Жнец - Павел Корнев

— Стоп! — хлопнул я по столу, и стоявшие на нем кружки едва не полетели на пол. — Гвоздодер и молоток?

— Ну да, — несколько ошалело подтвердил Якоб.

— Все, отдыхай, мы позже за тобой придем. — И я потащил на выход не больше мошенника сориентировавшегося в ситуации Джека.

— Ты чего? — уже на ступеньках скинул он с плеча мою руку. — Белены объелся?

— Не сообразил еще, что ли? — понизил голос я. — Это все во сколько происходило?

— В десять, он сказал…

— Ну! А мы во сколько в порт вошли?

— В четверть первого.

— И тогда скажи мне, откуда марионетки могли знать, что им понадобятся гвоздодер — открыть крышку и молоток — заколотить ее обратно? А?

— Выходит, тот, кто предложил заколотить сундук, заранее согласовал с ними свои действия… Чесмарци! — Джек в три прыжка взбежал по лестнице и рявкнул на прохлаждавшихся в холе парней: — Ну-ка живо в караулку! Себастьян, пошли к графу.

— Пошли, — чувствуя небывалый душевный подъем, я поспешил вслед за приятелем.

Неужели нам таки удалось ухватить удачу за хвост? Да бесы с ней, с удачей; главное — от края пропасти отползли.

Вот только Рауль Луринга нашего энтузиазма не разделил. Нахмурившись, он несколько минут обдумывал услышанное, затем послал кому-то срочную депешу и поднялся из-за стола:

— Поехали.

— Куда? — уточнил Джек.

— Посовещаться надо. Отдать приказ выпотрошить заместителя начальника надзорной коллегии, сами понимаете, вне моей компетенции.

Собрались посовещаться мы в охотничьем домике герцога Мора, и пусть носило сборище насквозь неофициальный характер, менее представительным оно от этого не становилось. Советник его величества по особым вопросам, глава тайной службы, шеф дворцовой охранки и временно отстраненный от должности, но все еще весьма и весьма влиятельный Якоб Ланье. Ну и мы с Джеком, куда без нас.

— Для начала расскажите об утреннем происшествии, — сурово глянул на меня герцог Мор. — Я уже имел неприятную беседу по этому поводу с Адмиралтейством.

— Две марионетки убили одного из моих людей и двух отставных моряков… — начал рассказ Джек.

— Эти марионетки могли менять обличье, — подхватил я. — Именно они, а не Джоэль и Грай похитили наконечники.

— Как такое может быть? — прищурился Якоб Ланье, — И как определить двойника?

— Для превращения им необходимо зеркало, в которое перед тем смотрела жертва. К тому же я уверен, долго удерживать чужое обличье им не под силу, а память оригинала остается для них закрытой.

— Те, кто прикидывался моими людьми, бесовски много знали о происходящем, — вспылил опальный глава надзорной коллегии.

— У нас есть подозрения на этот счет, — встрял в разговор Рауль, — Но об этом позже.

— Как можно не допустить повторения подобной ситуации? — задумался герцог.

— Братьям-экзорцистам следует нанести охранные знаки на зеркала. Конечно, там, где в этом есть смысл.

— Этого будет достаточно?

— Полагаю, да.

— Хорошо. Что удалось выяснить по пропаже наконечников?

— У нас появилась информация, позволяющая заподозрить в организации кражи Вильяма Чесмарци, — на одном дыхании выпалил я, но, к моему немалому удивлению, никто особо потрясен этим известием не был. Точнее — никто не подал виду. Даже Якоб Ланье.

— Рассказывайте, — потребовал герцог Мор.

Ну, я и рассказал, благо публика собралась подготовленная и особо вдаваться в детали не пришлось. И тем не менее безостановочно болтать языком пришлось никак не менее четверти часа. Так что когда Рауль налил мне из стоявшего на столе кувшина воды, я был ему весьма за это признателен.

Выслушав мой рассказ, герцог Мор обвел внимательным взглядом присутствующих:

— Вопросы?

— На корабле у вас так и не выпало случая коснуться Чесмарци, чтобы выяснить, не марионетка ли он? — уточнил Ланье, задумчиво уставившись на висевшее на стене батальное полотно.

Лемское поле. Выстроенные перед битвой полки. Там чужие, здесь свои. Все просто и понятно. Не то что у нас — сам бес ногу сломит.

— Нет.

— Вам не показалось странным, что он уклоняется от физического контакта?

— Мне бы показалось странным, не будь это так. Я и сам не терплю, когда меня лапают. К тому же вовсе не факт, что он марионетка.

— Хорошо. Зачем Чесмарци понадобилось заколачивать сундук гвоздями? — Малькольм Паре поднялся из-за стола и отошел к окну. — Почему просто не передал ключ сообщникам?

