Как отравили Сталина. Судебно-медицинская экспертиза - Сигизмунд Миронин

Идем дальше. Существующие версии событий 1 – 2 марта 1953 года принадлежат людям, которые при наличии заговора неизбежно были его прямыми или косвенными участниками. Они не заинтересованы в раскрытии правдивой картины случившегося. Если отбросить как недостоверные рассказы работников охраны, записанные через 40 с лишним лет отъявленными лжецами вроде Волкогонова и Радзинского, и очевидно лживый рассказ Хрущева, то не остается абсолютно никаких источников о событиях, которые происходили с течение 28 февраля и вплоть до 7 часов утра 2 марта, когда прибыли врачи и начали осмотр Сталина.

Почему-то большинство журналистов и публицистов, описывавших 1 марта, употребляют слова «доподлинно известно». Это полная чушь. На самом деле не известно почти ничего. Пока никто не может достоверно сказать, что же действительно произошло 1 марта 1953 года.

С большей или меньшей долей вероятности можно лишь считать, что состав персонала, который был 28 февраля – 2 марта на даче Сталина, установлен. В воскресенье, 1 марта 1953 года, у коменданта дачи в Кунцеве полковника МГБ Орлова был выходной. В служебном помещении дачи, примыкавшем к комнатам, где жил Сталин, дежурили старший сотрудник М. Старостин, помощник коменданта П. Лозгачев и некоторые другие офицеры. Дежурила также кастелянша Матрена Петровна Бутусова, о которой Хрущев пишет как о «преданной служанке Сталина, работавшей на даче много лет». Следующим установленным с определенной долей вероятности фактом является прибытие врачей и начало осмотра ими Сталина в 7 часов утра 2 марта. И все!

Если брать официальную версию, то дело было так. Днем 1 марта Сталин никого не вызывал к себе в течение всего дня. А без вызова войти к нему никто не осмелился бы, за исключением внезапного важного события. Уже вечером нашли предлог: привезли секретную почту. Его застали на полу малой столовой, возле дивана. Лежал, видимо, давно, успел даже обмочиться, был в сознании, но говорить уже не мог. Сталина бережно перенесли на диван в Большой зал. На дачу срочно приехали Берия с Маленковым. Берия якобы распорядился с вызовом врачей не торопиться: «Он же просто спит!» Врачи появились на Ближней лишь на следующий день, констатировав у вождя инсульт.

Предполагается, что утром Сталин чувствовал себя плохо и потому долго лежал в постели (все-таки, лег спать около 5 – 6 часов утра). И никто не чесался – все ждали… В 18 часов постовой с улицы (значит – с охраной все в порядке, она начеку) сообщил, что у Сталина «зажегся свет в малой столовой», но вызова не последовало. И все снова стали ждать. Человек не появляется, ничего не ест – и никакой реакции со стороны охраны, а это прямой повод для объявления тревоги. 1 марта в 22.30 – помощник коменданта сталинской дачи в Кунцеве П. Лозгачев с пакетом из ЦК, почтой, полученной в 22 часа, вошел в комнаты, где жил И. В. Сталин, и увидел его лежащим на полу в пижамных брюках. На помощь прибежали Старостин, Туков, Бутусова. Вчетвером перенесли Сталина в большую комнату, уложили на диван и укрыли пледом. Однако это ложь. Согласно истории болезни, на Сталине была надета не пижама, а нормальная одежда.

Между тем, маловероятно, что личная канцелярия Сталина или оперативные дежурные Генерального штаба в своих контактах со Сталиным зависели от обслуживающего персонала дачи Сталина, от людей вроде Старостина или Лозгачева. Маловероятно, что за весь день в воскресенье, 1 марта 1953 года, Сталину никто не позвонил по одной из нескольких линий правительственной или особой кремлевской связи, и что в его канцелярии в Кремле не было получено ни одной секретной депеши. В Корее, где шла война, был, кстати, уже понедельник. Глава такой супердержавы, как СССР, не мог рассчитывать на то, что в воскресенье его оставят в покое.

