Сама дура виновата (СИ) - Хаан Ашира

Правда, с Егором был косяк.

С одной стороны — разве можно полюбить человека только за тело?

Нет, это недостойно духовно богатой девы!

Но секс! Но такой секс!

Без любви можно, выходит?

— Ты себе будешь покупать что-то? — спросила Элка из-под вороха шмоток, которые волокла к примерочной. — Мы, вообще-то, тут тебя утешаем!

Надо же, а я не заметила.

— Ботинки куплю, — решила я. — Осенние, покрепче.

— Какие ботинки, Дарина! Помнишь, что я говорила про «маячки»? Оденься женщиной, здорово же получилось с чулками. У тебя же сплошные монашеские юбки и джинсы, которые кричат — «я не такая»!

— А я такая?

— Шлюший период! — напомнила Элка строго и быстро добавила: — Для поиска настоящей любви. Вот смотри, какое платье, и твой размер есть.

Я в сомнениях посмотрела на трикотажное платье, которое грозило бессовестно обтянуть все мои выпуклости. Порнографически обтянуть.

— Я в нем буду как сосиска в целлофане, — вздохнула я.

— Оно черное, — заметила Элка. — Классика же. Черное стройнит.

— Сосиска в траурном целлофане, — поправилась я, снимая платье с вешалки.

У него был V-образный вырез — как раз такой, как советовали девушкам моей комплекции с грудью. И разрезы по бокам, которые должны были стройнить.

Как будто дизайнер не просто сшил чехол на танк, как обычно делают для девушек «плюс сайз», а еще немного почитал литературы по профессии.

Пока я колебалась, моя коварная подруга ловко поймала нужный такт колебаний — и затолкнула меня в примерочную кабинку.

Ну ладно, я быстренько удостоверюсь, что ужасно в нем выгляжу — и на свободу.

Но платье оказалось еще коварнее подруги — и село на меня идеально.

Очень подло с его стороны.

Даже лампы над зеркалом, списанные из морга из-за избыточно генерируемой мрачности, не смогли испортить впечатления.

Тем более, что взгляд на себя в зеркало всколыхнул во мне воспоминания об отражении в другом зеркале, где мое тело обхватывали загорелые мускулистые руки, а хриплый голос шептал сладкое и непристойное.

Если бы эти руки легли на мои бедра в этом платье, одна из них скользнула бы в разрез на бедре и обнаружила бы там кружевную резинку чулок…

Я вдохнула поглубже — воздуха резко стало не хватать.

Вот бы Егор увидел меня в нем…

— Берешь? — Элка бесцеремонно дернула занавеску. — У-у-у-у-у! Охренеть! Берешь! Пошлешь ему свою фотку в этом — сам назад прибежит! Но ты откажешь, потому что тебя уже увезет в гарем арабский принц!

— Конечно, арабы толстых любят, — фыркнула я, но на бирку глянула.

Ого-го-гошеньки! Половина зарплаты!

Элка тоже крякнула, увидев цену.

— Ничего, я тебе в долг дам, — утешила она меня. — Бери! И зови своего принца с конем между ногами на потрахушки вместо рыданий.

— Эл!

— Чего «Эл»? — фыркнула она. — Двадцать первый век уже в самом разгаре, пригласить мужика на пару палок для девушки не зазорно.

— Я подумаю, — сдалась я, задергивая занавеску обратно.

Но вместо того, чтобы переодеваться, я провела ладонями по своим бедрам, сжала грудь…

И сделала несколько фото.

Вовсе не собираясь отсылать их Егору.

Просто — на память.

Себе.

Глава двадцать первая, в которой всплывает одна мелочь из прошлого героя

Платье я решила купить через пару дней, как раз получу зарплату. Вряд ли их успеют начисто раскупить за такие-то деньги. Но мысль о нем грела, пока я выбирала надежные и гораздо более скучные ботинки, а Элка бегала расплачиваться за свою гору барахла.

Телефон звякнул уведомлением, и я быстро подхватила его, забыв подумать, на что надеюсь. Хотя и так понятно — это оказалось просто рекламное уведомление о распродаже.

Пролистав ненужные мне чайники, чудо-тряпки и премиальный корм для собак, я как-то машинально свернула приложение и открыла Инстаграм.