— Сундук на корабль привез я, — подал голос Рауль Луринга, — и до отплытия с острова Вильям не имел доступа к ключу. А на корабле изготовить дубликат у него уже не было возможности.

— Замок с секретом, вскрыть его отмычками у марионеток могло не получиться, а взломай они его, и мы сразу заподозрили бы неладное, — добавил я.

— Итак, у нас есть свидетель, — задумался Ланье, — Но вот ведь что получается: это только его слово против слова Чесмарци. Никакой суд такое доказательство во внимание не примет.

— До суда дело и не дойдет, — буркнул герцог, — но ваша точка зрения ясна. Мы не можем арестовать заместителя надзорной коллегии лишь на основании смутных подозрений и косвенных улик.

— К тому же арестовать в этом случае придется и нынешнего главу надзорной коллегии, — мягко улыбнулся Ланье, — Именно господин Премине активно занимался карьерой Чесмарци.

— Им могли манипулировать, — предположил советник короля.

— И тем не менее…

— Есть только один простой способ подтвердить или опровергнуть наши подозрения, — предложил я. — Надо проверить, марионетка Чесмарци или нет.

— И если нет? — хмыкнул Малькольм Паре. — Что, если он работает на Ланс за деньги? Или его шантажируют? А? Ты не подумал о такой возможности?

— Подумал. Но какие варианты? Начать разрабатывать окружение и связи?

— Мы не можем позволить себе терять время, — веско заявил герцог, — Если наконечники покинут Стильг, войну можно считать проигранной.

— Скажите, Себастьян… — Ланье замолчал, помассировал виски и тяжело вздохнул: — Каким образом похитители намереваются вывезти из Стильга наконечники? Мы привлекли к сотрудничеству братьев-экзорцистов, разве они не почувствуют сокрытую в металле тьму? Или есть какой-то способ нейтрализовать ее эманации?

— Есть, — заявил я. — Так что на экзорцистов особо рассчитывать не приходится.

— Тогда второй вопрос, — Казалось, мой ответ Якоба ничуть не расстроил, — Есть ли способы сокрыть святые мощи от марионетки?

— Принцип, думаю, тот же самый. Но это уже к братьям-экзорцистам вопрос.

— Вы собираетесь подсунуть Чесмарци какую-нибудь святую реликвию? — уставился на главу надзорной коллегии герцог Мор.

— Не какую-нибудь, — усмехнулся Рауль, — а фалангу большого пальца Опоста Зодчего, которая хранится в нашей часовне.

— Так и есть, — подмигнул герцогу Ланье. — Вы же не будете против, ваша светлость?

— Думаю, это можно устроить, — задумался советник короля. — Но если нам удастся изгнать беса, сможем ли мы допросить Чесмарци впоследствии?

— Не думаю, — покачал я головой. — Скорее всего, от души одержимого уже ничего не осталось. Единственное, я попытаюсь прошерстить его воспоминания.

— Вы все так уверены, что Чесмарци марионетка? — нахмурился Паре. — Но, если он простой изменник, это его спугнет.

— Вовсе нет, — фыркнул Ланье, — В сопроводительной записке напишем, что святую реликвию следует использовать при задержании похитителей наконечников, в случае возникновения малейших подозрений в их бесноватости.

— Чьи люди будут проводить задержание? — поднялся из-за стола герцог Мор.

— Предоставьте это мне, — лукаво улыбнулся опальный глава надзорной коллегии. — Хоть я и временно отстранен от дел, но пара святых в рукавах припасена.

— Что ж, не будем терять время…

В особняк надзорной коллегии мы с Малькольмом Паре прибыли только к полудню. Раньше никак не получилось: манипуляции братьев-экзорцистов со святыми мощами Огюста Зодчего заняли куда больше времени, чем предполагалось поначалу, да и людям Ланье требовалось подготовиться к операции. Арест руководства надзорной коллегии — это вам не шутки!

На прием к Премине мы напрашиваться не стали, в первую очередь нас интересовал Чесмарци. Или скрывавшийся в его душе бес. Если повезет. Потому как, окажись Вильям чист, операция закончится, не успев начаться. Придется юлить, собирать улики, искать следы… По большому счету — впустую тратить время. И от опасения вытянуть пустышку под ложечкой гаденько посасывало, а по спине то и дело пробегали мурашки.

Только бы не остаться в дураках, только бы не остаться в дураках, только бы…

— Господин Чесмарци готов вас принять, — распахнул дверь кабинета доложивший о нашем визите секретарь. Двое дежуривших в приемной охранников лишь теперь немного расслабились и перестали сверлить нас хмурыми взглядами.