70-й стрелковой дивизии – 50 человек с двумя полевыми и двумя противотанковыми орудиями.

В 10:45 того же дня после 20-минутного огневого налета на дороге от Скирино показалась колонна велосипедистов и мотоциклистов силою до двух рот с двумя противотанковыми пушками. Колонна была обстреляна ружейно-пулеметным огнем пехоты, а затем атакована взводом танков младшего лейтенанта Титова. В ходе боя колонна была почти полностью уничтожена, оставив на дороге две противотанковых пушки и два миномета, однако взвод Титова потерял в атаке 7 танков – четыре сгорели, три были подбиты (из последних два удалось эвакуировать, но вечером они были уничтожены немцами в районе деревни Луги). «Размен» оказался явно неравноценным, что было вызвано отсутствием у танкистов пехотной поддержки.

Два танка Т-26 из состава 21 – й танковой дивизии, подбитые в районе Скирино (восточнее Сольцев) 23 июля 1941 года

Бой за Михалкино продолжался до глубокой ночи. Около 18:00 немцам удалось даже ворваться на восточную окраину деревни, но контратакой танков и пехоты они были выбиты оттуда. Однако вскоре деревню пришлось оставить, так как она горела, подожженная артиллерийским огнем противника. Горела и созревающая рожь вокруг деревни. Оставшиеся 10 танков (из них 3 подбитых без хода) заняли оборону на западной окраине Михалкино и по опушке рощи севернее деревни.

В 23:00 командир танкового батальона по радио получил приказ командира 42-го танкового полка об отводе танков с пехотой на деревню Любачь в 5 км севернее – место, откуда началось наше наступление 10 дней назад. Но так как командир стрелкового батальона такого приказа для себя не получил (что естественно – у него не было радио), старший лейтенант

Крылов решил не отходить и продолжать оборону. На этот момент в стрелковом батальоне осталось 20 человек, одно полевое орудие с 10 снарядами и две противотанковых пушки; батальон был вооружен пулеметами, снятыми с подбитых танков. Взвод 1-й горнострелковой бригады тоже исчез. Как записано в журнале боевых действий 21-й танковой дивизии, «остальная пехота, действующая 23.7, рассеялась в неизвестном направлении от артиллерийского и минометного огня противника».

Утром и днем 24 июля немцы трижды атаковали позиции танкового батальона. Только когда к трем часам дня на ходу остался один танк с вышедшим из строя вооружением, старший лейтенант Крылов принял решение отходить. К этому моменту в строю оставалось 44 человека из экипажей подбитых машин и до двух десятков пехотинцев. При отходе батальона в районе отметки 40,8 в столкновении с колонной противника была уничтожена легковая автомашина, 2 противотанковых орудия и 3 миномета, число убитых немцев оценили в 30 человек.

«К 24:00 24.7.41. личный состав батальона с одним [танком] сосредоточился на КП штадива СТАР. ВЕРЕТЬЕ. ТБ с пехотой 3/252 СП два дня сдерживал пр-ка на этом направлении до последнего танка, чем полностью выполнил поставленную ему задачу.

ПОТЕРИ ТБ в боях за МИХАЛКИНО:

Убитыми 10 человек, из них:

Среднего начсостава – 2 чел.

Младшего начсостава – 4 чел.

Рядового – 4 чел.

Ранеными 12 человек, из них:

Среднего начсостава – 2 чел.

Младшего начсостава – 8 чел.

Рядового – 2 чел.

Потери в материальной части:

Сгорело танков – 23 шт.

Подбито и оставлено на поле боя – 4 шт.

Мы так подробно остановились на этом боевом эпизоде, чтобы подчеркнуть: летом 1941 года различные соединения Красной Армии имели очень разную боеспособность. Во многом это зависело от уровня подготовки и опыта командного состава.

Смешно и грустно читать рассуждения некоторых современных исследователей о том, что причиной поражений Красной Армии летом 1941 года стала трусость командного состава и нежелание солдат воевать. Дескать, если бы стояли все, как один, в упорной обороне, не подаваясь ни на шаг назад, тогда не дошли бы немцы ни до Москвы, ни до Ленинграда, ни до Киева…

Увы, одной стойкости в обороне мало. Стойкость не спасет соединение, если на него обрушится дробящий удар многократно превосходящего противника. А выпадет в обороне одно звено – и, как костяшки домино, начинают рушиться другие. Когда же на флангах и в тылу появятся мотоколонны противника, самая стойкая дивизия будет вынуждена отходить на другой рубеж. А при отходе главную роль играют уже не стойкость и способность держать оборону, а возможность маневрировать, вывернуться из-под удара, не терять связь с подразделениями и вовремя получать информацию о своих войсках и о действиях противника. И здесь нужна не только и не столько личная храбрость командиров, сколько опыт и техническое оснащение – наличие транспорта, средств связи, а также умение всем этим пользоваться.

Мы видим, что решимость танкистов и бойцов 70-й стрелковой дивизии драться до последнего, не отходить без приказа и не бросать товарищей весьма контрастирует с поведением личного состава 237-й стрелковой дивизии, проявившей в боях за Сольцы довольно низкие боевые и моральные качества.

Но почему так произошло? Ведь обе дивизии, и 70-я, и 237-я, относились к соединениям второго эшелона, обе имели примерно одинаковую численность и оснащенность, в каждой половину состава составляли новобранцы. Свести все к ошибкам командира 237-й дивизии, к неправильному управлению войсками или вообще отсутствию оного тоже нельзя – как мы видим, боеспособность подразделений дивизии проявлялась на всех уровнях вплоть до ротного и батальонного.

Выше уже упоминалось, что в 3-м батальоне 252-го стрелкового полка 70-й дивизии к 23 июля осталось всего 50 человек. Командир одной из рот 329-го полка той же дивизии старший лейтенант А. Строилов вспоминал, что к 21 июля у него из 115 человек осталось 25, в том числе он сам, три младших командира и старшина; все взводные были выбиты. [77] А вот в роте 2-го батальона 838-го полка 237-й дивизии, как мы видели выше, на 23 июля осталось целых 50 человек, то есть еще половина боевого состава.

Таким образом, в 70-й дивизии и потери были существенно больше. В данном случае это говорит не о том, что командиры гнали солдат на убой, а как раз наоборот – дивизия успешно сражалась и наступала, нанося противнику ущерб. А вот 237-я дивизия наступала неохотно, не желая и не умея идти в бой без танков, а иногда и с ними.

Однако, обратив внимание на историю обеих дивизий, мы обнаружим в них существенную разницу. 70-я стрелковая дивизия была создана в Приволжском военном округе в 1934 году, принимала участие в советско-финской войне; именно она в марте 1940 года по льду Выборгского залива обошла Выборг с запада, перерезав шоссе на Хельсинки и во многом решив исход кампании. Тогда ею командовал М. П. Кирпонос – будущий командующий Киевским Особым военным округом.