Посвящения и посвященные в Тибете - Александра Давид-Неэль

Физическое действие вызывает для его субъекта заметные физические последствия, которые более или менее приятны или неприятны, но предшествующий ему психический акт (то есть воля к совершению физического действия) каким-то неощутимым образом ухудшает или улучшает своего автора, создает в нем оккультные свойства и тенденции, полезные или гибельные для него, и это глубинное изменение в характере индивида могут также, в свою очередь, вызвать физические результаты.

Тибетцы большое значение придают сфере бессознательного, хотя они, естественно, не называют ее так. Они считают, что проявлениям нашей истинной природы препятствует напряжение, которое все время присуще нашему бодрствующему состоянию. Причиной этого напряжения является то, что в бодрствующем состоянии мы осознаем свое социальное положение, окружение, учения и примеры, которые нам вспоминаются, и множество других вещей. Суть нашей подлинной природы можно обнаружить в тех импульсах, которые возникают отсюда без какого-либо влияния этих факторов. Сон, который в значительной мере устраняет все эти факторы напряжения, освобождает сознание от оков, удерживающих его в бодрствующем состоянии, и позволяет свободнее проявляться естественным импульсам.

Поэтому именно во сне действует реальный индивид, и его действия, пусть даже воображаемые, с точки зрения бодрствующего человека являются вполне реальными и вызывают все связанные с ним последствия.

Основываясь на этих идеях, учителя мистицизма рекомендуют человеку, стремящемуся к самопознанию, внимательно наблюдать поведение в состоянии сновидения. Однако они настоятельно советуют ученику постараться обнаружить, насколько состояние бодрствования способно повлиять на сознание сновидца.

Одним словом, по мнению тибетских мистиков, намерение эквивалентно действию. Убийца становится убийцей в тот самый момент, когда у него возникла мысль совершить преступление. Хотя в результате может случиться нечто, что помешает ему совершить преступление, это ни в коей мере не изменяет психическое состояние преступника.

Если принять эту теорию, то получается, что убийство, совершенное во сне, обнаруживает те преступные тенденции, которые сдерживаются различными факторами, не действующими во сне. И, как установлено выше, все последствия психической формации (дудже)[96], которые составляют желание «убить», впоследствии осуществляются механически.

Тибетцам известно, что сновидения могут быть порожденными реальными обстоятельствами, определяющими у спящего те ощущения, которые во сне преобразуются в фантастические видения. Например, мерзнущему человеку во сне может присниться, что он ночует вместе со своими товарищами прямо на снегу. Но если в этом же сновидении он хитростью или силой стаскивает у одного из своих товарищей одеяло или плащ, чтобы завернуться в него и согреться, то это, несомненно, означает, что в нем есть эгоистические наклонности.

В Тибете, как и во всех других странах, есть люди, которые верят в вещие сны, хотя ученые ламы не поддерживают суеверия на эту тему. Сновидения большинства людей, говорят они, происходят из-за беспорядочного воображения во время сна. Единственные указания, которые можно извлечь из них, – это признаки скрытых тенденций характера, как уже было сказано выше.

Очень немногие налджорпа, которые обрели особые парапсихические способности, иногда видят вещие сны или, возможно, узнают в состоянии сновидения о событиях, происходящих далеко от них. Но в большинстве случаев они получают эту таинственную информацию в состоянии особого рода транса, когда налджорпа не спит и не обязательно погружен в медитацию. Иногда предостережения принимают форму символических субъективных видений.

Тот способ, благодаря которому можно попытаться самому стать «налджорпа, который не спит», был рассказан нам следующим образом:

«Когда пришло время ложиться спать, выйди наружу, помой свои ноги и ложись в «позу льва», на правый бок, с выпрямленными ногами, левая нога сверху правой.

Затем добейся восприятия света, обладающего всеми характеристиками ясности. Если налджорпа, засыпая, наполнится этой ясностью, то во время покоя его разум не погрузится во тьму.

Помни учение Будды. Медитируй над ним до того самого момента, пока не задремлешь. Будь очень внимателен и отбрось любую порочную мысль, которая у тебя может возникнуть. Действуя таким образом, ты используешь время сна точно так же, как если бы ты бодрствовал. Бессознательно в твоем разуме будут продолжаться те ментальные процессы, к которым ты уже был склонен, и хотя ты спишь, ты все равно будешь совершать благое».

