Республика Ночь. Вампирский Петербург - Виктория Morana

Собственная гениальность опьянила его, он оторвался от зеркала и зашагал по комнате. Времени всё же мало, нужно многое успеть перед исполнением очередной части плана. Возможно, она станет финальной, кто знает. Будет так, как он захочет. Он практически всемогущ! Главное его преимущество в том, что у него нет чётких правил игры. Раз нет игры, значит, и разгадывать нечего. Тупые ищейки из Службы вампирской безопасности послали за ним девчонку. Она, безусловно, не лишена профессионализма, быстро нашла татуировку у Кусанова и того, кто её сделал. Но потом всё сложилось так, как он и предполагал, версий у офицера просто не было. Теперь она сама — жертва, за которой гонится вся армия Московии. Возможно, она даже сможет какое-то время прятаться. Но единственный способ очистить её доброе имя — это найти того, кто всё задумал. Как жаль, но он не оставит ей ТАКОЙ возможности выпутаться. Найти его невозможно. Найти её немыслимо. Даже если кто-нибудь однажды догадается, что произошло в Вамп-Петербурге, никто не поверит. А если и поверят, кому какая разница? Когда его план приведут в исполнение, всем уже будет плевать, КАК это случилось.

Ах, жаль, нет ни единого мгновения, чтобы насладиться тем, как славно всё идёт. Пора приступать к новой части плана, она, как всегда, возникла спонтанно. Единственного звонка хватило, чтобы оценить сложившуюся ситуацию. Теперь он использует её так, как ему нужно.

Единственная вещь была ему пока не ясна, но подумать предстояло позже. Сейчас он всё устроит для той назойливой вампирши. А потом настанет время следующего хода…

Вампир резко пересёк большой холл, в котором предавался размышлениям. Его путь лежал через тёмный коридор без опознавательных знаков. По дороге он кивнул нескольким бледным теням, принадлежащим существам, игравшим в карты около прохода. Те оторвались от своего занятия и задорно козырнули. Сколько вдохновения, сколько жажды действия! Из таких упырей и должен состоять мир. «Упыри» — не потому что страшные и тупые. Наоборот, упыри — потому что задорные, дерзкие. Упыри, одним словом.

Оставив тени играть дальше, вампир миновал коридор и свернул вниз. На пол-этажа ниже уровня здания, в котором он жил, находилась крохотная комнатка. Она была закрыта на позолоченный замок…

Брюнетка в зелёном была напряжена и раздражена. Её покинуло спокойствие, за которое она так долго боролась. Найти баланс душевных сил удавалось только на песке, возле большой воды, которая оставалась за пределами душных городов, выросших в современном мире, как грибы после дождя. Но подолгу бывать там становилось всё сложнее. Брюнетка не понимала, почему, и это её злило.

Она была мудрой женщиной, долгие годы научили её слушать свою интуицию и не доверять мужчинам, по-скольку те не настоящие Воины. Тот, что призвал её, определённо им являлся. В нём не было ни капли того, что она ненавидела, если закрыть глаза на его происхождение. Он сразу же согласился принять все её дары, безоговорочно признавая её совершенство и правоту. Более того, Воин, казалось, не только был готов служить, он ещё и ПОНЯЛ её. Сколько лет ей не встречались понимающие мужчины? Их было не больше, чем сейчас понимающих вампиров… Вампиры! Эти наглые животные… ничего нет на этом свете хуже вампиров. И на том свете тоже нет!

Брюнетка нервно повела плечами. Как же хорошо жилось в старину. Кровь не считалась пищей, люди проливали её на поле боя, яростно борясь за то, во что верили. Верили они в разное, но главное, ни одна битва не обходилась без неё. Чуть ли не со слезами на глазах брюнетка осознавала, как всё изменилось. Войн теперь нет. Какой смысл кровососам убивать друг друга? Да и как? Некоторые даже кол в руки не могут взять, чтобы не подсадить занозу и не скончаться в муках на месте.

Мир стал совсем другим с появлением вампиризма. От этой мысли брюнетка дёрнулась, как от удара током. Воспоминания нахлынули волной, горькие, едкие. Неужели это она во всём виновата?

Нет! Никогда! Её обманули, жестоко обманули! Но больше она никому такого не позволит. Никто не посмеет её использовать. Она окружит себя настоящими Воинами: теми, кто возродит мир в том виде, в каком он ей приятен. Увы, к идеальному варианту не вернуться, но станет лучше. Намного лучше.

Брюнетка успокоилась. Действительно, она места себе не находила в последнее время. Всё из-за невозможности бывать на открытом воздухе, на природе. Но её Воин говорит, что так надо. Он больше неё понимает в устройстве этого прогнившего мирка, имеет смысл его слушать. Он ведь её вызвал, а, значит, обладает нужной силой.

Она никогда не спорила с ним, за исключением того дня, когда вознаградила усатого упыря. А как может быть иначе? Это полностью отвечает канонам старого мира, поэтому брюнетку немного удивила реакция Воина. Ещё он каким-то образом закрывает двери в её келью — так, что она не может выбраться. Это ужасно нервирует, но Воин сказал, это для её же безопасности.

Они охотятся за ней. Они ненавидят её за то, что она когда-то сотворила. Можно подумать, она хотела! Жалкие твари, они же ничего не знают! Не знают, но будут преследовать её, пытаясь загнать в очередную тёмную щель…

Как долго она страдала от этого. Сколько времени ушло на то, чтобы хоть немного утихомирить душевные муки? Они думали, она умерла, исчезла навсегда. Брюнетка и сама мечтала о смерти, понимая, что такое невозможно. Но они сделали всё, чтобы её уничтожить. Её растоптали и забыли, казалось, что может быть хуже? Пожалуй, только то, что ей надо было лицезреть плоды своего падения. Из тьмы она наблюдала, как её ошибка растёт, расползается и становится сильнее. Во тьме она билась в бессильной ярости, но уже ничего нельзя было исправить. Теперь сама брюнетка, некогда могущественная и властная, стала никем, рабыней низменных инстинктов, ранее ей не ведомых. Её тошнило от самой себя, но она всё равно продолжала им повиноваться.

Через какое-то время её опустошённая оболочка (именно этим она, скорее всего, и была тогда) обрела покой. Это не было забвением и уж тем более это не было прощением. Она ничего не забыла, а поскольку впереди у неё была вечность, брюнетке удалось хорошенько воспитать в себе холодную ярость и презрение к прошлому.

Брюнетка в зелёном всегда знала, что такое вечность, и никогда не боялась получить её в полное распоряжение. Другое дело, что подобные ей рано или поздно переставали существовать. Для многих фатальный исход был желанным, но только не для неё. Она видела, как все они исчезают, уступают место другим, таким же или новым, неважно. Она сама оставалась неизменной, не пропадала, так же, как и её ошибка.