Город небесного огня - Кассандра Клэр

Джулиан, так звала его Хэлен. Ее младший брат. Сейчас на его лице не было и следа улыбки. Он выглядел уставшим, грязным и испуганным. Тощие запястья виднелись из-под манжет белого траурного жакета, рукава которого были слишком короткими для него. На руках он нес малыша, которому было не больше трех лет и у которого были каштановые кудри: похоже, это было их фамильной чертой. Остальные дети также были одеты в траурную одежду.

За Джулианом шла темноволосая девочка лет десяти, крепко державшая за руку мальчика того же возраста со спутанными черными волосами, которые почти полностью закрывали его лицо. Двойняшки, догадалась Клэри. За ними вошла девочка лет восьми-девяти, ее бледное круглое личико обрамляли каштановые косы.

Все Блэкторны (поразительное семейное сходство!) выглядели смущенными и испуганными, кроме, пожалуй, Хелен, на лице которой была смесь ярости и горя. Страдание на их лицах словно ножом ударило Клэри. Ей захотелось создать руну, которая могла бы смягчить боль потери.

Существовали руны траура, но их применяли для того, чтобы почтить мертвых; точно так же существовали обручальные руны, которые, подобно свадебным кольцам, символизировали узы любви. Нельзя с помощью руны влюбить в себя кого-либо, как и невозможно унять с ее помощью чье-либо горе. Так много магии, подумала Клэри, и нет ничего, что могло бы излечить разбитое сердце.

— Джулиан Блэкторн, — мягко произнесла Джиа Пэнхоллоу.

— Сделай шаг вперед, пожалуйста.

Джулиан, сглотнув, кивнул. Передав малыша в руки старшей сестры, он шагнул вперед; его взгляд заметался по залу. Он явно искал кого-то в толпе. Его плечи почти поникли от разочарования, когда кто-то еще выскочил на помост.

Это была девчушка того же возраста, что и он — примерно двенадцати лет — со спутанными светлыми волосами, ниспадающими ей на плечи. Она была одета в джинсы и футболку, которые были ей чуть велики; девочка опустила голову, будто не могла вынести взглядов стольких людей, обращенных к ней. Было очевидно, что ей не хочется находиться здесь — на этом помосте или, возможно, вообще в Идрисе — но в тот момент, когда Джулиан увидел ее, он словно расслабился.

Выражение ужаса исчезло с его лица, когда девочка подошла к Хэлен, чтобы встать рядом; наклонив голову, она отвернулась от толпы.

— Джулиан, — произнесла Джиа тем же мягким тоном. — Ты не мог бы сделать для нас кое-что? Ты не мог бы взять Меч Смерти?

Клэри выпрямилась. Она уже проходила раньше испытание Мечом Смерти; она чувствовала его вес. Холодный, будто крючки в вашей коже, вытаскивает правду из вас. Вы не можете соврать, проходя испытание Мечом, но даже правда, которую вы хотите рассказать, причиняет боль.

— Они не могут. — прошептала она.

— Он всего лишь ребёнок…

— Он самый старший из тех, кому удалось сбежать из Лос-Анджелесского Института, — тихо сказал Джейс. — У них нет выбора.

Джулиан кивнул, его худые плечи расправились:

— Я возьму его.

Роберт Лайтвуд прошел позади помоста, а затем подошел к столу. Он взял в руки меч и вернулся, чтобы предстать перед Джулианом. Контраст между ними был практически смешной. Большой, с бочкообразной грудью мужчина и худой, с растрепанными волосами мальчик.

Джулиан протянул руку и взял меч. Как только его пальцы сомкнулись на рукояти меча, он вздрогнул — пульсирующая боль быстро остудила его. Блондинка, стоящая за ним, подалась вперед, и Клэри заметила мимолетное выражение ее лица — чистую ярость- до того, как Хелен схватила ее и оттолкнула назад.

