Контрреволюционный заговор Имре Надя и его сообщников - ЦК ВСРП ЦК ВСРП
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Говорит Имре Надь, председатель Совета Министров Венгерской Народной Республики. Жители Будапешта, сообщаю, что все те, кто в интересах прекращения дальнейших кровопролитий сегодня до 14 часов прекратит борьбу и сложит оружие, не будет предан военно-полевому суду… Мы хотим проводить политику не мести, а примирения! Поэтому правительство решило не предавать военно-полевому суду всех тех, кто добровольно и незамедлительно сложит оружие, прекратит борьбу»…
В этот же день в 12 часов 19 минут по радио были переданы сообщения. Вот одно из них:
«По поручению вооруженных повстанцев района площади Барошш делегация парламентеров в составе пяти человек посетила товарища Имре Надя и информировала его о том, что в случае полной амнистии они готовы сложить оружие. Предложение их было принято!» (Упомянутая брошюра о радиопередачах, стр. 22).
25 октября 1956 года в передаче, начавшейся в 15 часов 18 минут, радио транслировало следующее выступление Имре Надя:
«…Советские войска, вмешательства которых в бои потребовали жизненные интересы нашего социалистического строя, будут незамедлительно отозваны, как только будет восстановлен мир и порядок.
По отношению к тем, кто взялся за оружие не с намерением свергнуть наш народно-демократический строй и незамедлительно прекратит борьбу, сдаст оружие, правительство в духе прощения и примирения проявит максимальное великодушие, на них не распространится постановление о чрезвычайном положении. В то же время в интересах трудового народа, желающего мира и порядка, в защиту нашего мирного, демократического государственного строя мы по всей строгости закона привлечем к ответственности тех, кто будет продолжать вести борьбу с оружием в руках, подстрекать и мародерствовать».
Если мы сравним это заявление с коммюнике, переданным по радио 30 октября, то ясно увидим двуликое поведение Имре Надя. 25-го он говорил еще о «социализме», «народно-демократическом строе» и о том, что вмешательство советских войск в бои считает жизненно необходимым. Сделал он это для того, чтобы ввести в заблуждение силы, преданные народной демократии, делу социализма, задержать их выступление. Когда же он решил, что пришло время выступить открыто, он прибегнул ко лжи для осуществления своих дальнейших планов.
Среди бумаг Имре Надя в парламенте было найдено объявление о введении чрезвычайного положения, подписанное 24 октября 1956 года председателем Будапештского суда. На обратной стороне этой же бумаги можно увидеть записи, собственноручно сделанные Имре Надем. Фотокопия объявления и записей, сделанных Имре Надем на обратной стороне, публикуется в приложении к данной книге.
Мы публикуем также фотокопию документа, датированного 24 октября, текст которого, подписанный Имре Надем, гласит:
«Жители Будапешта!
Довожу до вашего сведения, что на тех, кто в интересах прекращения дальнейшего кровопролития сегодня до 13 часов дня прекратит борьбу и сложит оружие, не будет распространено действие постановления о чрезвычайном положении».
Здесь фигурирует 13 часов, а в радиовыступлении 24 октября, соответствующую выдержку из которого мы выше привели, фигурировало 14 часов. Дело в том, что радиовыступление состоялось лишь после 12 часов. Все помнят, сколько раз в те дни сообщалось о продлении срока прекращения вооруженных боев.
На судебном процессе представитель обвинения задал Имре Надю несколько вопросов в связи с объявлением чрезвычайного положения:
«Прокурор: Вы утверждаете, что не издавали распоряжения о введении чрезвычайного положения?
Имре Надь: Этого я не говорил. Здесь имеются мои радиовыступления, в которых я ссылаюсь на постановление о чрезвычайном положении и его выполнение.
Прокурор: Вы стремились к проведению в жизнь постановления о чрезвычайном положении?
Имре Надь: Это не входило в мою компетенцию. То, что было моей задачей, я выполнял. Чрезвычайное положение я представлял так, что оно распространяется лишь на уголовных преступников.
Прокурор: Вы не хотели считать действительным постановление о чрезвычайном положении в отношении лиц, которые незаконно получили оружие и боролись с этим оружием против Венгерской Народной Республики?
Имре Надь: Нет. К ним я не хотел применять постановления о чрезвычайном положении».