Кроме того, следует всегда поддерживать активным «сознание пробуждения». Тело может охватывать дрема, а разум остается светлым и бдительным. «Твой сон должен быть таким же чутким, как у дикого зверя. Тогда ты сможешь пробудиться в любой назначенный тобой момент».

Глава 10

Созерцание солнца и неба

Созерцание солнца и неба, по-видимому, также составляют часть повседневных упражнений отшельника.

Он фиксирует свой взгляд на солнце, стараясь не мигать. Сначала он видит множество пляшущих точек, вызванных ослепительным светом, но через какое-то время остается только одна темная точка. Когда и она становится совершенно неподвижной, отшельник считает разум «зафиксированным» и способным приступить к настоящей медитации. Однако между начальной ослепляющей стадией и тем моментом, когда «зафиксирована» одна точка, может развернуться целая феерия видений. Тонкие нити образуют бесчисленные узоры, появляются различные персонажи. Каждое из этих видений объясняется и изображается в иллюстрированных трактатах по этой разновидности созерцания.

Другим ученикам рекомендуется созерцать небо, иногда же ограничиться только этой практикой, исключив все остальные. В последнем случае они должны выбрать место для своего уединения там, откуда открывается вид на совершенно пустое и безлюдное пространство с чистым горизонтом, где ничто не нарушает этого однообразия. Некоторые ложатся на спину и созерцают небесный свод, тем самым устраняя из поля зрения горы и другие объекты. Считается, что эта практика приводит к первому из «бесформенных» экстазов, к так называемому восприятию «бесконечности пространства».

Считается, что эта поза и созерцание небес вызывает неописуемое чувство единения со всей вселенной.

Один лама как-то сказал мне: «Точно так же, как для того, чтобы увидеть свое лицо, нам нужно зеркало, для того, чтобы увидеть отражение нашего разума, мы можем использовать небо». Другой анахорет выразился практически подобным образом. Он объяснил мне, что небо используется как зеркало. В нем появляется образ Будды, отражение Знания и Мудрости, скрытых в нас самих. Поскольку мы не осознаем их существование, то зеркало– небо как раз и служит для того, чтобы показать их нам. Вначале ученик думает, что ему открывается видение чего-то внешнего, но впоследствии он понимает, что созерцал проекцию своего собственного разума. После этого он может уже не смотреть на небо, так как он видит и небеса, и всю вселенную в самом себе как непрерывно повторяющееся творение своего собственного разума.

Необычная практика, совершенно не связанная с настоящей темой, но которую я упомяну из-за ее своеобразия, заключается в чтении на небесном своде предсказаний о состоянии здоровья человека или о приближении смерти. Она приводится в одной из работ ламы Ян Тига «Зеркало, предсказывающее смерть» и была описана мне устно примерно в следующих выражениях.

Очень рано утром или под вечер, когда небо совершенно ясное, ученик должен встать обнаженным под открытым небом, выпрямить ноги, вытянуть руки, в одной руке держать палочку или четки. В этой позе он смотрит «глазами и разумом» (!) в сердцевину своей тени. Пристально глядя на нее с величайшим вниманием, он замечает бледно-голубой свет. Когда этот свет начинает восприниматься четко, он поднимает взгляд и смотрит на небо. Если он отчетливо, как в зеркале, видит весь свой облик, с четырьмя конечностями, палочкой или четками в руке, то он полностью здоров. Нечеткий образ показывает, что его здоровье в опасности. Если же он вообще не видит своего отражения в небе, то приближается его конец.

Глава 11

Далай-лама

Многие читатели, вероятно, удивлены, почему до сих пор в этой книге не упоминалось о далай– ламе. Поскольку эта книга исключительно о ламаистских посвящениях, то, по-видимому, важное место в них должен занимать именно далай-лама – великий учитель посвященных. Рассмотрим теперь этот вопрос.

Хотя на Западе о Тибете узнают все больше и об этой стране опубликовано уже значительное количество серьезных книг, тем не менее иностранцы все еще слабо представляют себе, кто такой далай– лама и какова его роль. Наиболее осведомленными авторами являются английские чиновники, которые либо лично встречались с далай-ламой, либо поддерживали дипломатические отношения с его представителями. Однако они изображают правителя Тибета только как политического деятеля (только это и интересовало их читателей).