Джиа опустилась на колени. Это было странное зрелище, мальчик с мечем, находившийся с одной стороны около него Консул, ее одеяния простирались вокруг него, а с другой стороны Инквизитор.

— Джулиан, — сказала Джиа, и хотя её голос был низок, он разносился по всему залу Совета. — Можешь сказать нам, кто здесь сегодня с тобой?

Джулиан ответил своим ясным мальчишеским голосом:

— Вы. Инквизитор. Моя семья — моя сестра Хелен и Тибериус, Ливия, Друсилла и Тавви. Октавиан. И моя лучшая подруга, Эмма Карстаирс.

— И они все находились с вами, когда Институт был атакован?

Джулиан покачал головой:

— Нет, Хелен, — сказал он, — она была здесь.

— Можешь сказать нам, что ты видел, Джулиан? Не упуская чего-нибудь?

Джулиан сглотнул. Он был бледен.

Клэри могла себе представить боль, которую он чувствовал, вес Меча.

— Это было после обеда, — сказал он, — мы практиковались в тренировочном зале. Катерина преподавала нам.

Марк наблюдал. Родители Эммы были на обычном патрулировании на пляже. Мы увидели вспышку света; я думал, что это была молния или фейерверк. Но это было не то и не другое. Катерина и Марк оставили нас и пошли вниз. Они сказали нам оставаться в тренировочном зале.

— Но вы не остались, — констатировала Джиа.

— Мы услышали звуки борьбы. Мы разделились — Эмма пошла забрать Друсиллу и Октавиана, а я пошёл в кабинет с Ливией и Тибериусом, чтобы сообщить Конклаву. Мы должны были пробраться мимо главного входа, чтобы попасть туда. Когда мы это сделали, я увидел его.

— Его?

— Я знал, что он был Сумеречным охотником, но нет. Он был одет в красный плащ, покрытый рунами.

— Какими рунами?

— Я таких не знаю, но с ними было что-то не так. Эти руны были не такими, как в Серой Книге. У меня появлялось болезненное чувство, когда я смотрел на них. А потом он снял свой капюшон — у него были седые волосы, поэтому я сначала подумал, что он стар. Потом я понял, что это был Себастьян Моргенштерн. В руке он держал меч.

— Ты можешь описать меч? — Серебряный, с узором черных звезд на лезвии и рукоятке. Он вынул его и он… — дыхание Джулиана участилось и Клэри могла почти ощутить это, почувствовать его ужас при воспоминании, враждующий с принуждением, чтобы рассказать это, пережить это. Она наклонилась вперед, ее руки были в кулаках. Клэри едва понимала, что ее ногти впились в ладони.

— Он держал его возле горла моего отца, — продолжал Джулиан. — Были и другие с Себастьяном. Они тоже были одеты в красное.

— Сумеречные охотники? — спросила Джиа.

— Я не знаю, — дыхание Джулиана стало прерывистым.

— Некоторые носили чёрные плащи. Другие носили снаряжение, но их экипировка была красной. Я никогда не видел красной экипировки. Была женщина с каштановыми волосами, она держала чашу, которая была похожа на Чашу Смерти. Она заставила моего отца выпить из неё. Он упал и закричал. Я услышал, что мой брат тоже закричал.

— Какой брат? — спросил Роберт Лайтвуд.

— Марк, — сказал Джулиан. — Я видел, как они двинулись к лестнице. Марк обернулся и крикнул, чтобы мы бежали и выбирались наружу. Я упал на верхней ступеньке, и когда я посмотрел вниз, они толпились вокруг него, — Джулиан сделал рвотный звук. — Мой отец, он встал и его глаза тоже были черные. Он двинулся в сторону Марка, как и все остальные, как-будто он даже не знал его, — голос Джулиана треснул и тут же белокурая девочка вырвалась из объятий Хелен, рванула вперед, бросаясь между Джулианом и Консулом.