Стеклянные куклы - Инна Бачинская

Дальнейшие поиски на участке результатов не дали. Судьба двух других девушек оставалась неизвестной.

Было принято решение искать дальше, двигаться кругами, постоянно увеличивая размах витка. Также собирались обыскать лесок вокруг дома и овраги…

Глава 18

Лесная хибара

Старик Самсоненко согласился проводить их в лесную сторожку.

После страшной находки Петр Артемович, казалось, сдал и осунулся. Только и сказал: «Хорошо Иван не дожил».

Они шли молча, гуськом, след в след. Петр Артемович с ружьем впереди, за ним вооруженный капитан Николай Астахов и безоружный Федор Алексеев; замыкающими – четверо стрелков с винтовками.

Лес был неприветливым и серым, верхушки деревьев угрожающе шумели; ни мелкого зверья, ни птицы не попалось им с момента, как они вошли в лес; не было ни следов на снегу, ни малейшего движения вокруг. В воздухе висела промозглая мелкая морось, от нее бил озноб. Дорожка исчезла под мокрым хлюпающим снегом, и они пробирались почти на ощупь. Федор чувствовал себя слепым котенком. До сих пор он думал, что любит природу, но то, что было вокруг, вызывало тоску и неприятие, всюду словно таилась угроза.

Старик шагал размеренно и неторопливо, как танк, находя тропу по каким-то своим, недоступным остальным, приметам. Они шли, проваливаясь в ямы с талой водой, натыкаясь на поваленные деревья и пни, цепляясь за сухие плети дикого винограда. Лес позади и впереди тонул в тумане, создавая тревожное ощущение закрытого пространства, ловушки, из которой не было выхода.

Тупое предчувствие неудачи овладело Федором. Предчувствие, что рейд их не что иное, как холостой выстрел. Он не верил, что человек может прятаться в таком месте. Есть другие возможности, можно уехать, поменять паспорт, изменить внешность – парик, другая одежда, борода, усы, – и перед вами новая личность. Правда, Устинов не обычный человек, он другой. А потому… черт его знает! Предугадать его движения невозможно, и психология здесь бессильна. Оставалась слабая надежда, что поход все-таки не напрасен, в сторожке могут находиться жертвы…

Провожатый вдруг остановился, поднял руку. Дальше начинались болота. Они стояли у засыпанных снегом мостков; на невысоких рогатинах вдоль мостков лежали тонкие ветки, отмечая тропу. Через десять-пятнадцать метров самодельные «перила» терялись в тумане.

– Идти по моим следам, – приказал Петр Артемович. Он подобрался и, казалось, усох; речь его была точной и отрывистой. – Вехи не трогать. Если что, без паники, не двигаться, вытащим. Ноги пошире, держите баланс. С богом!

И они ступили на зыбкую пружинящую поверхность топи. Под ногами опасно чавкало и хлюпало. Инстинктивно старались держаться поближе один к другому, видимо опасаясь растаять в тумане.

Через полчаса примерно все с облегчением почувствовали под ногами твердую почву.

– Пришли! – сказал Петр Артемович. – Сторожка вон там! – Он махнул рукой в глубь леса. – Это вроде острова, вокруг болото. Может, я один? Одному не так заметно, да и шуму поменьше. Я справлюсь, ждите тут. Я тут каждую кочку знаю.

Старик шагнул вперед и растаял в тумане. Они остались. Тревожное чувство с уходом бывшего егеря усилилось, лес казался еще более враждебным и угрожающим. Все озирались по сторонам, испытывая неуютное чувство, что за ними наблюдают. Федор подумал, исчезни старик, им не выбраться. Мысль была неприятной, и он усилием воли ее отогнал.

– Пошли! – приказал капитан и шагнул вперед.

И в это время совсем близко грянул глухой выстрел. Они рухнули как подкошенные, вжимаясь в мокрую раскисшую землю. Было непонятно, откуда стреляли, ни одного звука, кроме выстрела, – ни шагов, ни хруста ветки; даже эхо не сработало в сыром тяжелом воздухе. Астахов махнул рукой, двое, пригибаясь, побежали вправо. Другие двое – влево. На острове стрелку деться отсюда некуда. Николай и Федор остались вдвоем. Туман сгущался, и Федор снова подумал, что самим им отсюда не выбраться, и если что-то случилось со стариком… Достаточно было одного выстрела, чтобы полностью вывести из строя всю команду. Он что, видит в тумане? Тот, который стрелял…

– Он ожидал здесь, – прошептал капитан. – Он знает места, а мы как на ладони. Перестреляет к чертовой матери! Слава богу, туман.

– Может, Петр Артемович стрелял? – сказал Федор.

– А где ответный? У старика нервы крепкие, не станет палить зря.

И словно в ответ на его вопрос, раздались негромкие шаги. Астахов взвел курок.

– Не стреляйте! – услышали они голос старика. – Это я!

– Петр Артемович, это вы стреляли? – спросил капитан.