Конечно, я нашла аккаунты Егора и уже посмотрела, что там интересного. За последние сутки он выложил несколько роликов, но все явно старые — даже одежда была такой же, что и на снятых неделю назад. Логично, что у него есть запас на случай внезапного появления в жизни толстопопых экскурсоводов.

Впрочем, старые записи тоже были интересными — на некоторых он знакомо стягивал футболку, закусив губу и глядя в камеру. Почему-то я немножко гордилась, что трогала те самые кубики, на которые сейчас капают слюной его миллионы поклонниц.

Но было кое-то более любопытное.

Например, он показывал свою домашнюю студию.

Куча ламп, огромные мониторы, стойки с камерами и микрофонами — что ж, он правду говорил, когда отказывался сниматься на мобильник. Он действительно пользовался кучей техники.

Его пальцы скользили по клавиатуре узнаваемым томительным движением — словно лаская. И кнопки настройки на камере — о, что он с ними делал… Это наверняка нелегально.

Нельзя разрешать мужчинам дотрагиваться до техники так, что внизу живота скручивается тугой горячий узел. Это провокация! Это уголовное преступление!

Ой, как это я пропустила совсем новый ролик?

Кстати, снятый все-таки на телефон.

Егор ехал в «Сапсане» — зря я на него наговаривала.

— Ну и вагон мне достался! — смеялся он в камеру и вел телефоном вокруг себя, демонстрируя, что на соседних креслах сидят одни девушки. — Все лучшие красотки обеих столиц!

А потом делал быстрый «зум» на одну из них, которая тайком — ну, она думала, что тайком — снимала самого Егора.

— Как думаете, я сегодня появлюсь в чьих-нибудь сторис? — шептал Егор в камеру, давясь смехом. — Эй, девчонка, если ты поймала этот видос, появись в комментах, сделаю репост!

— Дарина! Дарина!

Элка грозно воздвиглась надо мной, сидящей на банкетке с одним ботинком на ноге, а с другим — в руке.

Она мельком заглянула в мой телефон и нахмурилась:

— Опять! Перестань на него надрачивать!

— Завидуй молча! — огрызнулась я. — У тебя-то нет идеального красавчика, который бросил тебя одну в постели, чтобы умотать в Москву в целом вагоне «барби» на охоте!

— Где уж нам уж, да уж, да уж… — покивала Элка. — Берешь ботинки?

— Сейчас второй только примерю… — я положила телефон рядом с собой и принялась шнуровать ботинок, не прекращая листать ленту «инсты». — Смотри, Егор сказал, что в моей комнате было бы здорово сделать диодную подсветку. Я собиралась гуглить, как это смотрится, а у него самого такая. Она еще и меняет цвета! Закажу на Алике сегодня.

— Ага, ага… — снова покивала Элка рассеянно оглядываясь по сторонам.

— Еще он тоже на половину кровати наваливает всякий хлам как я, — меня почему-то это ужасно умилило. — А ты мне говорила, что я так компенсирую отсутствие любовника. Он тоже? А еще у него постер «Доктора Кто» на стене в рамочке. Как думаешь, ему тоже нравится Доктор или просто красивую картинку купил?

— Хватит! — Элка вырвала у меня телефон. — Давай меряй свои ботинки. Ты точно уверена, что не хочешь платье сейчас купить?

— Точно, — вздохнула я, натягивая второй ботинок и вставая, чтобы посмотреть в зеркало. — Я еще точно не решила, хочу ли его. Оно слишком короткое.

— Тебе пойдет. Посмотри, у тебя такие тонкие лодыжки. Их надо выгуливать, Дарина! Некоторые из нас убили бы за такие.

— За мои лодыжки? — я с недоумением повертела ногой, пытаясь понять, что в них особенного. — Ну раз ты говоришь…

Домой мы ехали в автобусе, и я плюхнулась на противоположное от Элки сиденье, чтобы она не заглядывала в мой экран и снова открыла аккаунт Егора. Предусмотрительно убавив звук. Впрочем, она тоже с кем-то чатилась и мою девичью гордость не блюла.

Ну и вообще — в наше время, когда преследовать симпатичного парня гораздо удобнее виртуально, можно все так устроить, что он даже не догадается, что у него есть сумасшедшая влюбленная поклонница.

Так что ничего плохого я в своей маниакальной одержимости Егором не видела. Подумаешь — смотрю уже сотый ролик подряд! Кто меня осудит?