По официальной версии, последний человек, якобы видевший Сталина живым и дееспособным, был Хрусталев. Будто бы он вернулся от Сталина и сказал двум другим охранникам – Тукову и Лозгачеву – слова, которые можно назвать ключевыми для разгадки тайны смерти Сталина: «Хозяин сказал: «Ложитесь-ка вы спать. Мне ничего не надо. И я тоже ложусь. Вы мне сегодня не понадобитесь». Как будто речь идет не о людях, охранявших жизнь главы сверхдержавы, а о садовниках. Ему-то они могли и не понадобиться, а вот он недобрым людям мог понадобиться запросто. Лозгачев утверждает, что указание Сталина якобы передал им И. Хрусталев, который добавил: «Ну, ребята, никогда раньше такого распоряжения не было…». Никогда ранее охрана такого разрешения от хозяина не получала, а тут на тебе. А это не подозрительно?

Все трое будто бы разошлись. Это было не просто грубое нарушение порядка. За сон на посту охрана наказывалась и наказывается как за нарушение Устава, воинское преступление. Это то же самое, что часовой, спящий на посту. Такую команду Сталин, как человек, немало повоевавший в своей жизни, дать не мог. А если бы Сталин и в самом деле дал команду, то охрана обязана была ее не выполнять. Случись что со Сталиным – его слова никто не слышал, а трибунал в такую чушь не поверит, скажет, сам все придумал, чем ты докажешь, что Сталин действительно это сказал? Устав – вот он, а чем ты подтвердишь слова Сталина?

Представим ситуацию – появляется охранник начальника Гознака (где печатаются деньги) и заявляет охране объекта – «а ложитесь-ка вы, ребятки, спать, начальник разрешил!» В самом лучшем случае он был бы послан подальше, а о его поведении было бы доложено по всем инстанциям. А то и мог бы оказаться в подвале «до выяснения». Очевидно, что значение руководителя сверхдержавы посерьезнее охраны Гознака со всеми деньгами, напечатанными за смену. Такое поведение охранников можно было бы объяснить только одним – они (включая Хрусталева) были недееспособными дебилами от рождения, во что поверить решительно невозможно.

Так спали ли охранники? Вы удивитесь, но наиболее вероятно – да, но не по своей воле. Все их поведение говорит о том, что они или подчинялись участникам заговора, или все намного проще – их усыпили, подсыпав снотворное в еду или питье. Что в таком случае делать охранникам? Идти под трибунал? Поэтому они и придумали версию (с чьего-то согласия и одобрения) о том, что Сталин послал их всех спать. Первый раз в жизни он послал всех спать! И последний.

Раз охрана утверждает, что они спали, будто бы по разрешению Сталина, значит, им подсыпали снотворного и они боялись, что их осудят. Они проспали и попались. Если не хочется обвинений в сонливости и трибунала, а охранники явно этого не хотели, то придумывают объяснения, что Сталин им разрешил спать.

Встанем на место охраны и поиграем в охранников. Охранники должны быть страшно напуганы и сразу же договорились, что им разрешил идти спать сам Сталин. Далее, преступникам очень важно представить дело так, что Сталин целый день 1 марта проспал или пролежал без сознания. Это требуется для того, чтобы отвлечь внимание от того факта, что охрана была усыплена. Судя по рассказам дежуривших на даче Старостина и Лозгачева, в воскресенье, 1 марта, телефонных звонков Сталину не было. Это очень странно. Сталину звонили всегда, никогда не оставляя в покое. Следовательно, охранники лгут, и это подтверждает дочь Сталина, которая утверждала, что она не могла дозвониться отцу вечером 1 марта – никто не брал трубку. Значит, либо все спали, либо была отключена телефонная линия.