– Нет. Это Иваново ружье, я узнал звук…. Вадим где-то здесь. – Лицо старика было измученным.

– Зачем он стрелял? – спросил Федор.

– Хотел напугать, должно. Он не хотел убить.

– Откуда такая уверенность?

– Хотел бы, так убил бы. Он стреляет как снайпер.

– Сколько троп ведет на остров?

– Была одна. Сейчас не знаю, не был лет двадцать пять. Болото, оно живое, должно, переместилось, и стала мель. Если бы не было другой тропы, он не стал бы стрелять, остров вроде ловушки. А как мы сейчас запрем выход, куда ему деваться? А его уже, почитай, и след простыл.

– А вы добрались до сторожки?

– Добрался. Это рядом. Он жил там… Сейчас ушел и больше не вернется.

– Он был там один? – спросил Астахов.

– Один. А кто ж еще? – удивился старик.

Капитан промолчал.

– Подожди, Коля, ты хочешь сказать, что с ним был еще кто-то?

– Мы не знаем, – ответил Николай.

– А тех, что нашли во дворе… Это не все?

– Мы не знаем, Петр Артемович, – повторил капитан.

– Я хотел бы взглянуть, – сказал Федор. – Не беспокойтесь, я сам!

– Мы сходим вместе, – решил Астахов. – Сейчас вернутся люди, и пойдем назад. Петр Артемович, отдыхайте.

Это был вросший в землю деревянный сруб из почерневших бревен, с перекошенным крыльцом и зеленой замшелой крышей. Поленница старых дров доставала до низких оконец. Открыв отсыревшую дверь, они прошли через коридор и стали на пороге единственной комнатушки. Здесь было темно, тусклые стекла почти не пропускали света. В углу нары со спальным мешком; рядом ящик, заменяющий тумбочку, на ней несколько газет и деревянная коробочка. Капитан Астахов приподнял крышку – там находилась упаковка таблеток. На колченогом столе у окна были аккуратно расставлены тарелка, чашка, ложка; в центре – пол-литровая банка с огарком свечи внутри. В шкафчике у входа хранились жестяные банки с крупами, солью и несколько непочатых свечей. В углу против нар торчала чугунная закопченная печка-буржуйка, около нее на полу были сложены несколько поленьев.

Федор потрогал печку, она была теплой. Сверху стоял помятый и закопченный алюминиевый чайник, тоже теплый.

– Как он узнал, что мы на острове? – спросил капитан.

– Он здесь свой, Коля, у него слух, как у зверя.

– Ты думаешь, он сюда вернется?

– Не знаю. Похоже, деваться ему больше некуда. Но не думаю. После сегодняшнего скоро сюда вернется. За домом присматривают?

– Само собой. Туда он тоже не сунется. Он объявлен в розыск; автофургон тоже ищут. – Астахов деловито упаковывал в полиэтиленовый пакет тарелку, чашку, ложку. – Пошли? – сказал он, закончив.

Снова старик шел впереди, а они следом. Туман сгустился, под ногами расползалась черная болотная жижа. Чувствуя спинами снайпера с винтовкой, они невольно ускоряли шаг…

Глава 19

Новый виток

Новая беседа с Максимом Устиновым мало что дала. Парень был испуган, подавлен и прятал глаза, испытывая мучительный стыд за брата. Он сказал, что никогда больше не сможет войти в их дом. Брат не звонил и не пытался связаться с ним. Родственников или знакомых в других городах у них нет. С Вадимом он видел только одну женщину, Веру Сенцову. Про школу танцев ничего не знал, с братом общался мало. После ухода Веры тот еще больше замкнулся. Вера ушла прошлой весной… Ну да, она жила у Вадима с осени позапрошлого года, примерно полгода, а прошлой весной ушла. Почему? Максим не знал, история брата и Веры занимала его мало. «Я не могу смотреть соседям в глаза», – сказал он. Когда все это закончится, он уедет. Товарищ зовет в Словакию, говорит, пришлет вызов.

– Как, по-вашему, это может закончиться? – спросил Федор Алексеев, присутствовавший на беседе.

– Не знаю. Когда вы… как-нибудь… Мне все равно. Лишь бы скорее.

Он не смотрел им в глаза, он не сумел произнести: «Когда вы его поймаете»…

– Знаете, неизвестность хуже всего. Я перестал спать, мне кажется, кто-то стучится в дверь. Я поднимаюсь и бегу в прихожую, смотрю в глазок, а там никого. На улице я ищу его глазами, мне кажется, он где-то рядом. Я иду на красный свет, я наталкиваюсь на людей, я даже не выхожу по вечерам. Даже телевизор перестал смотреть, потому что там одни маньяки и убийцы. И все время спрашиваю себя, что я буду делать, если он придет. Я боюсь его…

Максим заикался, он был в отчаянии, с ним началась истерика. Капитан Астахов протянул ему стакан воды. Парень жадно выпил. В нем ничего уже не осталось от развязного и болтливого малого, которого они видели в первую встречу.