Под влиянием свидетельских показаний, показаний его сообщников и представленных ему письменных доказательств Имре Надь на судебном процессе сказал о введении чрезвычайного положения следующее:
«24 октября Хегедюш и Герэ высказались за необходимость введения чрезвычайного положения. Под влиянием доводов я подписал его. Я обсудил с министром юстиции и генеральным прокурором метод опубликования решения о введении чрезвычайного положения. Я предупредил министра юстиции быть осторожным, не допускать перегибов, но если понадобится, беспощадно применять его. Об объявлении чрезвычайного положения я беседовал с министром юстиции и генеральным прокурором 24 октября днем, постановление о чрезвычайном положении я подписал в полдень.»
Итак:
Имре Надь говорил о чрезвычайном положении и заявил, что тот, кто сложит оружие, не будет подпадать под его действие;
Имре Надь заявил, что не знал о постановлении относительно чрезвычайного положения;
Имре Надь заявил, что не подписывал постановления о чрезвычайном положении;
Имре Надь считал, что постановление о чрезвычайном положении распространяется только на уголовных преступников;
Имре Надь признал, что подписал постановление о чрезвычайном положении и распорядился о беспощадном его применении.
Имре Надь отрицал, изворачивался, признавал – в каждом случае в зависимости от того, как это он считал в данных обстоятельствах наиболее выгодным для себя…
Имре Надь не допускает провала своих планов, срывает осуществление мер по ликвидации контрреволюции
Имре Надь, будучи премьер-министром, злоупотребив своей властью, неоднократно и во многих отношениях саботировал осуществление решений, вынесенных в интересах подавления контрреволюции. Он самовольно аннулировал постановление, которым запрещалось выходить на улицу, предоставив этим возможность уже разрозненным контрреволюционерам вновь организоваться, воспрепятствовал тому, чтобы еще имевшиеся в первые дни организованные силы разгромили контрреволюционные группы. Он воспрепятствовал применению им самим же объявленного чрезвычайного положения, распространявшегося на вооруженных мятежников. Он воспрепятствовал тому, чтобы контрреволюционеры, бесчинствовавшие в переулке Корвин, были принуждены сдаться или же были разгромлены. Зная о террористических действиях, совершавшихся на улицах, он все же 28 октября отдал распоряжение о прекращении огня, парализовав этим вооруженные силы, сражавшиеся за дело народной демократии и социализма.
Выдержка из свидетельских показаний АгнешШагвари, партийного работника Венгерской социалистической рабочей партии:
«…Постановление, запрещавшее выход на улицу, было сначало подписано Имре Надем, и он одобрил его как успешную меру, направленную против контрреволюции. 25-го утром Яноши в моем присутствии заявил Имре Надю, что запрет выходить на улицу надо незамедлительно аннулировать. Имре Надь сразу же аннулировал запрет о выходе на улицу. 25 октября во второй половине дня и вечером, а также 26 октября многие товарищи очень резко критиковали Имре Надя за самовольное снятие запрета выходить на улицу».
Лайош Тот, бывший начальник Генштаба армии, в своих свидетельских показаниях рассказал:
«По предложению военного совета Имре Надь отдал распоряжение, запрещавшее выход на улицу, и постановление о введении чрезвычайного положения. Цель этих мер заключалась в том, чтобы на улице остались лишь те лица, которые с оружием в руках посягали на народно-демократический строй. Вскоре после этого по радио было объявлено, что постановление о запрещении выхода на улицу и о запрещении собраний аннулировано. Это распоряжение было отдано Имре Надем без согласия на то военного совета. Так же обстояло дело и с объявлением чрезвычайного положения. Оно было объявлено по предложению военного совета, но позже Имре Надь отменил его. В это время в военный совет непрерывно поступали сообщения о том, что арестовано много вооруженных лиц. Спрашивали, что делать с задержанными. По распоряжению Имре Надя военному совету пришлось отпустить этих лиц».
Выдержка из свидетельских показаний бывшего министра обороны Кароя Янза:
«Военный совет обсудил предложение относительно разгрома вооруженных контрреволюционеров, орудующих в районе переулка Корвин, так как они наносят огромный ущерб, являясь самым крупным в городе очагом сопротивления, уничтожение которого способствовало бы ликвидации остальных очагов сопротивления. Военный совет принял это предложение и поручил генерал-майору Иштвану Ковачу, полковникам Миклошу Сючу и Золоми из оперативной группы генерального штаба разработать план военных действий… Мне позвонил по телефону Имре Надь и заявил, что об осуществлении плана не может быть и речи».
